– На сегодня хватит, – объявил Тилар, когда со стороны наставника стало трудно и стыдно игнорировать мою усталость. – Ты молодец, хорошо потрудилась.
Парень заботливо помог мне подняться. Встав на ноги, я ощутила очередную волну слабости, накрывшую измученное тело, но, несмотря на это, настроение было хорошим. Сегодня мне удалось, действительно удалось! Улыбнувшись своим мыслям, я повернула голову и случайно поймала странный взгляд Джаяра. Встретившись со мной глазами, арэйн торопливо отвернулся и поспешил к дому, явно намереваясь нас опередить, как делал это всегда.
Интересно, он вообще умеет веселиться? Пусть мой успех не вызвал у Джаяра особой радости, не говоря уже об испытанном нами с Тиларом эмоциональном подъеме, но хотя бы улыбнуться он мог? Раньше я думала, будто все дело только во мне, в том, что я эвис, одна из тех, кого он всей душой ненавидит. Однако позднее выяснилось, что это не так. Джаяр не желал подпускать к себе даже Тилара – веселого, обаятельного и общительного арэйна Огня, который мог бы понять его как никто лучше. Джаяр замкнулся в себе, лелея обиду на несправедливую жизнь и оттого совершенно не замечая, что и в ней можно найти что-то хорошее.
Это понимание причиняло мне боль. Не знаю, откуда взялось подобное чувство, но при мысли о Джаяре сердце мучительно сжималось в груди.
Я ускорила шаг и, забыв об усталости, поспешила за арэйном. Можно было бы окликнуть его, но говорить при Тиларе не хотелось, а дойти вместе с ним до комнаты Джаяр мог и не позволить. Поэтому я решила следовать за арэйном, держась на некотором расстоянии. Догнала его уже у двери, когда тот вошел в личную комнату и собирался закрыть дверь за собой.
– Джаяр, постой! – воскликнула я, преодолевая оставшиеся несколько метров бегом, на что уставшее тело отреагировало мгновенно сбившимся дыханием и заплясавшими перед глазами цветными звездочками.
К счастью, арэйн не стал захлопывать дверь прямо перед моим носом, что было вполне в его духе, наоборот, попридержал, только встал на пороге, заслоняя проход.
– Чего ты хотела? – спросил он мрачно, уже заранее не предвидя ничего хорошего.
– Поговорить хотела, – выдохнула я после короткого, но тяжелого забега и решительно шагнула к Джаяру: – Пропустишь?
– Входи.
Давая себе время, чтобы преодолеть неловкость и собраться с мыслями, я осмотрелась по сторонам. Отметила привычный для Джаяра беспорядок – неразобранные сумки с торчащими из них вещами, мятая рубашка на спинке стула, явно приготовленная для стирки, несколько тарелок на столе, пустые бутылки из-под напитков, алкогольных или нет, сейчас не понять. Правда, сложно представить, чтобы специально для Джаяра здесь подавали спиртное, но вдруг и Гихес – скрытый любитель подобных напитков, кто его знает?
Отложив раздумья по поводу того, насколько трезвой жизнью живет в этом доме Джаяр, я присела в одно из двух кресел, стоявших друг напротив друга. Арэйн сел во второе, вперив в меня выжидающий взгляд.
Однако я не спешила начинать разговор и некоторое время просто наблюдала за ним. Красивое лицо, застывшее в строгом выражении, застегнутая под горло рубашка, широкие плечи, спускающиеся на них красновато-бордовые волосы. Прямая спина, напряженное тело, впивающиеся в подлокотники пальцы, пока без когтей. Удивительное сочетание мощи, силы и в то же время слабости. Его пристальный взгляд излучал настороженность и бесконечную усталость.
Захотелось прикоснуться к мускулистым рукам, провести легонько ладонью, снимая с арэйна напряжение, но, подавив необъяснимый порыв, я глубоко вдохнула и спросила:
– Джаяр, почему ты не любишь себя?
– Странное начало разговора, – искренне удивился арэйн.
– Ничуть, – возразила я, пожав плечами.
– И почему ты решила, что я себя не люблю?
– Потому что совершенно о себе не заботишься. Любому разумному существу, будь то человек или арэйн, необходимо общение с себе подобными. А ты всех избегаешь. Джаяр, всех!
– Может, я просто не нуждаюсь в общении?
– Не спорю, возможно, ты думаешь именно так. Решил замкнуться в себе, лелеешь обиду на весь мир, растрачиваешь жизнь на пьянки в тавернах, жалеешь себя и совершенно не пытаешься ничего изменить.
– Да что ты обо мне знаешь, чтобы так говорить? – В голосе арэйна появились первые нотки гнева.
– Не знаю? Тогда расскажи! – выпалила я, подаваясь вперед. – Сколько дней мы уже здесь находимся? Ты постоянно всех сторонишься и всячески избегаешь общения. Ну ладно – я, а как насчет остальных? Таких же арэйнов, как ты! Разве тебе никогда не хотелось ни с кем просто поговорить?
– Не вижу смысла. Разговор не изменит ничего.
– Если ты постоянно будешь всех отталкивать, то так и не сможешь отвлечься от своих мрачных мыслей. Неужели тебе это нравится?
– Нет, Инира, мне это не нравится, – зловеще прищурившись и чуть наклонившись ко мне, тихо проговорил Джаяр. – Но радоваться в моей жизни нечему, можешь поверить.
Затаив дыхание и боясь пошевелиться, с замирающим от волнения сердцем я смотрела в светло-карие глаза с удивительными зелеными ободками вокруг зрачков. Сколько эмоций скрывалось на дне этих глаз! Ненависть, въевшаяся, словно кислота, пронзительная боль, серая тоска и даже отчаяние. Они тащили меня вслед за собой, увлекая, завораживая. Я моргнула, не желая поддаваться, и уверенно сказала:
– Всегда можно найти что-то хорошее. Нужно просто отвлечься от своей ненависти и внимательно оглядеться по сторонам.
– И что я увижу? Что я увижу, Инира? – зло спросил Джаяр. – Свою никчемную жизнь, состоящую из сплошного ожидания зова какого-нибудь эвиса?
– Никчемной свою жизнь делаешь только ты сам. – Глаза Джаяра вспыхнули недобрым огоньком, и, пока он не сказал что-нибудь грубое в ответ на мое безжалостное, но искреннее заявление, поспешила пылко добавить: – Не нужно постоянно ждать, когда эвис тебя призовет. Накручивая себя, думая о том, как же ты всех ненавидишь, ты делаешь плохо именно себе. Нужно ценить то время, которое у тебя есть. Нужно заниматься тем, чего действительно хочешь, к чему стремится твоя душа. Пойми, Джаяр, мы все заслуживаем счастья, но, чтобы стать счастливым, прежде всего ты должен ПОЗВОЛИТЬ себе стать счастливым!
– Ты ничего не знаешь, Инира, – медленно проговорил Джаяр, со странным, ожесточенным выражением рассматривая меня. – Ты рассуждаешь, как маленькая, наивная девочка, главной неприятностью которой была плохая оценка в школе или неудачный подарок от родителей на день рождения. Ты не знаешь, о чем говоришь, потому что ничего еще не видела в этой жизни. Тебе не довелось пережить того, что пережил я. Поэтому не нужно учить меня, что и как следует делать.
Его слова больно жалили, обжигали – от них запылали щеки, запершило горло, слезы защипали в глазах. Стиснув руки в кулаки, я судорожно вдохнула, всеми силами стараясь не расплакаться прямо перед Джаяром.
– Мне жаль, что ты тратишь свою жизнь впустую, – с трудом выговорила я и, поднявшись на ноги, поспешила покинуть комнату арэйна.