– Невозможно. – Прокофьев поставил чашку на стол и посмотрел на гостей в упор. – При мне дно озера, как и всех близлежащих водоемов, обследовали, тела там не было.
– Мы знаем. – Реутов отпил чай, оказавшийся отменным. – Экспертиза установила, что останки брошены в озеро не ранее чем за неделю до момента их обнаружения.
– Значит, все это время кто-то знал, где тело. – Прокофьев долил себе чаю. – Это кто-то местный, ребята, кто не вызвал подозрений тогда, как не вызывает и сейчас.
– Мы пришли к тому же выводу. – Виктор наконец тоже решился налить себе чаю. – Он либо убил Лизу, либо просто зачем-то хранил ее тело.
– Мы хотим спросить вас вот о чем. – Реутов понимал, что нужна осторожность, чтобы не обидеть старого следователя. – Когда я изучал дело, мне показалось, что вы закрыли его как-то очень поспешно, будто по приказу.
– Так оно и было. – Прокофьев вздохнул. – У меня возникло множество вопросов, но старик Шумилов нажал на все рычаги, и мне приказали закрыть дело об исчезновении девочки, хотя я собирался переквалифицировать его как убийство. Но начальство приказало свернуть поиски, что я и сделал. Все эти годы я думал над ним, скопировал себе все документы, фотографии, но не пришел к однозначному выводу.
– Но зачем Шумилову понадобилось прекращать поиски?
– Могу предположить, что он знал, кто убил Лизу, и пытался защитить убийцу. Вероятно, он был уверен, что его внучка Соня убила сестру, и сделал все, чтобы дело закрыли и сдали в архив как нераскрытое.
– То есть?! – Дэн даже чашку опустил на стол. – С чего вы это взяли?!
– Потому что я и сам подозревал девчонку.
Такого поворота никто не ожидал. Реутов и Виктор переглянулись – ничто в деле не указывало на то, что Соня причастна к гибели сестры.
– В документах этого нет. – Прокофьев покрутил в руках чайную ложечку, собираясь с мыслями. – Просто нечего было подшивать в дело, девчонка находилась на реке с кучей других детей. Но дело в том, что как раз в такой куче она запросто могла ненадолго отлучиться, чтобы встретить сестру и убить ее. Причины у нее были, и весьма веские. Вы знаете, что эти Шумиловы были моральные уроды, а ее мамаша, Наталья, была настоящая сумасшедшая? Они над девчонкой просто издевались.
– В курсе. – Реутов вздохнул. – Только что беседовали с Анжелой, подругой Лизы.
– А, хитрая цыганка? – Прокофьев фыркнул. – Та еще штучка, но Соню она защищала, как наседка цыпленка. Не знаю почему. Для деревенской девчонки, выросшей в пьющей семье, она была слишком умная и слишком чистая, вечно торчала у Шумиловых в доме, а если не у них, то у Оржеховских. Что с ней стало?
– Она вышла замуж за владельца сети аптек «Чистый родник» и заправляет всем очень успешно.
– Значит, ухватила свой шанс, молодчина. – Прокофьев засмеялся. – Не напрасно она там терлась, понимала, к какому берегу надо прибиться, это хорошо. Мамаша-то ее уже тогда попивала, да. Так вот, ребята, что я думал тогда и думаю сейчас: Лизу убила ее сестра. Ну, ни у кого больше не было мотива для этого. Причину смерти выяснили?
– Да, удар тупым предметом в височную кость. – Реутов смотрел в темное окно. – Перед смертью ей нанесли повреждения: трещина в глазничной кости, сломанная скула и челюсть.
– Избивали. – Прокофьев кивнул. – То есть это была эмоциональная вспышка. И причин ненавидеть эту несчастную девочку не было ни у кого, кроме ее сестры. Да, я не смог этого доказать, как только я попытался копнуть в этом направлении, мне приказали закрыть дело. Но старик что-то такое, я думаю, подозревал. Соня эта… вроде бы воды не замутит, а только не верил я ей. У нее единственной из всех был мотив, и возможность тоже теоретически была.
– Притянуто за уши.
– Она могла это сделать. – Прокофьев упрямо смотрел на Реутова. – Никто там время не засекал, теоретически она могла убить сестру, спрятать труп и тут же вернуться к компании, просто нырнув в реку, так что и крови на ней не осталось, когда она снова там появилась. Никто не заподозрил, да и не заметил, потому что хитрая бестия ничем себя не выдала.
– Не много ли вы приписываете тринадцатилетнему ребенку?
– У этого ребенка в спальне были книги, которые я и сейчас не в состоянии читать. – Прокофьев значительно поднял палец. – А она их читала и даже пометки на полях делала. В тринадцать лет – Курта Воннегута и Тэннесси Уильямса, вкупе с Оруэллом, как и «Психоанализ» – это, ребята, слегка перебор, вот как хотите. А она это читала, причем в оригиналах. По-английски и по-немецки.
– Она была внучкой профессора и дочерью ученого.
– Ладно, предположим, наследственность и окружение сделали свое дело. – Прокофьев встал и снова налил воды в чайник. – Но это говорит о том, что она уже тогда была гораздо умнее детей ее возраста, и подходить к ней как к ребенку это ошибка. И ее чокнутая мамаша это отлично знала, у шизофреников такая чувствительность иногда развита, хотя никто их показания в расчет не принимает, но в данном случае стоило посмотреть, с какой ненавистью мамаша смотрела на младшую дочь. Нет, ребята, как только я копнул в эту сторону, старик тут же дал мне по рукам. Какие еще нужны доказательства? Ради кого он бы стал так рисковать? А у него были огромные связи, он же работал на оборону?
– В каком смысле?
– В прямом. – Прокофьев хмыкнул. – Подразделение, которое он возглавлял, только номинально числилось за институтом, а подчинялось напрямую Министерству обороны и спецслужбам. Что-то он для них разрабатывал настолько ценное, что ему позволили выстроить эти хоромы с башней, и машину дали служебную – не «Победу» какую-то, а «Мерседес»! Телефонная связь оплаченная, да много всего. И когда он потребовал свернуть расследование, его свернули.
– Но процедура…
– Денис, какая процедура! Генералу позвонили и приказали.
– Генералу приказали?!
– Да, с самого верха был звонок – все закрыть, баста. В течение часа я отправил дело в архив, ослушаться прямого приказа я не мог. Так что это, по-твоему? Нет, как хотите, но девочку убила ее сестра, и семья это знала.
– Доказательств нет.
– И не будет. – Прокофьев вздохнул. – Девчонка все спланировала, местность она знала отлично, спрятала тело так, что никто не нашел, а потом перепрятала останки.
– Тогда зачем она бросила их в озеро на своем участке?
– Не знаю. – Прокофьев долил себе чаю. – Они там все были чудны́е, знаете? И Соня эта им под стать. Кто знает, что за мысли в ее голове копошились. Не все дела можно раскрыть, чтобы преступник понес наказание, но для себя я выводы сделал. А вы теперь…
Звонок сотового заставил Реутова выйти из кухни, где гостеприимный хозяин их принимал.
– Хорошо, понял. – Он вернулся и посмотрел на Виктора. – Едем, только что в Научном городке обнаружили труп Татьяны Филатовой. Кто-то ее заколол. Эксперты уже там.