Попаданец | Страница: 55

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

Внезапно дверь в пыточную распахнулась. Появление Гвинедера и Эоборуса с охраной прервало размышления Алексея.

— Вижу, мой юный друг не склонен к перееданию. Что так? Сидение в подземелье пошло на пользу здоровью? — иронизировал магистр. — Или брезгуешь угощением? Боишься? Не бойся, здесь тебя не отравят. По крайней мере, без моего приказа.

— Спасибо и на том, — мрачно ответил следопыт и встал из-за стола. — Только я не нуждаюсь в ваших подачках.

— Воля прежде всего. Молодец! — Гвинедер зычно рассмеялся. — Аль Эксей, не заставляй меня возвращаться к началу разговора. Разве ты до сих пор не понял, что целиком находишься в моей власти? Никто не придет тебе на помощь. Никто не станет тебя оплакивать. Я, великий магистр Гвинедер, могу тебя уничтожить! Но я могу тебя и возвысить. Иной бы целовал мои сапоги, рассыпаясь в благодарностях.

— С каких кренделей? — вспылил Алексей. — Мне противна ваша вера! Мои предки били тех, чьим теням вы поклоняетесь!

— Неблагодарный осел! — повысил голос магистр. — Ты хочешь умереть в муках?

— Чего вы ко мне пристали? Разве мало вам перстня? Кажется, он был последним недостающим пазлом в вашей дьявольской мозаике.

— Так-то лучше. Оставь пафос героям. Мы деловые люди. Всегда и во всем ищи выгоду. Если не можешь ее извлечь, то довольствуйся компромиссом. Перстень? Да, я весьма рад обретению стой сильной реликвии. Но этого мало. Мне нужно все, либо ничего. Признайся, ты ведь знаешь язык черных?

— Да, немного.

— Вот и чудесно. Ты научишь нас языку носителей молний, а все, что знаешь о них, расскажешь нашему хронисту. Он запишет твой рассказ и сохранит тайное знание для грядущего. Плюс к тому, брат Эоборус желает познакомиться с тобой поближе. Точнее, с твоими магическими способностями. Он надеется найти в тебе способного ученика.

— Меня, да в маги? — искренне удивился Алексей. — Да вы с ума сошли!

— Отнюдь. Брат Эоборус знает о чем говорит и я вполне ему доверяю… в вопросах магии.

Все внутри следопыта сжалось и похолодело от страха. Рушилась последняя надежда на помощь древнего духа, заточенного в человеческом теле. «Чего же ты молчишь, гад? — следопыт вспомнил о том, кто с недавних пор паразитом поселился в его душе и мозгах. — Дай хоть знак какой. Или не видишь, уже и до тебя добрались. Глаз у брата Эоборуса как рентген. Почуял тебя, тварь египетская!»

В следующий миг в Алексее случилась разительная перемена. Возможно, дало о себе знать выпитое им крепленое вино. А, быть может, Аакхадит, доселе не подававший о себе вестей, сжалился над мольбами несчастного. Но только голова копаря пошла кругом, все поплыло перед глазами, ему сделалось дурно, и он повалился на каменный пол. Охрана едва успела подхватить его, не то расшибся бы насмерть.

— Не помрет? — испугался Гвинедер и с надеждой взглянул на верховного мага.

— Не помрет, — спокойно ответил человек в коричневом балахоне.

— Я уж подумал, хлипкий засранец попался.

— Малость переборщили. Но ничего, оклемается. Нужно только время.

— Нет у нас времени! Ладно, несите чужеземца в Черный дом. Пора заканчивать представление.

Стража безропотно повиновалась и потащила пленника вон. Голова его поникла, а ботинки стучали по каменным плитам. Минуя хитросплетения коридоров и часовых, равнодушно взиравших на заключенного, двое солдат из личной охраны великого магистра внесли Алексея в просторный зал, освещенный множеством факелов и свечей. Узкие окна-бойницы закрывали длинные черные знамена с изображением рун зиг, вышитых серебряной канителью. Ранее здание, одно из немногих каменных строений Коралтара, принадлежало храму Восьми богов. Но вот уже более года оно являлось резиденцией братства «Двух молний». Ныне здесь собирался высший совет братства. Тут же совершались таинства посвящения в рыцари, плелись политические заговоры и строились планы по захвату соседних баронств.

Алтарь храма скрывало огромное черное полотнище. На нем красовались две золотые руны в дубовом венке и орел, сжимающий в лапах свастику. Здесь, у бывшего жертвенника, охрана бросила Алексея на пол. Гвинедер деловито осмотрел арестанта, слегка пнул его ногой в бок. Следопыт что-то невнятно промычал.

— Приходит в себя, — констатировал верховный маг. — Надо поторопиться.

— Пожалуй. Обойдемся без излишних формальностей, — отвечал ему магистр. — Пергамент готов?

— Да, мой лорд.

— Тогда поставьте его на колени.

Охрана поспешила выполнить приказ. Алексей поднял голову, глянул мутными глазами на Гвинедера и что-то неразборчиво пробубнил. Он плохо соображал, словно выпил не бокал вина, а несколько стаканов ядреного деревенского самогона или проглотил упаковку «колес».

— Меч! — командовал магистр.

Один из охранников вынул оружие из ножен и протянул его повелителю. Гвинедер ударил Алексея ладонью по щеке. Следопыт замер, тупо уставился на мучителя.

— Повторяй за мной! Я, Аль Эксей…

— Я, Аль Эксей…

— Клянусь тебе, великий Гвинедер.

— Клянусь… Да ты-ы-ы… чего-о-о?

— Клянусь в верности и смелости. Клянусь служить до смерти и беспрекословно выполнять любые приказы без ропота и промедления. Отныне моя честь в верности братству и великому магистру.

— Пшел-л-л… ты-ы-ы! — Алексей едва ворочал одеревеневшим языком.

Гвинедер, не обращая внимания на робкие протесты, коснулся лезвием меча правого плеча следопыта, потом положил тому клинок на левое.

— Пергамент! — рыкнул магистр.

Верховный маг взял заранее приготовленный текст присяги, мокнул в чернильницу гусиное перо, вложил его в руку Алексею, и принялся водить ею по документу.

— Вот и славно! — не скрывал радости Эоборус.

— Отныне ты, Аль Эксей, рыцарь братства «Двух молний», - помпезно произнес великий магистр.

Леха не понимал смысл сказанного. Слова тонули в бесконечной тьме, отзываясь тупой болью. Голова раскалывалась. Потеряв равновесие, копарь повалился на пол и уткнулся лицом в сапоги истинного владыки Коралтара.

— Заметьте, Эоборус. Как изменчива порою судьба. Вы не находите? — высокопарно произнес вождь братства. — Давеча упирался, а вот глядите, целует мои сапоги. Итак, дело сделано. Унесите его. Пусть проспится.

Глава 8. Брат Эоборус

Леха куда-то бежал. Вооруженные люди в черных балахонах наступали на пятки. Беглец пытался спрятаться в придорожных кустах и заплывших стрелковых ячейках, но всякий раз преследователи нападали на след жертвы и он вновь ударялся в бега. Казалось, вот-вот гонители схватят его. Силы покидали следопыта. Руки и ноги не слушались. Он увязал в страхе, холоде и тьме как оса в сиропе. Голова раскалывалась от боли, в горле пересохло. Алексей все же не сдавался, но вскоре окончательно ослабел и… проснулся.