– Я доверяю тебе, иначе не передала бы тебе компанию. – Потом она потянулась и взяла Айви за руку. – Но, пожалуйста, будь осторожна. – Их взгляды встретились, и теперь на Айви смотрела ее мама, а не мощный горнопромышленный магнат. – Я не знаю этого мистера Барлоу, что он за человек. Но я точно знаю, как опасно влюбляться в неправильного мужчину.

– Я не… – начала она.

Но Айрин покачала головой.

– Мне нужно вернуться к работе, – деловито сообщила ее мать. – И тебе тоже.

– Конечно, – ответила Айви.

И ушла.

Глава 14

Это была ошибка.

У Ангуса уже возникло такое предчувствие, когда он открывал входную дверь, чтобы впустить Айви в дом. А когда та стояла в кухне перед обеденным столом, аккуратно накрытым на двоих, предчувствие переросло в уверенность.

Конечно, никакой белой скатерти или свечей – но стараний Ангуса нельзя было не заметить. Салфетки. Графин с водой. Правильно разложенные столовые приборы.

Все выглядело… романтично. А этого у него и в мыслях не было.

– Не пугайся, – попытался объяснить он. – Я просто хотел извиниться за свое странное поведение вчера вечером, после того как мы наткнулись на того парня с сыном. И ничего больше.

Выражение лица Айви не изменилось.

– Ничего больше, – повторила она.

Отлично, значит, она поняла. Может быть. В любом случае он пригласил ее занять место за столом. Она проигнорировала стол и присела на один из высоких табуретов за барной стойкой.

– Это что… – Айви всматривалась в содержимое духовки позади него, – лазанья?

Ангус пожал плечами.

– Вероятно, дурацкая шутка, – сказал он, испытывая такую же неловкость, как и тогда в усадьбе.

– Мне нравятся дурацкие шутки, – улыбнулась Айви. – Кроме того, я очень хочу отведать знаменитую лазанью твоей мамы.

Он усмехнулся. Айви расслабилась, а вместе с этим разрядилась и напряженная обстановка. Почти.

Айви была еще не совсем в своей тарелке. Она суетилась и ерзала, клала руки на колени, чтобы скрыть, как от волнения сплетает пальцы, но Ангус знал, что она это делает. Казалось, Айви избегает смотреть ему в глаза, ее взгляд порхал в случайных направлениях, внимание было непредсказуемым.

Да. Все это глупо. Может, она и не переживала, что он так внезапно умчался вчера вечером? Может, она испытала облегчение. В последние дни они так много времени проводили вместе.

Ни одной женщине он не уделял столько времени. От этой мысли ему стало не по себе.

– Я позвонил Тому вчера вечером, – резко сказал он, пытаясь отвлечься от размышлений.

– Серьезно? – улыбнулась Айви. – Это здорово. Вы долго говорили?

– Нет, – ответил он. Лицо Айви изменилось. Ангус улыбнулся. – Но это нормально. Не думаю, что когда-либо имел продолжительную беседу по телефону с товарищем. Я позвонил ему, извинился за то, что оказался никудышным другом, и предложил встретиться и выпить как-нибудь вместе. Он согласился.

– Это хорошо, – сказала Айви. – Я догадалась о твоем состоянии вчера. Рада, что ты это сделал.

Ангус не был уверен, как пройдет их встреча с Томом, но, по крайней мере, он попытался. Если этого недостаточно или слишком поздно, то ему просто придется смириться.

– Я должен был сказать что-то, а не просто убегать.

Айви кивнула, но потом замерла.

– Почему? – Она не смотрела на него, а, казалось, изучала бурлящую лазанью. – Это не мое дело.

Ангус прошел к холодильнику и достал салат, который приготовил заранее. Вернулся к обеденному столу и поставил миску между двумя тарелками. Он знал, что имеет в виду Айви.

Разве он сам не поступал так много раз? Когда физическая близость начинала приобретать пусть даже намек на нечто большее?

– Сегодня я рассказала сестрам, что мы никогда не были настоящей парой, – объявила Айви, повернувшись на стуле лицом к нему. – Решила, что я не особо сильна в увертках. – Она сделала паузу. – И очень не хотелось им лгать. С мамой я тоже поговорила. Она одобрила шестимесячный отпуск по уходу за ребенком.

– Это хорошо, – ответил он.

Их разговор стал почти формальным и напомнил Ангусу ту первую встречу, за кофе, которую Айви пыталась провести как деловое совещание.

Ничего не изменилось, когда они пересели за стол, и Ангус разложил лазанью по тарелкам. Айви рассказала про акушерку, которую выбрала, но не пригласила его с собой на первый прием, который состоится через несколько недель. Разумеется, она будет держать его в курсе.

Он испытал облегчение. Всему этому когда-нибудь наступит конец.

Он знал – разве нет? – что сегодняшний вечер ошибка. Что он непреднамеренно устроил сцену, которую можно было неправильно истолковать? Что Айви может решить, что он имеет в виду нечто большее?

Хорошо, что она сделала собственные выводы. Что вместе они могут мирно покончить с этим. Если он и был немного разочарован, то лишь потому, что Айви по-прежнему привлекала его – как на Бали, когда он увидел ее идущей по проходу. Вот и сегодня, в джинсах, футболке и огромном кардигане, она была прекрасна.

Конечно, он будет сожалеть, что не сможет прикоснуться к ней снова. Поцеловать ее еще раз. Он думал, так продлится еще долго. Но не слишком. Иначе это только запутает и без того сложную ситуацию.

– Ангус?

Он моргнул. Видимо, Айви говорила с ним, но он не имел ни малейшего представления, о чем.

Он улыбнулся, и она повторила вопрос – и формальный, немного неловкий разговор продолжился.

По крайней мере, лазанья удалась.

«Ты любишь его». Слова матери звучали у нее в голове. Прошло почти двенадцать часов с момента их встречи, а Айви все еще не могла забыть ошибочное предположение ее матери. Разговор с сестрами помог.

Было так хорошо выложить все напрямую: мы впервые встретились на свадьбе Эйприл. Занялись сексом. Теперь у нас будет ребенок. Конец.

Эйприл, как всегда, размечталась: «Ты уверена, что между вами ничего нет? Вы так естественно смотритесь вместе. Так красиво».

Но Айви только рассмеялась. Нечто краткосрочное, основанное исключительно на физическом влечении. Примерно то же, что произошло на пляже в Нуса-Дуа.

За исключением того, что ты ему сказала. И чем он с тобой поделился.

Мила была прагматичной: «Может, это даже хорошо, что у вас нет отношений. По крайней мере, так тебе не нужно беспокоиться, что произойдет, если вы расстанетесь».

Айви уставилась в свою тарелку. Она легко справилась с гигантским куском лазаньи. Разговор не затихал, хотя и не без усилий.

Но атмосфера была просто не той. Прежние легкость и веселье исчезли. Что, конечно, не удивляло.