Я, как последняя дура, надеялась, что стала для него кем-то большим, чем просто сопливая девчонка, которую навязал ему тот, кто был сильнее его. Что я заслужила его хорошее отношение, доверие, уважение, в конце концов!
Он ведь изменился, я видела. Он стал мягче, терпимее, он опекал меня, учил, заботился, хоть и в своеобразной манере, волновался за меня, а однажды даже доверил свои крылья…
Ариатар стал другим по отношению ко мне, это невозможно отрицать.
И сейчас я отбросила все те чувства, что сжигали меня изнутри, смотря на эрхана почти равнодушным взглядом, – меня интересовал только один вопрос.
Почему?
Если он действительно стал хорошо ко мне относиться, то почему он поступил так со мной? Почему, волкодлак его задери, он всё-таки меня использовал?!
– Я демон, Эльсами, – прочитав вопрос в моих глазах, лениво и насмешливо ответил Ариатар, опираясь плечом на стенку и сложив руки на груди привычным жестом. – Неужели ты думала, что я мог поступить иначе?
Нет, не думала. Я надеялась, Ариатар.
Надеялась, что стала для тебя кем-то большим, чем просто игрушка в твоих руках, чем вещь, которой можно пользоваться как угодно, чем простое средство для достижения собственных целей.
Но всё оказалась ложью.
Рука сама взметнулась вверх, и в комнате раздался звук хлёсткой пощёчины, словно озвучивая те слова, что я не могла произнести вслух. Это будет последний раз, когда я по доброй воле прикоснулась к нему, – я не хочу больше ни видеть этого демона, ни слышать. Я хочу вообще забыть о его существовании!
Но хрдыр, как же больно…
Сохранять лицо в любой ситуации – вот то, чему учила меня Милика. Не поддаваться эмоциям, не показывать их окружающим, запереть всю боль в себе. И я сделала это. Никто не увидел ни малейшего отголоска моих чувств, пока я спокойным шагом покидала пределы академии, не обращая внимания ни на что.
Лёгкое заклинание окутало плечи – и никто из припозднившихся прохожих не заметил посреди площади одинокую съёжившуюся фигурку, плачущую на бортике фонтана в лучах заходящего солнца.
Да, там я позволила себе расплакаться, чувствуя, как сердце сжимается от привычной, но уже подзабытой жалости к самой себе.
За что он так со мной? Неужели я действительно заслужила такое обращение? Он ведь правда стал другим, и я видела, я чувствовала, как он относится ко мне. И надеялась, до последнего момента надеялась, что он не воспользуется ситуацией, передумает, вспомнит обо всём, что нас связывает…
Но, видимо, этого оказалось слишком мало. Да и, наверное, не было ничего, просто я, как всегда, хотела видеть то, чего не было, и надеялась на то, чего быть не может. Кто я такая, чтобы он изменил своё отношение ко мне? Для него подобное в порядке вещей.
И всё же… было невыносимо больно от осознания того, что я лишь вещь. Всего лишь средство для достижения цели. Орудие мести. Игрушка.
Игрушка для кронпринца эрханов.
И теперь уже наверняка бесполезная. Он получил что хотел, а я показала характер. На этом всё и закончится: непокорные игрушки демонам становятся не нужны. И от осознания этого было ещё больнее, чем от всего, что происходило ранее.
Скинув туфли и уткнувшись лбом в колени, не обращая внимания на то, что слёзы капают на дорогой бархат, я расплакалась ещё сильнее, комкая пальцами ткань и понимая, что не смогу вернуться в нашу комнату. В общежитии полно других помещений, стипендия у меня есть, так что нам вовсе и не обязательно теперь встречаться. Я постараюсь сделать всё, чтобы не попадаться ему на глаза, так мне будет легче. Нужно только найти в себе силы пережить всё это сейчас… Заставить себя забыть его равнодушный взгляд и голос, убаюкать боль внутри, избавиться от горечи в растоптанной душе и собрать вдребезги разбитое сердце. Всего лишь собрать себя заново. Жить, смотреть вперёд и начать вновь улыбаться вопреки всему. И назло ему.
Вот только смогу ли?
Смогу. У меня просто нет выбора.
Осознание этого факта не ухудшило моё самочувствие, а, наоборот, слегка притупило бушующие внутри чувства. И, шмыгнув носом, я вытерла слёзы и спустила ноги с бортика фонтана. Что толку упиваться болью, если сделанного уже не воротишь? Мне придётся с этим жить, не имея возможности забыть обо всём, как когда-то. Я научилась жить по-новому, а значит, смогу сделать это ещё раз, но уже без чьей-либо помощи.
Громовой раскат над головой заставил меня вздрогнуть. Оглядевшись вокруг, я поняла, что просидела на площади не один час, солнце уже село, погрузив город в полумрак. В небе сгущались грозовые тучи, подул ледяной ветер, всколыхнув длинную юбку дорогого платья. Вокруг не было ни души.
Вздохнув, я наклонилась, медленно надела туфли и побрела в сторону ближайшей улицы, чувствуя опустошение в душе. У меня не осталось больше сил ни на какие эмоции, а тело чувствовало лишь усталость и холод, пробирающий до костей. Я шла по пустынной улице, опустив голову и обняв себя за плечи. Скоро должен был начаться дождь, но мне было плевать на то, что я промокну до нитки. Пусть ливень смоет остатки слёз, так будет только лучше…
Вдруг я натолкнулась на кого-то, но, не подняв голову, беззвучно извинилась и попыталась обойти препятствие. Над головой раздался смешок, и мне на плечи легли чьи-то руки, заставив меня невольно нахмуриться и поднять голову, чтобы увидеть, кто смог обойти вот так легко и незаметно моё заклинание.
Передо мной стоял молодой мужчина, продолжая удерживать меня на месте и как-то странно улыбаясь. Красивый, светловолосый, довольно высокий, гибкий и, наверное, сильный. Но выражение его лица было с каким-то лёгким оттенком сумасшествия, и сердце ёкнуло в груди, словно предупреждая об опасности.
Отстранившись, я сделала шаг назад и ещё раз всмотрелась в его лицо. Оно, безусловно, было мне знакомым, я уже видела его однажды. Но где? И при каких обстоятельствах? И почему внутренний голос велит мне бежать отсюда?
– Как интересно, – неожиданно усмехнулся мужчина и, шагнув вперёд, коснулся пальцами моего лица. – Неужели ты не узнаёшь меня, котёнок?
Нахмурившись ещё больше, я внимательно посмотрела в его ярко-зелёные глаза. Словно откуда-то издалека раздались громовые раскаты, громкие голоса, ругательства, звук взрыва и треск пламени, а затем полный боли женский крик…
И я вспомнила.
Беззвучно вскрикнув, я отшатнулась от мужчины, но тут же оказалась в других, не менее сильных руках. Стальная хватка сомкнулась на горле, мешая дышать и не давая вырваться. И только в этот момент, поддаваясь панике, всколыхнувшейся в душе, чувствуя, как гулко колотится сердце, я поняла, что моё оружие так и осталось в комнате общежития.
– Ну-ну, не стоит так бояться меня, малыш, – насмешливо произнёс мужчина и, подойдя ближе, провёл пальцем по моей щеке, медленно опускаясь вниз, вдоль шеи и до груди, пока не коснулся сапфира на крестике, что был спрятан в вырезе платья. Миг – и паника усилилась, когда я почувствовала, что связь с Риком и Ариатаром пропала. – Ты стала ещё красивее с последней нашей встречи.