Сцены в душе из американских триллеров, которые так полюбились после «Психо», производят более слабое впечатление. Мне бы огромный нож в руки для полноты картины. И Призрак у меня завизжит круче, чем Джимми Ли Кертис в лучшей роли.
Взвыв особо громко, стиральная машина замерла. Мелодично тренькнула, оповестив об удачном выполнении заданной программы.
Решив, что чище пол уже не станет, я полощу тряпку и убираю ее на место.
«А что делать с бельем?»
Покосившись на моющегося Призрака, осторожно выглядываю в коридор.
Привалившись к стене, гладит черепашку Вольдемар. Фрак тот же, пятна грязи на нем – те же, а вот на ногах тапочки. Малиново-красные, с кроличьими ушками и блестящими бусинками-глазками. И на голове ночной колпак.
– Здравствуй, – старясь изо всех сил выглядеть обрадованной, произношу я. А у самой комок к горлу подступил.
Парень косится на меня и буркает:
– Смотрела на него?
– На кого? – не понимаю я.
– На него, – кивает наследничек в направлении душевой кабинки.
– Нет. Я полы драила.
– А почему?
– Мне карлик приказал.
– Кнут приказал тебе не смотреть?
Отметив это «Кнут», поясняю:
– Нет. Господин Кнут приказал мне вымыть полы. А смотреть самой не хотелось.
– Почему? – опустив черепашку в карман, Вольдемар сует палец в нос и принимается что-то там увлеченно выискивать.
– Просто неинтересно.
– А…
Парень молчит, стреляя глазами в разошедшиеся полы халата.
– Знаешь, – произношу я, слегка повернувшись и подавшись вперед, чтобы сделать открывающуюся картину более соблазнительной, – а я о тебе думала.
– Правда?
– Да, Вольдемар. Вспоминала…
– Я тоже.
– Надеюсь, – я несколько игриво повожу бровями, – это были приятные воспоминания.
В ответ ни слова.
Шум воды за спиной смолк.
Оглянувшись, я заметила, что дверь душевой кабинки открывается. В облаке пара мелькнуло лицо Призрака.
Сделав два шага вперед, я отхожу с прохода и замираю.
Вольдемар переводит взгляд с меня в глубь банно-прачечного комплекса и кривится.
Завернутый в простыню Призрак неспешно следует мимо, оставляя за собой мокрые следы.
Сглотнув, я прикасаюсь к рукаву Вольдемара.
– Как ты думаешь, вдвоем мы поместимся в душевой?
– Зачем?
– Не для того, чтобы помыться, – прозрачно намекаю я.
– Кому мыться?
Стараясь не выказывать раздражения, шепчу, стараясь дышать грудью. Мне бы Нинкины формы, точно не устоял бы…
– Я сниму халат… вода и гель сделают кожу упругой и скользкой.
– А потом? – В глазах Вольдемара зажигается интерес.
– Потом я буду медленно танцевать под струями воды, а ты касаться меня… везде. Хочешь?
– Да. А потом? – Глазки блестят, рука скользит по ширинке.
– Ты тоже войдешь в кабинку.
– Но тогда я весь намокну.
– Значит, я сперва сниму с тебя одежду…
– Нет! – резко отвечает парень, сбросив мою руку, поглаживающую ворот фрака.
Несколько обескураженная подобным переходом из одного настроения к другому, я решаю вернуться к тому моменту, который ему нравился.
– Хорошо. Тебе не нужно раздеваться.
– Да, не буду. Не хочу. Не буду раздеваться.
– Как пожелаешь. Так ты хочешь увидеть, как я буду танцевать для тебя в душе?
– Да. А потом?
– А чего бы ты, Вольдемар, хотел?
– Потрогать.
– О, это будет так приятно, – имитируя возбуждение, говорю с придыханием.
– А потом хочу, чтобы мы сделали это, – облизывается парень.
– Я тоже, – вру, душа чувства. Мерзко, тошно, но необходимо. Я прекрасно осознаю, что ради выживания мне придется совершить множество пакостных поступков, но выбора нет.
– Начинай.
Если сейчас вернется проверять работу карлик…
Но, снявши голову, по волосам не плачут.
Впрочем, с заданием я справилась. Полы вымыты, белье постирано. А за потакание капризам «наследного принца» он не решится открыто наказывать.
Решившись, возвращаюсь в помещение банно-прачечного комплекса.
Вольдемар следует за мной. Глаза блестят, на подбородке собирается слюна.
Навыков стриптиза у меня нет, да и на танцы в детстве я не ходила. Три года занималась в музыкальной школе по классу фортепиано, но сейчас это мало пригодится.
В голове удручающе пусто, все мысли разом куда-то разлетелись.
Повернувшись к Вольдемару спиной, бросаю на него взгляд через одно плечо, затем через второе. Взъерошив волосы, покачиваю бедрами. Подозреваю, что в фильмах это выглядит куда как эротичнее. Ну, так и зритель у меня неискушенный. Смотрит. Глазки блестят, рука в расстегнутой ширинке в непрерывном движении.
Не отводя от парня взгляда, оголяю плечо, вытянув губы, целую.
Шаг вперед. Очередь второго плеча.
Еще шаг.
Я уже у самой кабинки.
Смотрит, то и дело облизывая губы.
Приоткрыв дверь из толстого стекла, прижимаюсь к торцу. Отбросив полу халата, трусь об нее коленом.
– Продолжать? – томно выдыхаю я.
– Да.
Забравшись в кабину, прикрываю дверь. По направляющим она движется туго, и мне приходится прилагать усилия. Вот так заклинит, сломается кран, когда вода бежит, и все. Аквариум в духе творчества Вольдемара готов.
Под ногами мокро и холодно. Очень быстро остыло. На стекле клочья пены.
Прижавшись телом к двери, посылаю воздушный поцелуй.
Смотрит, облизывается.
Извиваясь по мере сил, все сильнее и сильнее распахиваю халат. Вот уже напрягшиеся соски скользят по стеклу, подавшись вперед, расплющиваю их. Обнажился живот, треугольник волос ниже.
Буквально влипнув в стекло, глажу влажную поверхность ладонями. Опускаю руки, халат соскальзывает на пол.
Приоткрыв дверь, ногой выбрасываю его из кабинки.
– Нравится?
– Дальше.
Вольдемар делает шаг ко мне.
Навалившись на ручку, закрываю дверь. Пускаю воду.
Холодные струи бьют в спину.
Выпучив глаза и до боли сжав кулаки, сдерживаю крик и инстинктивное желание выскочить прочь.