Задумчиво произнеся последние слова, Рик ушёл.
Я же откинулся на высокую спинку, тихо хмыкнув и пытаясь расслабиться. Похоже, наш смышлёный эльфёнок увлёкся этой девочкой всерьёз… Что ж, это было его право.
У меня же были сейчас совершенно иные поводы для волнения. Кстати, об одном из них.
– А кто такая Аэрис? – В оконном проёме показалась знакомая черноволосая голова, подтверждающая, что моё чутьё меня вновь не обмануло.
– Не у одного меня за это лето появилась подопечная, – хмыкнул я, несколько апатично наблюдая за тем, как некромант легко забирается на подоконник. Насколько я знал, наш дорогой шизофреник предпочитал передвигаться по академии исключительно самыми немыслимыми путями для того, чтобы не встретиться с другим, подобным ему ящером. – Девчонка, едва ли старше Саминэ. Найденная Мантикорой по пути в Сайтаншесс, ставшая ей приёмной дочерью и доставленная в Академию некромантии под крыло Сеш’ъяра лично младшим принцем земель эрханов.
– Оу, Ри в гости наведывался, пока мы по Иллюзорному лесу болтались, разыскивая призрачный город, которого теперь точно нет? – удивлённо спросил Кейн, забираясь с ногами в кресло напротив и принимаясь ворочаться в нём, пытаясь устроиться поудобнее, что со стороны смотрелось как попытка угнездиться.
– Ты до сих пор уверен, что Эл’сомирон каким-то чудным образом канул в бездну и живущие там души эльфов обрели покой? – вскинул я брови, смотря на то, как сапоги некроманта пачкают мягкую ткань обивки, но не чувствуя желания в ответ на это стереть оставленную грязь какой-нибудь частью его тела, например лицом.
– Ари, говорю ж тебе, упырёв демон! Когда посреди ночи вдруг откуда ни возьмись примчалась Саминэ с трактатом Древних под мышкой и вы учесали в Мельхиор, в окрестностях Натинало, этого города полукровок, особенно там, где лесок становился Иллюзорным, творился такой хаос, что не почувствовал бы только глухой, слепой и немой! Мне, как некроманту и эмпату, хотелось повеситься на собственных подштанниках! Мыслеобразы сотен и тысяч душ, какая-то древняя магия, женский смех… Нет. Эл’сомирон определённо перестал существовать, и точка! Больше не хочу даже об этом говорить – как вспомню ту ночь, так голова по частям разваливается, надоело уже уши по полу собирать. – Закончив монолог, дракон устроился в кресле, задрав ноги выше головы, закинув их на спинку и свесив голову с сиденья, смотря на меня снизу вверх. Но надолго его не хватило. Едва заметив мой задумчивый взгляд, некромант завертелся: – Кстати, ты добился от вашей маленькой гарпии, где она откопала книженцию, которую мы искали больше недели? И где она сейчас?
– Гарпия или книга? – насмешливо уточнил я, хотя шутить не было никакого настроения. Откинувшись на спинку, я подпёр щёку кулаком, наблюдая за Кейном, который, упорно сопя, пытался пристроить как-то наспинные ножны с мечом, чтобы они ему не мешали, не снимая их при этом. – Если ты о трактате, то он так и остался лежать в доме Рика. Мы не смогли к нему прикоснуться, как ни пытались. А Саминэ… Её невозможно сейчас оторвать от мелкого. Не тащить же её силой в Натинало? И где взяла половину трактата, она так и не призналась. Лишь сказала, что её попросили передать книгу Сеш’ъяру, без злого умысла и каких-либо обязательств.
– И ты ей поверил? – Дракон скептически фыркнул, закидывая ноги на один подлокотник и пытаясь пристроить голову на втором. Что, естественно, у него не получилось – рост не позволял.
– Она интуит, Кейн, – я задумчиво взглянул в окно, за которым солнце начало клониться к горизонту, окрашивая здание гильдии некромантии в багровые тона, – не стоит забывать об этом.
– Интересно, что ж она такого чувствует, что её эмоциональный фон отпугивает не только меня, но и эмпатов послабее? – ворчливо произнёс ящер. Наконец перестав ворочаться, он сложился втрое, прижав колени к груди и пристроив подбородок на подлокотнике, и тоскливо вздохнул: – Ари, есть чего пожевать? А то у меня желудок уже переварил сам себя и теперь подкрадывается к позвоночнику, облизываясь и кровожадно глядя на печень!
– Идём на кухню, – поднялся я. – Там должно что-нибудь быть.
– Ур-р-ра! – подпрыгнул дракон и, весьма ожидаемо свалившись с кресла, умчался вперёд меня в кухню, где моментально по-хозяйски окопался в печке, вооружившись тарелкой и половником. Когда я вошёл, прожорливый ящер уже сидел за столом, забравшись с ногами на стул, и, довольно урча, уплетал за обе щеки ещё тёплое овощное рагу с мясом. – Не, Ари, я таки обожаю вашу подопечную! Она явно лучше той, что есть у дедушки Сеша, не буду даже сравнивать.
– Вряд ли Аэрис учили готовить так же, как жрицу Латимиры, – хмыкнул я, не обращая внимания на чавкающего некроманта, и открыл холодильный шкаф, подумывая о том, что не мешало бы запастись ещё продуктами, которые из-за едва ли не ежедневных набегов Кейна истощались катастрофически быстро. Заметив небольшой пузатый горшок в самом низу, я нахмурился и с силой сжал пальцами дверцу, чувствуя, как невольно появившиеся когти снимают с дерева тонкую стружку. – Упырёва девчонка…
– Эй, демон, ты чего? – удивлённо повернулся ко мне чёрный дракон, не переставая, впрочем, жевать. – Неужели случилось невероятное и у вас там в кои-то веки несчастная мышка покончила жизнь самоубийством?
– Нет, – улыбаясь, протянул я, чувствуя, как внутри всё сжимается от ярости. Медленно наклонившись, я взял в руки горшок и, задумчиво вертя его, усмехнулся: – Ты знаешь, что это?
– Ну, судя по запаху, варенье. Из малины, – повёл носом некромант и фыркнул, вновь берясь за ложку. – Его же Саминэ любит, разве нет?
– Как оказалось спустя два месяца совместного проживания, это единственное, что эта упырёва девчонка любит больше всего, – хмыкнул я и, прикрыв глаза и опустив руку, медленно начал сжимать небольшой глиняный горшочек. – Раз в три дня я мотался за пятьдесят лиг от Мельхиора, в глухую деревеньку, чтобы купить у местных это волкодлаково варенье, которое в окрестностях города не найти. Там меня давно уже считают едва ли ни кормильцем всей деревни.
– И что тебя смущает, я не пойму? – недоумённо чавкнул Кейн, наклоняясь и свешиваясь со стула. Принюхавшись ещё раз, он поморщился. – Хочу тебя расстроить, но ты явно переплачивал! Оно с плесенью.
– Именно, Кейн, – тихо произнёс я, сжав руку. Хрупкая глина жалобно хрустнула и сломалась под пальцами, окрашивая их в яркий цвет, на пол закапали вязкие капли малинового цвета с сине-зелёными вкраплениями, – именно.
– Так она его перестала есть, что ли? – похлопал ресницами ящер, спуская ноги на пол. – Я знаю, что она от него без ума, но сейчас ей некогда, наверное… Она же от Рагдэна не отходит с тех пор, как он позвал её на помощь. Всё-таки малец мать потерял, а отец там вообще никакой, от него все обитатели гильдии шарахаются, о студентах и преподавателях я молчу. Он же Песнь почти пропел! Как не ушёл за Грань вслед за Равной, одним Хранителям только известно…
– Я это знаю, Кейн, – глухо ответил я, – и только поэтому не вмешиваюсь. Я видел, что стало с Сеш’ъяром, я разговаривал с Ри. Мантикора не вернулась с пепелища сожжённого дотла города, где когда-то скрывалась верхушка гильдии игроков. Она уничтожила их всех и погибла сама. Вся её семья, помимо Сеш’ъяра и Рагдэна, почувствовала, как оборвалась связь. Я сочувствую их горю, но…