– Глупо было бы рассчитывать на то, что ты этого не заметишь, – усмехнулся Ариатар и, на миг задумавшись, медленно произнёс: – Да, из-за неё магия вернулась. И я… благодарен ей за это. Эта плаксивая девчонка долго выводила меня из себя, и мне пришлось заново учиться как терпению, так и сочувствию. Со временем я даже привязался к ней и в то же время стал замечать за собой весьма эгоистичные порывы не отдавать её никому.
– А что, есть претенденты? – удивился Шайтанар и насмешливо поинтересовался: – Неужели Рик сподобился увидеть кого-то, кроме своих пробирок?
– Нет конечно же, – рассмеялся Ари от такого предположения. – Ты удивишься, отец, но, кажется, наш бывший упырь всерьёз заинтересовался Аэрис. Для него Саминэ что-то вроде младшей сестры, и он горло за неё перегрызёт любому. А вот Кейн… Впрочем, что творит этот дракон, непонятно даже ему самому.
– А ты? – Повелитель эрханов ещё раз повторил вопрос, который действительно его интересовал. – Что испытываешь к ней ты?
– Не волнуйся, не то, на что ты так тонко сейчас намекаешь, – фыркнул Ариатар, но тут же задумчиво добавил: – Я не влюблён в Саминэ.
Шайтанар только хмыкнул, но ничего не сказал в ответ. По правде говоря, он слабо верил, что в его сыне вдруг проснулся отеческий инстинкт, да и то, как Ариатар говорил о своей воспитаннице… Эта была не просто привязанность или привычка.
Прожив не одну тысячу лет, этот эрхан мог многое предугадать, в том числе и поведение своего отпрыска. И он понимал, что если подобные отношения продлятся и дальше, то, весьма вероятно, они перерастут в нечто гораздо большее. Если, конечно, Ари сам захочет этого и увидит наконец то, что всегда находилось перед его глазами, в то время как он грезил о чём-то совершенно другом, не замечая ничего, кроме своей мести.
Правитель Сайтаншесса понимал, что рано или поздно, с помощью Эльсами Та’Лих или без неё, кронпринц демонов всё же закончит начатое и Рай’шат будет мёртв. И Шайтанар не собирался мешать этому. В конце концов, подобное оскорбление демоны не прощают никому и никогда.
Но остался ещё один нерешённый вопрос. Тот, который снова касался чувств старшего принца и был причиной возвращения его в Мельхиор.
– Тогда относительно твоей Лиераны, Ариатар. – Внушительный голос правителя ударил по спокойным до этого момента нервам эрхана огненным кнутом. – Что ты будешь делать с ней?
– Я… – Демон замолчал, сжав зубы и закрыв глаза. Всё его благодушное настроение вмиг исчезло, стоило лишь вспомнить лживые голубые глаза, и, только когда перед мысленным взором наследника Эштара возникло лицо его воспитанницы с привычным укоризненным взглядом, ему удалось взять себя в руки, и он куда более спокойно выдохнул: – На этот вопрос я ещё не готов ответить. Время покажет – это всё, что я могу сказать.
– Ты всё ещё уверен, что она действительно твоя настоящая Равная? – спросил Шайтанар и заметил тень сомнения на лице сына. И это говорило красноречивее любых слов. На своём собственном примере он знал, что можно ненавидеть свою избранницу, желать ей смерти, но если она действительно равна тому, кто это почувствовал, то у него никогда не возникнет ни малейшего сомнения в своих чувствах. – Можешь не отвечать, Ари. Я всё и так уже понял.
– Понял он, – ворчливо отозвался демон и, пригубив вино, насмешливо спросил: – Лучше скажи, куда ты отправил Касти, заставив её замаскироваться настолько, что даже мне нельзя сунуться к ней?
– Тебе это не понравится, – честно предупредил Повелитель, не скрывая улыбки. – Она в Сальминаре.
– Кастиэльерра, ненавидящая аронтов всей душой, сейчас находится в их стране?.. – ошеломлённо протянул Ариатар и расхохотался. – Да, отец, твоя коварность не имеет границ! Решил преподать ей урок смирения и покорности?
– Не совсем так, но близко к тому, – хмыкнул правитель Сайтаншесса и уточнил: – Усмирить её невозможно в принципе, как и её мать. Но владеть собой ей действительно стоит научиться. Иногда она чересчур… взбалмошна. Ей, как и тебе, стоит уже…
– Повзрослеть? – закончил за него демон, насмешливо улыбаясь. – Да, я помню. И если я даже готов это признать в отношении меня, при скромной помощи Сеш’ъяра, и это в какой-то степени получилось, то Касти это только разозлит.
– Посмотрим, – пожал плечами Шайтанар и, на мгновение замерев, словно к чему-то прислушиваясь, расслабился и решил пояснить: – В стране аронтов творится упырь пойми что, раз они попросили Совет о помощи. Ли’Рен Сайломин хочет собрать «Радужный» артефакт для того, чтобы решить вопрос о настоящем и лженаследнике Сальминара. И для этого к сыну погибшего Энирикуса был отправлен квадриум Эллидарской академии магии, в котором, по странному стечению обстоятельств, обучается твоя сестра.
– Какое совпадение! – иронично выдавил Ариатар. – Надеюсь, это не опасно?
– Ты сам понимаешь, что происходит, когда идёт борьба за власть, – поморщился Повелитель. – Но Касти уже не ребёнок и сама разберётся, что к чему. И я так подозреваю, если случится что-то экстраординарное, я даже узнать об этом не успею, в то время как вы с Танорионом уже окажетесь рядом с ней.
– Естественно, – хмыкнул Ариатар и, прикоснувшись к крестику с сапфиром в центре, висевшему у него на груди, залпом допил вино. Поставив бокал на столик, он вздохнул и, оттолкнувшись руками от подлокотников, легко поднялся. – Приятно было поболтать, но мне пора возвращаться в академию.
– Волнуешься за Эльсами? – понимающе усмехнулся Шайтанар, не вставая.
– Скорее за то, что могла натворить эта ходячая катастрофа, пока меня не было, – закатил глаза эрхан и, на мгновение посмотрев на закрытую дверь, ведущую в спальню, неуверенно сказал: – Передай маме, что я… скучал. Я очень виноват перед ней, и я найду способ это исправить.
– Можно подумать, что она этого не знает, – улыбнулся правитель Сайтаншесса краем губ. – Иди. Нехорошо заставлять девушку ждать.
В кабинете всколыхнулась и опала Тьма, унося наследника земель эрханов за много сот лиг от замка правящей династии, и Шайтанар остался в помещении один.
Устроившись в глубоком кресле поудобнее, он отпил вина и, подперев щёку кулаком, задумчиво склонил голову, наблюдая за игрой языков пламени, лижущих поленья в камине. Тишину нарушал только их лёгкий треск да стрёкот сверчков в саду за окном, доносившийся несмотря на высоту и тонкие стёкла.
Повелителю Сайтаншесса было о чём подумать.
В том, что его сын наконец изменился, он уже ни капли не сомневался, как и в том, что менялся он в нужном, правильном направлении. В его глазах больше не было той ярости, сжигающей душу изнутри. Он больше не был холоден и равнодушен ко всему, не отпугивал близких ему людей, как было два года тому назад. И он действительно раскаялся в том, что натворил не столь уж давно.
Кем бы ни была та девочка, оказавшаяся не кем иным, как жрицей Латимиры, но она явно имела большое влияние на наследника Эштара, хотя наверняка и не знала об этом. Шайтанар не мог знать, он это просто чувствовал. Да и вряд ли Ариатар позволил бы ещё раз управлять собой.