— Бри, а я говорил сегодня, как сильно тебя люблю? И волосы у тебя сегодня уложены красиво — не слишком пышно, как обычно.
— Вот это да! Спасибо, — отвечает она.
— Энн, тебя я тоже люблю. Ты умная, и смешная, и красивая, и… умная.
— Дважды умная, да? — смеется она. — Наверное, я на самом деле очень умна. Спасибо, Кейд.
Кейд быстренько делает несколько пометок в блокноте, потом все подсчитывает.
— Все готовы огласить счет? — спрашиваю я.
— Я готов, — восклицает Кейд. — Девяносто, тютелька в тютельку. — Глядя на сидящих по обе стороны он него сестер, он добавляет: — Попробуйте перебить.
— Попробую, — говорит Энн. — У меня сто два.
Я вижу разочарование на лице у Кейда, но уверяю, что он еще может догнать сестру, ведь впереди целый день.
— Бри? — интересуется Делл. — А у тебя?
Бри так и сияла, до того как Энн с Кейдом огласили свои результаты. Однако сейчас она приуныла. Я уверена, что дочь вот-вот разрыдается.
— А мне обязательно говорить?
Делл сидит за рулем, поэтому не видит выражения ее лица.
— По-моему, это будет честно, — отвечает он ей. — Чтобы Энн и Кейд знали, что им нужно делать, чтобы выиграть у тебя. Разве не ты уверяла всех, что на этой неделе выиграешь обязательно?
— Да, но… я все провалила. — Слеза срывается с ее ресниц, течет по лицу и падает на колени.
— Все в порядке, Бри, — пытаюсь я ее поддержать. — Ты отлично справилась. Вы на этой недели отлично ладили с Энн и Кейдом — в этом и суть игры. Скажи, сколько ты набрала. Может быть, если потрудиться сегодня, ты сможешь их догнать?
— Тридцать три, — сквозь слезы шепчет она. Потом перелистывает блокнот на другую страницу и вырывает ее. — Держи Кейд, — говорит она, протягивая через Энн ему листок. — Это тебе. Тридцать четвертое очко.
Кейд несколько раз читает написанное, но выглядит озадаченным.
— Это что? Стихи?
— Подсказка, — отвечает она глухо. — Тебе понадобится металлоискатель.
— Бри… — произношу я, тянусь за сиденье Делла, чтобы коснуться ее колена. — Как это мило! Кейд, скажи-ка нам, что там написано.
Он молча читает послание про себя, потом наконец вслух:
— «Пират у стога сена, средь игл искать стремится, и там в песке найдется металл, который снится». — Его глаза сияют, когда он понимает, о чем речь. — Ты хочешь сказать, что спрятала для меня сокровища?
Она кивает. И хлюпает носом. И вытирает нос, из которого сейчас течет. И слезы текут.
Делл поворачивает зеркало заднего вида, чтобы видеть дочь.
— Милая, ты очень внимательна. А почему ты сказала, что ты все провалила?
— Потому. После начала игры — когда мы перестали подсчитывать плохое — я действительно обрадовалась, что мы стали меньше ссориться, но я хотела сделать нечто большее, чем расточать комплименты налево и направо, как Кейд, или быть предельно вежливой и постоянно говорить «спасибо», как Энн. Потом мы стали тайком делать маленькие приятные вещи, например оставлять шоколад на подушке и убирать друг за другом постели, и это тоже было классно, но я не чувствовала, что делаю для Кейд и Энн нечто, что может сделать их счастливыми, понимаете? Действительно счастливыми. Поэтому я кое-что придумала, пришлось потрудиться; я по-настоящему была счастлива, когда готовила эти сюрпризы, но… наверное, много мелких поступков лучше, чем пара значительных, потому что я до сих пор проигрываю в этой игре.
— Ты не проигрываешь, — успокаиваю я ее. — Помнишь, мы все выиграем, если станем счастливее.
— Тогда почему я плачу?
— Плакать не стыдно, Бри, — говорит ей Делл. — Мне тоже раньше хотелось расплакаться, когда все получалось не так, как я запланировал. Это больно. Но того, что ты сделала для брата с сестрой, уже не отнять. А то, что ты сделала для Кейда, — самое приятное из всего, что можно сделать этим летом.
— Нет, не самое, — хнычет Бри. — Для Энн я сделала гораздо больше.
На секунду в салоне повисает молчание. Наконец Энн спрашивает:
— Бри, а что за «значительный поступок» ты совершила ради меня?
Она отворачивается и отвечает:
— Не хочу говорить.
Сначала я не могу понять почему, но внезапно Энн тоже начинает плакать. Потом отстегивает ремень безопасности, чтобы легче было обнять сестру, — Бри не сопротивляется.
— Это была ты, — уже в голос рыдает она. — Ты хотела, чтобы Тэннер обратил на тебя внимание… но отправилась к нему ради меня. Это ты сказала ему, так ведь, что мы видели его с сестрой? Ты рассказала ему о моем списке желаний перед смертью и о морских львах. Ты даже рассказала ему, когда мы будем на пляже, чтобы он мог подарить розы.
— Кто-то же должен был это сделать, — печально отвечает Бри. — Пока не стало слишком поздно.
Наконец Энн отпускает сестру:
— И сколько очков ты себе за это засчитала, Бри?
Бри пожимает плечами и говорит:
— Три. Одно за то, что разъяснила ситуацию с Тэннером, одно за розы и еще одно — за ваше свидание. — Она опять всхлипывает. — Я собиралась поставить себе еще одно, если у вас случится первый поцелуй, но не получилось. Именно поэтому я и подсматривала за вами, когда вы вернулись. Хотела увидеть, заработала ли я еще одно очко, но вы только обнялись.
Энн опять заключает ее в объятия, изо всех сил прижимает к себе.
— То, что ты сделала, достойно по меньшей мере тысячи очков, сестричка. Как я тебя люблю. — Энн отпускает сестру, берет у Бри из рук блокнот и пишет крупными цифрами внизу страницы «1000». Потом поворачивается к Кейду: — Удачи тебе, братец, попробуй догнать ее на этой неделе.
— Я понимаю, — бормочет он. — Она заслуживает победы. — Потом Кейд берет блокнот Бри и добавляет еще тысячу очков за сокровище, которое она зарыла для него в песке.
Заплаканная Бри так и сияет. Как и Энн. Как и все в машине.
Совершенно изумительное мгновение.
К сожалению, я достаточно взрослая, чтобы знать: изумительные мгновения длятся недолго.
Жизнь так несправедлива…
Энн
Когда мы приезжаем домой, солнце припекает. На пляже полно туристов, но день стоит прекрасный, чтобы понежиться на солнышке, поэтому все надевают купальники, берут чистые полотенца — а Кейд хватает еще и металлоискатель, — и мы отправляемся на пляж. Папа занимает отличное место на сухом песочке метрах в пятидесяти от океана.
Поскольку оба родителя здесь, нам разрешают поплескаться в воде. Бри с Кейдом с радостью готовы окунуться, несмотря на ледяную воду. Видно, что им очень весело барахтаться в воде, но я не могу заставить себя присоединиться к ним. Предпочитаю лежать на полотенце, стремясь получше загореть, поскольку у океана возникает опасность вновь пережить то, что произошло со мной последний раз у открытой воды. А о нем я предпочла бы забыть.