С другой стороны, если подумать, то ничего особенного: просто так карта легла, что в июле оказалось всего одно нераскрытое преступление, соответствующее параметрам детектива. Маньяк не мог этого предвидеть никоим образом. Так что никакой мистики тут нет. А в июньских делах помог отсев и везение. Вот и все!
...У Виктора в решете заданного поиска осталось уже четырнадцать нераскрытых убийств, отвечавших двум параметрам: намек на наличие любовника и упоминание о детях.
Кроме того, Виктор, как просил его детектив, исключил те случаи, где женщины были убиты ножом или задушены, коль скоро эти два способа убийства уже Кисом найдены.
Надо сказать, что наличие детей могло и не запротоколироваться, так как редко представляло интерес для оперативной разработки. Отчего дел, строго говоря, могло оказаться и больше. Но Алексей зарезервировал дополнительный поиск на потом, если выловленные Витей случаи не дадут результата. Ведь четырнадцать – и без того очень много! Когда уже прошло четырнадцать дней из тридцати...
Было бы хорошо подключить кого-нибудь к обходам семей... Высвистать Виктора? Не стоит и мечтать: он не мог тратить служебное время на внеслужбное расследование.
Подключить Ваньку? Или, может, Игоря?
Но Игорь непроверенный, неопытный, только дров наломает. Ведь к мужьям погибших женщин подход нужен – не каждый согласится откровенничать.
Ванька же, куда более опытный, натасканный детективом, да не раз, не годился для этого дела практически по той же причине: молодому неженатому парню не станут открываться мужчины, прожившие в браке, да в непростом (коль скоро там просматривалась супружеская неверность), несколько лет...
Стало быть, придется самому. И как можно резвей.
Он был благодарен Саше за то, что все хлопоты по организации празднования их свадьбы она взяла на себя. Это высвобождало ему еще день. Точнее, остаток сегодняшнего.
И Кис помчался по адресам, которые ему дал Виктор.
... Разумеется, Дед Мороз существует только в сказках, и мешок подарков ему никто вываливать не собирался. Михаил, еще один муж неверной жены, попросту отказался открыть дверь. Выслушав краткий монолог детектива в щель, придержанную цепочкой, он заявил, что бередить прошлое не собирается. И баста.
Это было майское дело. Точнее, одно из майских. Его жену Светлану убили в подъезде, нанеся удар по голове тяжелым предметом. Алексей, рискуя проблемами с ГАИ, помчался на другой конец Москвы: по Витиным данным, в мае имелись три убийства, в которых наличествовали заданные детективом характеристики.
Супружеская неверность – это, разумеется, не прямые слова из протокола. Она вытекала из показаний то членов семьи, то соседей, то сослуживцев или ближайших подруг... Но именно это интересовало детектива: пусть наш маньяк и не становился реальным любовником своих жертв, но их образ жизни и мышления позволял ему подобраться к ним слишком близко. Откуда вытекало, что женщины-жертвы рассматривали возможность любовника. А уж дошло ли дело до кровати, Алексею без разницы. Эти женщины позволяли незнакомому мужчине быстро с ними познакомиться и в достаточной степени к ним приблизиться – вот что главное!
По очередному адресу дверь ему открыла пожилая женщина. Придирчиво рассмотрев удостоверение детектива, она впустила его в квартиру.
– Я по делу об убийстве Марии Семеновны Шустовой... – начал детектив.
– Бесполезно, – заявила женщина. – Милиция искала, не нашла.
– Прошу прощения, вы ей кем приходились?
– Свекровью!
– Я могу поговорить с ее супругом?
– Какой он вам супруг? Вдовец он!
– Ну хорошо, вдовец, – покладисто согласился детектив. – Его нет дома?
– Нет!
– Может, вы мне позволите осмотреть вещи Марии?
– И с какой это стати? Может, вы вообще вор и удостоверение ваше поддельное?
– Проверьте, наберите номер, указанный... – он вытащил портмоне, а из него визитку, – вот здесь. Мой автоответчик вам расскажет обо мне.
– Ну хорошо... А что вам надо-то?
Алексей понял, что если он попросит посмотреть украшения покойной, то бдительная свекровь просто захлопнет у него перед носом дверь и примется звонить в милицию, заподозрив в нем вора. Посему он решил зайти издалека.
– Мария Семеновна умерла от яда...
– Меньше надо было шашни крутить!
– То есть?
– А вот то! Карьеру вздумала передком делать! И с начальником спала, и с главными менеджерами спала! Немудрено, что кто-то из них ее отравил! Да вы войдите уже, чего стоять, в ногах правды нет...
Кажется, перспектива нелицеприятно высказаться по поводу покойной невестки очень согревала сердце ее экс-свекрови.
– В деле сказано, что есть серьезные основания считать, что Мария во время празднования на работе дня рождения одного из сотрудников выпила шампанское, предназначенное не ей...
– Как же! Не ей!
– У вас есть основания считать иначе?
– Да я и милиции так сказала! Кому же б...ь такая понравится?
По наблюдениям Алексея, такая "б...ь" как раз многим мужикам и нравится, но он воздержался от прений.
– Однако же, по мнению оперативников, бокал предназначался директору. Мария Семеновна, нарушив иерархию, поставила бокал себе первой...
– Я вас умоляю. Какая иерархия? Она ими всеми крутила как хотела! Да мне на них начихать, вот что важно – так это что она моим сыном крутила как хотела!!!
Кис понял, что диалог со свекровью лишен всяческой перспективы, и снова попросил посмотреть вещи погибшей.
Зло распахнув дверь в комнату – стенка жалобно отозвалась, получив удар от дверной ручки, – свекровь привалилась к притолоке и, сплетя руки на буйной груди, скомандовала:
– Ее вещи я упаковала в сумки. Они в шкафу стоят.
Алексей достал несколько объемистых пластиковых сумок. Одежда. Она его не интересовала.
– У нее имелись украшения?
– Да уж не сомневайтесь. Такого лопоухого дурака, как мой сын, еще поискать надо! Я б уже все давно продала, да он запретил...
– Где они?
Свекровь метнулась к шкафу, приставила табуретку и достала с самого верха фланелевый мешочек. Алексей смутно вспомнил, что в таких его мама держала когда-то фасоль.
– Вы только отойдите на шаг. А то еще сопрете что-нибудь. Я сама вам покажу.
Она растянула шнур, вывалила содержимое на стол и аккуратно разровняла кучу, состоящую в основном из золотых изделий с драгоценными камнями. Алексей ощупал взглядом каждую вещицу.
– Ну что, насмотрелись?
Он кивнул и полез во внутренний карман пиджака, выудил медальон: