Эльсами с тоской посмотрела на азартно перебрасывающихся картофелем Кейна и Рика и, вздохнув, подала мне руку.
Но только мы избавились от общества этих двух некромантов, впавших в детство, как спустя полчаса угодили в обитель других детишек, которые, вернувшись с практик под кров знакомых мрачных стен, спешили выяснить до начала занятий, кто из них за минувшее время стал сильнее, хитрее и изворотливее. Подобное меня уже не удивляло – это было своеобразной традицией Академии некромантии, и неудивительно, что в коридорах общежития сейчас царил невообразимый хаос.
Добраться до комнаты не представлялось возможным, так что Эльсами пришлось идти к Милике не переодевшись и даже без оружия и блокнота, посредством которого она привыкла общаться. Вампирша и так была не слишком довольна опозданием девушки, хотя и смягчилась, увидев произошедшие с ней изменения. Обойдя слегка смутившуюся девушку кругом и внимательно её осматривая, Милика довольно мурлыкнула и, заявив, что теперь обучение моей подопечной будет гораздо интереснее, выставила меня за дверь.
Рассмеявшись, я отправился по своим делам, передвигаясь по общежитию в сторону здания, принадлежащего гильдии, отмахиваясь на ходу от шальных заклинаний так же, как час назад избегал летающей над головой кухонной утвари. Суматоха вокруг, вспышки магии и запах крови, как и рычание нежити, приятно успокаивали, давая понять, что жизнь вошла в привычную колею.
И директор академии, видимо поддавшись подобному настроению, пытался в данный момент осуществить ремонт в своём кабинете, который порядочно запустил за последнее время. Рагдэна не было в пропахшем известью помещении, наверное, дракон-некромант сплавил мелкого под опеку Аэрис, а сам, забравшись на стремянку, пытался собственноручно, не используя магию, побелить потолок. Полагаю, на это у него была причина – как известно, чтобы не думать о чём-то, иногда нужно просто как следует занять руки.
Сеш’ъяр махнул рукой в сторону шкафа, единственного из предметов интерьера оставшегося в пустом кабинете, и вновь сосредоточился на своём занятии, интенсивно водя кистью по последнему незакрашеному, покрытому сажей куску потолка, закапывая жидкой извёсткой одежду.
Я не стал ему мешать, но и помогать не собирался. И потому, положив трактат в указанное место, не вынимая из сумки, в которую его убрала Саминэ, обернув книгу ещё и в несколько слоёв ткани, чтобы я мог хотя бы таким образом её перенести, удалился по другим делам.
Они заняли у меня практически весь день, и когда я наконец вышел из убежища де Арка, добившись того, чего хотел, коридоры гильдии уже были окрашены в золотистые тона заходящего солнца. В общежитии стало гораздо спокойнее, но встретить Саминэ, оставшуюся без оружия, всё-таки стоило, и поэтому я в отличном расположения духа уже через несколько минут стоял возле двери, ведущей к двум вампиршам. Эльсами должна была выйти с минуты на минуту, и я не стал стучаться и торопить её. Прислонившись спиной к стене, я сложил руки на груди, прикрыв глаза, и расслабился, прислушиваясь к звукам, доносившимся из открытого окна напротив. Настроение действительно было великолепным…
– Неужели вы ждёте меня, мой принц?
Знакомый чарующий мягкий голос с лёгким придыханием невесомой лаской прошёл вдоль позвоночника, окутывая сознание и резко ударяя по нервам. Зверь внутри дёрнулся и с большим трудом был сдержан, как и руки, так и норовившие сжаться в кулаки. Занявшись совершенно другими проблемами и делами, я абсолютно забыл о той, чьё присутствие в академии терзало меня не столь уж давно… И она дала знать о себе именно в тот момент, когда я ожидал этого меньше всего.
– Лиерана.
Стоявшая напротив меня тёмная эльфийка обворожительно улыбнулась и медленно присела в реверансе, так, что стала видна манящая ложбинка на груди, практически не скрытая глубоким декольте прозрачно-голубого платья из тончайшего шёлка. Я же с отвращением смотрел в льдисто-голубые глаза, и мне с большим трудом удалось сдержать рвущуюся наружу ярость.
И всё же, глядя на соблазнительные губы, обнажившие короткие, слегка изогнутые клыки, и насмешливый взгляд дроу, я нашёл в себе силы почти привычно лениво усмехнуться, отталкиваясь от стены:
– Рад встрече.
Вот только на самом деле это было далеко не так…
Саминэ
– Я надеюсь, ты всё поняла, Саминэ? – Взяв мой подбородок длинными изящными пальцами с алыми ногтями, Милика заглянула в мои глаза и повторила то, о чём говорила сегодня: – Ты можешь продолжать пить кровь Ариатара, хотя и не следовало бы этого делать. Когда-нибудь я расскажу почему, но пока запомни: не смей этого делать из его шеи. Среди вампиров подобный укус считается слишком интимным, и не каждому дозволено приближаться на такое расстояние, хотя это лучший и самый быстрый способ обезвредить свою жертву. Ты помнишь об этом, я надеюсь?
Я кивнула, и вампирша наконец отпустила мой подбородок. Я знала, помнила о том, что в моей слюне содержится яд, который вызывает у жертвы чувство лёгкости и эйфории, притупляя боль от укуса и другие чувства, отодвигая на задний план любые доводы разума. Через артерии в шее яд быстрее добирается до мозга и сердца, а если ещё правильно укусить, то после того, как вытащишь клыки, кровь не будет хлестать фонтаном из горла жертвы.
Мне несказанно повезло, что я, не зная этого, не навредила эрхану…
Быть вампиром – это непросто. Нужно многое знать, и, как оказалось, у них есть свои порядки, правила и традиции. Об этом я как раз почему-то понятия не имела… Милика объяснила мне большую часть этикета высших вампиров, хотя ещё не было известно, являюсь ли я чистокровной. Было немного непривычно, но запомнить правила мне удалось с первого раза и достаточно легко, чтобы не путаться во всевозможных оговорках и исключениях.
Хорошо, Ариатар даже не догадывался о некоторых из них, иначе никогда не позволил бы мне сделать то, что сам заставил сегодня в доме Рика. Подобное вполне могло бы сойти за страшное оскорбление, и мне было очень стыдно и неловко за своё поведение. Хотя Милика и говорила, что уж теперь-то я должна вовсе забыть об этих двух чувствах. Оказывается, она с самого начала почувствовала, кем я являюсь на самом деле…
Но я не могла переступить через себя. Таков был мой характер, и менять его даже в угоду вампирскому кодексу я не собиралась. Я обещала когда-то полуэльфу, что останусь собой, что бы ни случилось, и я сдержу своё слово.
– Ладно, ты можешь идти, – величественно махнула рукой Милика и улыбнулась, окинув меня ещё раз критическим взглядом. – Думаю, твоим опекунам теперь ещё больше понравится твой нынешний облик. Расскажешь мне потом о реакции Ари, ладно?
Я присела в реверансе, глубоко склонив голову и разведя в стороны подол длинного бархатного платья тёмно-бордового цвета с золотым шитьём по краю, благодаря девушку и за очередной урок, и за её подарок. Выпрямившись, я увидела открытую и столь редкую улыбку моей наставницы.
Махнув рукой на прощание, вампиресса скрылась в своей спальне, а я, бросив последний раз взгляд в большое овальное зеркало в тяжёлой раме, висящее на стене комнаты, мрачная обстановка которой не изменилась за последнее время, аккуратно разгладила мягкую ткань на животе. Это платье можно было на первый взгляд назвать скромным: с узкими рукавами три четверти длиной, целомудренным квадратным вырезом и длинной юбкой, оно смотрелось в руках полукровки очень красиво и, несомненно, было дорогим.