Ритуал погребения потребовал куда больше средств, чем рассчитывала Незер. Ритуальный бык, которого необходимо убить в день погребения и сердце показать Ка умершего, чтобы его уста отверзлись в царстве Осириса, оказался страшно дорог. Бык был столь огромен, что Незер усомнилась в необходимости такой горы мяса. Но жрецы были непреклонны, пришлось платить.
Лишний шетит запросили носильщики саркофага, мотивируя это тем, что мастаб слишком далеко от мастерской бальзамировщиков. Второй предназначался жрецам, которые объявили, что льна ушло больше, чем планировалось. Незер вытащила из сумки последний кусочек золота и протянула на раскрытой ладони:
— Это все, у меня больше ничего нет.
Жрец внимательно оглядел красивую девушку и предложил:
— Ты можешь пойти в услужение…
— Не могу! — Незер демонстративно обтянула калазирисом свой уже заметный живот. Жрец хмыкнул:
— Да, не можешь. Ладно, оставь шетит себе.
Когда все было оплачено, оказалось, что им самим жить уже не на что.
— Выпутаемся! — махнула рукой Незер, но диск при этом из сумки доставать не стала. Тратить золото Сета на еду казалось кощунственным.
Они с Биной с утра до вечера рыскали по окрестностям, пытаясь раздобыть еду. В доме давно уже не было сута — пшеничной муки, довольствовались мукой из полбы — бедетом. Бина сообразила, что поискать можно в тех поместьях, откуда хозяева бежали к Нилу, там могла оставаться вода и, следовательно, хоть что-то на ветках и в огороде. Это оказалась хорошая мысль, они несколько раз приносили и воду из колодцев, и яблоки с веток, и лук-порей, латук, чеснок и бобы. Однажды наткнулись даже на небольшой арбуз.
Каково же было их возмущение, когда увидели этот самый арбузик в руках у грабителя, который решил обчистить их дом, пока они лазили по заброшенным огородам!
Взять в доме нечего, но грабитель постарался. То ли его спугнула Серкета, то ли еще что, но когда девушки уже подходили к дому, человек с полной сумкой на плече и арбузом под мышкой метнулся от входа к воротам.
Почему-то именно арбуз разъярил Незер больше всего, они так осторожно несли зеленое чудо, так мечтали именно сегодня вечером съесть его, устроив пир на троих!
— Ах ты ж!..
В грабителя полетело ведро, наполовину заполненное коричневатой жижей, вычерпнутой из чьего-то колодца в надежде полить свои грядки. Ярость и обида удесятерили силы девушки, и кожаное ведро почти сбило с ног грабителя. Тот взвыл, выпустил из рук и арбуз, и свою большущую сумку и припустил со всех ног. Арбуз разлетелся на куски, а догнать вора не удалось.
Незер погрозила вслед кулаком:
— Появись еще — убью!
Бина расхохоталась:
— Ты убьешь?
— Я.
— Да ты и муху убить не сможешь.
Незер вдруг мрачно объявила:
— Уже убила.
— Что?
— Я убила двух насильников, которые напали на меня вон там, — она кивнула в сторону улицы, где когда-то опустила дубину на голову человека.
Бина стала серьезной.
— Вот почему ты это место стороной обходишь… Правильно сделала!
— Бина…
— Бывают случаи, когда и убить стоит.
— Лучше бы они не случались.
— Слушай, а что у него в сумке? — девочка просто хотела перевести разговор на другое, но получилось вовремя.
В брошенной сумке оказались лепешки, довольно много фиников, горсть рожков и даже… большой гусь «ашер», то есть жаренный целиком.
— Интересно, у кого он гуся стащил?
Бина тут же заявила:
— Не будем же мы ходить по Харге и кричать: «Эй, чей гусь?» Давай, съедим?
Они съели, блаженствовали целых два дня, а потом случайно услышали, что гусь украден у… Сешет.
Но без конца жить на диких огурцах или сворованном на пустующих огородах латуке невозможно. На них стали косо поглядывать, поскольку в Харге воровали много и не только на заброшенных огородах. Незер объявила:
— Бину, больше нельзя лазить по чужим садам и огородам. Решат, что это мы воруем гусей.
Девочка только кивнула, она и сама понимала, что если попадутся, то будут отвечать за всех остальных.
Сет играючи занес песком дом Сешет и Бекена, он не понимал, почему Незер пожалела своих обидчиков.
Бог мог насыпать столько же золотых пластинок, но хотел, чтобы Незер попросила его о помощи, а та и не собиралась этого делать. Явно голодала, таскала пожухлые овощи с заброшенных огородов, сбивала ноги до волдырей и покрывала руки заусеницами в поисках еды, но помочь не просила.
Сет и злился, и восхищался любовницей одновременно.
А еще он злился на самого себя, потому что не мог не только забыть ее восхитительное тело, но и постоянно следил за красавицей. И это грозный бог, для которого любые чувства ничто?! Наверняка происки Хатхор! Богиня любви всегда твердила, что она самая сильная потому, что любовь побеждает все, даже ненависть и смерть.
Но почему же Хатхор не помогает своей подопечной? Могла бы обратить внимание на бедственное положение красотки. Или, сбежав, Незер нарушила и ее планы?
Подумав об этом, Сет даже усмехнулся. Поистине, Сети нашла ему удивительную красавицу.
Воспоминание о Сети заставило бога позвать старуху, он прекрасно знал, что та возникнет из воздуха, стоит только позвать.
Так и есть, Сети уже стояла в темном углу комнаты:
— Ты меня звал, Хозяин?
— Как твоя подопечная?
— У Незер умер отец. Совершит погребение и уйдет из Харги.
Сет едва не сказал, что это он знает и сам.
— Ты ей больше не помогаешь?
— Помогаю. Нашлись шетиты на погребение.
— И все? — голос Сета насмешлив.
— Сет, она справится сама, даже без нас с тобой справится. Она упрямая.
Впервые Сети назвала Хозяина по имени, но тот не возражал. Напротив, кивнул:
— Упрямая, как сто ослов! И непокорная.
— А тебе разве нужна покорная?
Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Фигура в черном растворилась в воздухе, но бог обернулся, и Сети возникла в темноте угла снова.
— Проследи за ней.
— Да, Хозяин…
Стая черных птиц вспорхнула от дворца и улетела в сторону Нила. Никто не обратил внимания, не стоило любопытно таращиться на покои бога тьмы, там страшный Упуат, не ровен час, попадешь ему на глаза.
Незер смотрела на скудный завтрак, пытаясь придумать, как растянуть оставшиеся два шетита на полмесяца.