Краем глаза Мария увидела Сару и ее мужчину – они наблюдали за ней. В мини-юбке, на каблуках и в макияже Сара вдруг стала бесконечно старше. Так же она накрасила и Марию, чтобы та смогла вернуть все, что потеряла в авантюре с водой.

Сара помахала Марии, подзывая ее.

Мария протянула руку мужчине Сары, стала флиртовать с ним. Ей нравилось то, как она подала ему руку, словно для поцелуя. Ей нравилось, что он ее не отпустил. Нравилось жаркое дыхание Сары на ее щеке.

– Он хороший, – сказала Сара. – Он заплатит.

– Сколько?

– Более чем достаточно. Он хочет круто зажечь.

Сара притянула Марию к себе. Они танцевали вместе. «Пузыри» бурлили в коже Марии, поднимались наверх. По знаку мужчины официантка на высоких каблуках, в узких шортах и крошечной блузке принесла текилу. Все выпили. Сара достала из сумки еще «пузырей». Мария не стала протестовать, когда Ратан вставил ей тубу в ноздрю. Ноги у нее подкосились, но он поддержал ее. Его отвердевший член прижался к ее животу. Требуя. Обещая. Мария улыбнулась мужчине – она нуждалась в прикосновении его сильных рук. Неудивительно, что Саре нравится эта работа. Мария летала. Она жила. Может, она все это время была мертва – но теперь она жила.

Мария и Сара танцевали, прижимаясь друг к другу. Сара целовала ее в губы, и Мария с удивлением обнаружила, что ей это нравится. Язык Сары был мокрым, горячим, его прикосновения казались странными. Мария открыла рот, поцеловала Сару в ответ, почувствовала, как внутри поднимаются «пузыри».

Ратан прижался к ней сзади. Мария застонала, оказавшись в тисках из их тел и ритма. Его руки искали ее грудь. Марии было плевать, что на них смотрят. Плевать, что она обнажена.

Она снова целовала Сару, тянулась за ее губами. Ей была нужна только Сара.

Они вышли из клуба в горячую, дымную ночь. Их окружала гарь дальних лесных пожаров и пыль мертвых ферм. Мальчик в белом пальто, с костью, вставленной в нос, вызвал для них такси. Они гурьбой погрузились в машину, спотыкаясь и смеясь.

Мария знала только одно: она рада тому, что Сара сейчас с ней. Она рада тому, что Сара прижимает ее к себе и стягивает бретельки платья Марии, обнажая ее грудь.

Мария выгнулась; ей хотелось поцеловать Сару и обнажить ее упругие грудки, заглотить розовые соски, такие не похожие на ее собственные. Она мечтала ощутить вкус тела Сары.

Ратан мог делать все, что угодно, лишь бы Сара была с Марией. Только Сара важна для нее. Ладонь Сары скользнула между бедер Марии. Мария развела ноги в стороны; ей было необходимо, чтобы Сара к ней прикоснулась.

Вот так.

Когда она смотрела в безумные голубые глаза Сары, ей казалось, что ее собственные глаза увеличились до размеров луны. Она летела и падала одновременно.

Мария почти не помнила, как они вышли из машины, не замечала, что вокруг привратники и частные лифты, что их увозят вверх, в небо. Она хотела только одного – коснуться Сары. Она хотела, чтобы бурлящая энергия наркотика и прикосновение Сары длились вечно. Она боялась, что это исчезнет. Что момент пройдет, и она останется голодной, одинокой и без Сары.

Кровати Ратана хватило на всех. Когда Мария выскальзывала из одежды, ее тело было мокрым от пота. Она почувствовала, как руки Ратана сжали ее бедра, как его член прижался к ее заднице. Ратан ощупал ее половые органы, надавил.

Она стала сопротивляться, но он не отпускал. Сара обхватила лицо Марии ладонями и притянула к себе, целуя губы, щеки и веки.

Ее успокаивающий шепот сливался с ритмом движения мужчины.

Он заплатит, он заплатит, он заплатит.

Глава 16

Дом Люси Монро был одноэтажным. Толстые стены из глины и солнечные панели, прикрепленные цепями к крыше, словно пациенты, которые могут сбежать из психиатрической больницы. Экологический дизайн, старая школа – тенистое крыльцо с можжевеловыми балками, защищенное сине-желтым прорезиненным покрытием, словно украденным со старого «Комик-кона», из тех времен, когда Финикс еще проводил настоящие конвенты.

На переднем дворе стоял ржавый побитый «Форд» на огромных колесах, монстр, а не пикап. У него был такой вид, словно он проехал по пустыне уже миллион миль, но до сих пор готов к тому, чтобы вырваться из ада.

Пара куриц бросились врассыпную, кудахча, когда к дому подъехала «Тесла» Анхеля. Он вылез и прислонился к автомобилю. Соседние дома были огорожены стенами из шлакоблоков, скрывая их секреты от посторонних глаз.

Чуть дальше по переулку стояли хибары и палатки. Рядом не было ни одного насоса гуманитарных организаций; странно, что здесь сквоттеры. Может, им удалось пробуриться до старой канализации Финикса? Кейс никогда не пустила бы их в Вегас. Не позволила бы людям брать воду бесплатно. Вот еще одна причина, по которой Финикс умирает.

Анхель надел темные очки и стал ждать.

Если Люси внутри, она будет наблюдать за ним, попытается решить, что ей делать. Она его узнает – и возможно, что его визит ей не понравится. Он достаточно часто был незваным гостем, у него появились целые ритуалы, связанные с этим процессом. Доставлять плохие новости людям, которые скоро потеряют воду, – особый опыт. Борьба с отрицанием – всегда опасное дело.

По привычке Анхель изучил крыши соседних домов, высматривая камеры и снайперов.

Под пикапом Люси, высунув розовый язык, лежала черно-серая дворняга. Похоже, жара лишила ее сил реагировать на вторжение. Ей было лень даже гавкнуть на курицу, которая что-то клевала у нее под носом.

Анхель решил, что дал Люси Монро достаточно времени, и толкнул калитку, сметая в сторону пыль. Собака насторожилась, однако ее внимание привлек не Анхель, а звук открывающейся двери.

Журналистка вышла, спустилась с крыльца – подбоченясь, засунув руки в задние карманы.

– Что вы здесь делаете?

В морге она оделась профессионально – так, чтобы вызывать уважение у копов и судмедэксперта. Теперь же на ней были узкие вытертые джинсы и майка. Обычная женщина за домашними делами.

– Я надеялся, что мы сможем поговорить, – сказал Анхель.

Она кивнула в сторону его машины.

– Я знала, что вы не коп.

– Нет.

– А зачем притворялись?

Она была насторожена, но это ничего не меняло. Может, она и одета по-другому, но ее глаза были теми же самыми. Серые глаза, которые слишком много видели, слишком много знали.

Анхелю эти глаза казались озерами, найденными в тенистом каньоне. Спасение и неподвижность. Холодная вода, в которой ты видишь свое отражение, когда встаешь на колени. В таких озерах можно утонуть, ничуть не жалея.

– Похоже, наше первое знакомство не задалось, – сказал он.

– Вам так кажется? – Журналистка вынула руки из карманов. Тускло блеснул пистолет – матовый, черный, чуть больше ее ладони. Фактически просто обойма и короткий ствол, но все равно смертельно опасный. – По-моему, я знаю о вас достаточно.