После этого Гудо направился к городским воротам. Непривычно было видеть то, что ворота в дневной час были закрыты и перед ними не торчали стражники, не разгуливали парочки, покрикивая на шустрых детей.
Его заметили еще издали и приоткрыли одну половинку ворот. Стражники пытались с безразличием смотреть на палача города, но дрожь в руках не оставляла сомнений, что страх сегодняшнего дня проник глубоко в их сердца. Каждая перемена в это мгновение вызывала у них чувство беспокойства. И каждое непонятное движение – необъяснимый страх.
– Что там, палач? – робко спросил один из стражников.
– Все хорошо, – неожиданно для себя ответил Гудо.
Стражники переглянулись и с недоумением посмотрели на удаляющегося палача. Они еще не видели его без привычного плаща и натянутого на лицо капюшона.
Улицы были пустынны. Горожане в предчувствии чего-то ужасного не покидали своих жилищ. Даже дети не носились в своих постоянных играх. Только привычно бродили тощие козы и грязные свиньи копались в уличных отбросах.
Гудо сразу же направился к Ратуше. Если и были какие-то новости, то, скорее всего, о них можно было узнать там. К тому же за время его отсутствия в нем могла возникнуть потребность. Это тоже нужно было узнать.
На Ратушной площади Гудо, к своему удивлению, обнаружил множество дров, сложенных в пирамиды, а также почти все доски и балки, которые за последний месяц произвела лесопильня.
Здесь же, на ступенях Ратуши, стоял бюргермейстер в окружении известных в городе людей. Но вопреки обычаю он молчал и внимательно слушал. А говорил лекарь Хорст:
– Чума, иначе называемая «черный мор», происходит обычно от черного колдовства, и с ветром зараза переносится из одного места в другое. Болезнь эта скоротечна и очень заразна. Более всего бедствий приносит она городам, где люди живут тесно. Если в округе начался черный мор, надлежит, прежде всего, отделить больных от здоровых и стараться, чтобы как можно меньше народу соприкасалось с заболевшими. Случается, что у человека достает жизненной силы, чтобы одолеть чуму и он безо всяких лекарств, хотя и ценою страшных мук, выздоравливает. Поэтому нужно поддерживать силы заболевших и надеяться на счастливый жребий. А дабы зараза не распространялась, вокруг места, где собраны больные, следует жечь костры, и все, кто выходит оттуда, должны между тех костров проходить и окуриваться их дымом. Еще черный мор случается от мертвого тела, которое не похоронили. Когда оно начинает разлагаться и гнить, то испускает миазмы, разносимые ветром. Поскольку мы не можем покинуть город, то его нужно изолировать. Не допускать никого из чужаков. И хорошо бы в эти трудные дни не ходить в гости и в харчевни. Уже сегодня мы начнем жечь костры для очистки воздуха. Кто знает, может быть, ветер успел занести в город заразу. Это все, что касается улиц и площадей. А в доме каждый бюргер должен окурить помещения смолистыми веществами. И почаще вдыхайте пары сожженной селитры.
А если, не приведи Господь, чума все же проникнет в ваш дом, не подходите близко к больному. Подавайте ему пищу и воду на длинных шестах. И сразу же поставьте у кровати несчастного блюдце с молоком. Молоко тоже очищает отравленный воздух. Надеюсь, уже все умертвили своих кошек и котов, этих слуг дьявола, которые на своей шерсти приносят болезнь…
Многие из тех, кто слушал лекаря, согласно закивали.
– Вот и хорошо. Мы должны пережить это тяжелое время. Господь не оставит нас. Мы будем денно и нощно возносить к нему свои молитвы. Я правильно говорю, отец Марцио?
Стоящий возле бюргермейстера священник возвел руки к небесам.
– Господь милосердный, спаси и сохрани нас! Братья и сестры, ваши молитвы – это ваше спасение. Молитесь и днем и ночью. Молитесь с чистым сердцем и открытой душой…
Гудо протиснулся к бюргермейстеру и стал рядом с ним. Венцель Марцел грустно посмотрел на городского палача и ничего ему не сказал. Облегченно вздохнув, Гудо решил, что пора выбираться из толпы. У него было сегодня очень много дел.
* * *
Гудо с волнением в сердце распахнул дверь своего домика. Нет, они не ушли. Да и не могли уйти. Для этого его девочки были очень слабы. Да и куда бежать без одежды, денег… Остаться без крыши над головой, среди властвующего повсюду черного мора?
Все, на что хватило их сил, были слезы. Гудо укутался в плащ и посмотрел на своих девочек.
Они лежали, крепко обнявшись, и плакали. Жалость кошачьей лапкой сдавила горло палача, потом скользнула по сердцу и уселась где-то глубоко в печени.
Гудо положил возле кровати мешки, корзины и лыковые короба. Не понимая почему, он вдруг ощутил дрожь в ногах и небывалую усталость.
«Неужто болезнь добралась-таки до меня? Господь не может этого позволить. Нужно готовить зелье тамплиеров. Оно обязательно поможет. Только бы все правильно понять. Думай, думай, Гудо… У тебя такая большая голова. Такой чудовищно огромной головы больше ни у кого нет. Я буду думать и молиться всю ночь. Все время, пока мои дорогие девочки будут спать. Им хорошо спится после зелья Гальчини. Спасибо тебе, злой и добрый Гальчини…»
Низко опустив голову, Гудо немного посидел за столом. Нужно встать и говорить с ними. Ведь слезы забирают силу. А они ох как нужны.
Палач встал и подошел к принесенным вещам. Пытаясь не показывать из-под капюшона своего лица ни Аделе, ни дочери, он опустился на колени и начал выкладывать на пол все, что было куплено сегодня. Придавая доброты голосу, Гудо говорил медленно и очень тихо:
– Вам еще больно. Я знаю. Те раны, которые я прижег, перестанут болеть к вечеру. Сейчас посмотрим, что у нас есть, и я приготовлю снадобье. От него вам станет лучше. Через несколько дней вы поправитесь. А пока нужно спокойно лежать, много есть и пить то, что я приготовлю. Вот посмотрите. Это замечательный кусок окорока, самый большой, что был у колбасника Рута. Еще я купил у него отличные колбасы и большой круг сальтисона. А в этой бутылочке свиная кровь. Она почти такая же, как человеческая. Эта кровь нам поможет. Но это вам неинтересно. А вот смотрите, я купил тебе, женщина, красивое платье. Оно из фламандской шерсти. Проклятый портной долго не соглашался продавать платье, но я убедил его. Я умею убеждать. А еще он едва не плакал, когда уступил мне платьице для девочки. Из этих кусков материи мы сами сошьем все, что вам нужно. Но что было самым сложным, так это найти у башмачников готовые туфельки. И для тебя, Адела, и для тебя, крошка Грета. Теперь у вас есть что надеть и в чем выйти. Дни еще теплые и солнечные…
Гудо не сразу понял, что произошло. И только чуть приподняв голову, он заметил напуганные и побледневшие лица женщины и ее дочери. Гудо крепко сжал веки. Не нужно было называть их по именам.
– Нет, нет… Вы не подумайте, что я дьявол и знаю ваши имена. Нет. Мне сказали ваши добрые соседи. И я не прилетел на крыльях ночных мышей, чтобы похитить вас… Нет… Я просто проезжал мимо. И случайно зашел. Я могу лечить… И поэтому пожалел вас и привез к себе. У меня вам будет хорошо. Пищи хватает. Вода в запруде свежая. Не та, что раньше текла из-под стен города. Одежда у вас уже есть. Вот одеяло из козьей шерсти. А это горшок. Ночной горшок. Ну и дневной тоже. А то, что сейчас кровать в этом самом… Ну… Я это сейчас уберу и положу другие покрывала. А вот, смотрите, я еще много чего принес. Но это потом. Сейчас я вас покормлю. Чтобы поправиться, нужно много есть.