Он глубоко вздыхает, ставит сковороду на подставку под горячее и скрещивает руки на груди. Я жду, что сейчас он скажет что-нибудь в отместку, и уже готовлюсь дать достойный ответ. Но Делл наклоняет голову и едва слышно шепчет:
— Прости, Эмили.
— Что-что? — Я сбита с толку.
Не так заканчиваются наши ссоры. Скандал еще даже разгореться не успел. Никто не кричит, хотя я уже готова сорваться на крик. Где хлопанье дверью? Крики в спину?
— Прости меня, — повторяет он. — Ты права. Ты сто раз мне говорила, чтобы я сливал жир в другую емкость. Я просто… хотел все убрать и проветрить кухню до того, как ты проснешься.
Сейчас я по-настоящему обескуражена.
Кто этот незнакомец? Что случилось с настоящим Деллом Беннеттом?
— Зачем? — спрашиваю я, хотя не очень-то хочу услышать ответ.
Он пожимает плечами:
— Хотел приготовить тебе завтрак и принести в постель, но бекон подгорел.
Я просто цепенею. Даже чувствую, как начинает подрагивать моя губа — в основном от чувства вины. А в уголке глаза предательски блестит слеза.
— Зачем? — опять задаю я глупый вопрос.
Лицо Делла озаряет озорная улыбка.
— Потому что мне очень хочется поехать в декабре на морскую рыбалку. — Он делает паузу. — Я решил, что завтрак в постель — отличный способ вырваться в лидеры.
Игра! Боже мой! Он не забыл! Даже после долгого сна он помнит. А я… забыла.
Слеза срывается с ресниц.
— Прости, Делл. Ты заработал очко за попытку. Нет, десять очков. Ты их заслужил.
— Ты забыла, да? Когда увидела дым, эмоции взяли верх, и ты забыла, что мы играем.
— Играть оказывается сложнее, чем я думала.
— Да.
— Ты прикусил язык, верно? Когда я орала на тебя. Хотел вспылить, но сдержался.
Он кивает.
— Тогда добавь себе еще очко, — говорю я ему. — Плюс еще один за то, что извинился. Было непросто.
Его губы растянулись в улыбку.
— Да, непросто. Но честно признаться, все не так плохо, как я боялся. И уж точно намного легче, чем ссориться и часами злиться, а я нисколько не сомневаюсь, что этим бы все и закончилось. — Он молча достает из кармана блокнот и делает несколько пометок на первой страничке.
Я не могу сдержаться — подхожу к мужу и крепко обнимаю его.
— Спасибо, Делл. Большое тебе спасибо. — Мне нравится быть рядом с ним. Я ощущаю себя… целой.
Остаток дня нельзя назвать совершенным, но он намного лучше, чем обычно. Мы изо всех сил стараемся быть вежливыми друг с другом, это сразу заметно. Особенно со стороны Делла — он действительно старается, давая ясно понять, что хочет выиграть. Как только я готова сорваться на скандал по какому-то пустяку, он произносит единственное слово «Кабо», и напряжение неожиданно спадает.
Когда вечером мы укладываемся в постель, я вижу, что он по-настоящему проникся происходящим, потому что дарит мне комплимент безо всякого повода:
— Сегодня вечером ты очень приятно пахнешь. Новые духи?
— Приятно, что ты это заметил, — сухо отвечаю я. — Этими духами я уже год пользуюсь. Ты же сам положил мне их под елку на Рождество.
— Правда? — Он смеется, пытаясь скрыт неловкость. — Неудивительно, что я их не узнал. С тех пор мы не были близки.
— Да.
— Кстати, прости меня за это.
— Ты меня тоже.
— Но все образуется, верно?
— Да. Надеюсь.
Минуту в темноте висит молчание. Потом он произносит фразу, которая только укрепляет мои надежды:
— Эмили, я выиграю у тебя в этой игре. Хочу, чтобы ты это знала. — Он говорит мягко, но серьезно. — Больше я не хочу с тобой ссориться, я выиграю, чего бы мне это ни стоило. Я собираюсь выиграть тебя.
— Ну, не знаю. Я — сильный игрок.
— В «Эрудит» — да. Но, милая, это не «Эрудит».
На мгновение я теряю дар речи. Он назвал меня «милая»!
— Еще посмотрим, — наконец произношу я. — Я ведь тоже настроена на победу. Перспектива ловить рыбу в годовщину нашей свадьбы меня не очень-то привлекает. Особенно когда мы могли бы быть в Городе влюбленных.
Он на секунду мешкает с ответом. Но когда заговаривает, в голосе звучит беспокойство:
— Если мы уедем на годовщину… как же быть с Энн?
Хороший вопрос. В пылу, пытаясь наладить наши отношения, эту деталь я не учла. В его вопросе звучит печальная правда, о которой, я уверена, мы оба думаем, но никто из нас не решается сказать: если Энн не получит нового сердца, поездка вообще станет спорным вопросом. Может быть, она до декабря не доживет. Что же нам тогда делать? Как наша семья сможет без нее существовать? Разве мы сможем оставить Бри и Кейда без их старшей сестры, чтобы оправиться в грандиозную поездку?
Я чувствую, как изменилось настроение в комнате. Неожиданно становится прохладнее. И темнее.
— Мы что-нибудь придумаем, — шепчу я.
Он вздыхает:
— По-твоему, как она?
— С физической точки зрения? Или эмоциональной?
— И с той и с другой.
Теперь вздыхаю я. Уверена, что в эту самую минуту наша дочь сидит наверху и гадает, что с Тэннером у нее могло бы все сложиться по-другому. Каждый раз, когда смотрю на нее, у меня разрывается сердце. Она изо всех сил пытается храбриться, но знаю, что внутри это чувство ее убивает. Хотелось бы мне знать, что заставило его так быстро отвернуться от Энн. Неужели он рассматривал отношения с Энн как летнюю интрижку? Как он мог, после того что она ему рассказала? Не похож он на такого человека. Совсем не похож. Но, с другой стороны, мы встречались всего пару раз и он старался произвести наилучшее впечатление.
Как бы я хотела хоть чем-то помочь дочери — отмотать время назад и сделать так, чтобы в следующий раз все прошло гладко. Или, возможно, мне нужно сходить к этому мальчишке и вытрясти из него правду.
— Она… держится, — отвечаю я Деллу со всем оптимизмом, на который только способна — а способна я не на многое. — Ты изначально был прав, Делл. Не стоило ей с ним встречаться. Только разбитого сердца ей сейчас не хватало.
В окно дует легкий ветерок, треплет занавеску, на пару секунд в комнате становится светлее. При свете луны я вижу, что Делл лежит на спине на своей кровати. Закинув руки за голову.
Как жаль, что он так далеко от меня…
В комнате опять становится темно, я вижу, как его темная фигура поворачивается к стене.
— Спокойной ночи, Эм, — шепчет он.
— Спокойной ночи.