Book.

– Не переживай, моя дорогая. Ты по-прежнему остаешься особой подругой Рианнон, – сказала ее мама.

Заметьте, она не сказала «лучшей подругой», а слова «особая подруга» смущали меня, заставляли представлять себя бедной маленькой глупышкой, которую нужно пожалеть и приласкать.

Я почувствовала, как у меня запылали щеки. Мне больше не хотелось, чтобы Рианнон была моей подругой, не важно, лучшей или особой. А на самом деле мне хотелось, хотелось, ужасно хотелось по-настоящему дружить со Сьюзен.

Но сейчас я была приклеена к Рианнон и ее матери. Мы ходили, ходили, ходили вверх и вниз по громадному торговому центру, заглядывая буквально в каждую галерею. Будь я в «Грин Глейдс» со своей мамой, мне бы наверняка здесь понравилось. Мы бы вместе с ней разглядывали вещи, кое-что примеряли бы, принимая при этом позы манекенщиц из модных журналов. А еще мы смеялись бы с ней и великолепно себя чувствовали.

Но Рианнон и ее мать подходили к шопингу очень серьезно. Они мерили наряд за нарядом и читали вслух дизайнерские ярлыки с таким видом, будто произносили магические заклинания.

– Ты тоже должна примерить что-нибудь классное, Флосс, – сказала Рианнонова мама. – Я хочу заняться тобой. Мы не допустим, чтобы ты ходила как маленькое грустное чучело.

Она купила мне новые белые носки. Еще она хотела купить мне новую обувь, но я сказала, что мои кроссовки подарила мне мама и я хочу все время ходить именно в них.

– Они уже выглядят слегка потрепанными, дорогая, – сказала Рианнонова мама, но наседать на меня не стала.

А насела она на меня тогда, когда дело дошло до выбора новой одежды. Мама Рианнон не сказала ничего плохого о моих джинсах и футболке, но по тому, как она качала головой и вздыхала, глядя на меня, легко было догадаться, что она о них думает.

А мне не хотелось, чтобы она что-нибудь мне покупала, даже носки, хотя они были мне ужасно нужны. Но я попала в такое положение, когда невозможно сказать «нет», иначе будешь выглядеть невежливой и неблагодарной. Я порылась на стендах, нашла самый дешевый топик и джинсы, но мой выбор, разумеется, не понравился Рианнон и ее матери.

– О боже, Флосс, неужели тебе действительно нравится эта футболка? Смотрится будто с рынка, – сказала Рианнон. – А эти джинсы! Ни за что бы такие не надела. Посмотри на их покрой. Совершенно устаревший фасон!

– Ты плохо разбираешься в моде, дорогая? – спросила ее мама. – Не волнуйся, Рианнон тобой займется. Уж она-то у меня модница что надо, начала разбираться в торговых брендах раньше, чем вылезла из коляски. Мы поможем тебе, милая. Тебе не нужно продолжать одеваться в детские тряпки только потому, что ты такая маленькая. Ничего, сейчас мы найдем для тебя что-нибудь пикантное.

Я не знала, что значит «пикантное», но, честно говоря, это слово мне не понравилось.

И оказалось, не зря.

Рианнон принялась перебирать вешалки на стендах и рылась, пока не нарыла джинсовый ансамбль со стразами и джинсовой кепкой в придачу.

– О, вот это действительно класс! – воскликнула ее мама. – Дорогая, поищи-ка еще один точно такой же, только поменьше размером, для Флосс. В таком наряде она буквально преобразится, я уверена.

В короткой узкой юбочке, коротком, не прикрывающем пупок топике и утыканной стразами джинсовой курточке «пилот» Рианнон выглядела потрясающе. Она заломила кепку набок и встала так, будто позировала сразу миллиону фотографов.

Я выглядела намного хуже. Коротенькая юбочка смотрелась на моих ножках-спичках просто ужасно, и к тому же, стоило хоть чуть-чуть наклониться, из-под юбки становились видны мои трусики. Куртка «пилот» висела на мне мешком, а топик напоминал севшую после стирки футболку. Кепка никак не желала держаться на моих курчавых волосах и сдалась только после того, как я туго натянула ее.

– Теперь ты выглядишь просто волшебно, Флосс, – сказала Рианнонова мама, поправляя на мне кепку и куртку. – Как раз то, что нужно. Вы с Рианнон просто как сестры. Мы купим тебе этот костюмчик.

– Нет, прошу вас, не нужно. Вы очень добры, но он слишком дорогой, – очень правдиво и убедительно запротестовала я. И в самом деле, один такой «костюмчик» стоил столько, что на эти деньги можно было одеть в обычные джинсы и курточки целый приют для сирот.

Между прочим, этот костюмчик со стразами мне совершенно не нравился, но не могла же я об этом сказать, когда Рианнон и ее мамаша так им восхищаются!

Короче, я разрешила им купить для меня «этот костюмчик». Без конца благодарила. А потом мы с Рианнон переоделись в новые костюмчики прямо там же, в примерочной. Рианнон легкой походкой полетела дальше по торговому центру, и почти все оборачивались, смотрели на нее и улыбались. Увидев меня, они тоже смотрели и улыбались, но при этом еще и поднимали брови. Мне казалось, я вижу, как у них в головах надуваются пузыри, как в комиксах, и в этих пузырях написаны их мысли. «Ах, какая прелестная девочка!» – это про Рианнон. А про меня совсем другое: «Боже, ну и «чудо в перьях», да какое грустное и жалкое!»

Я надеялась, что мы наконец покончили с шопингом. Но ничего мы с ним не закончили. Мы обошли еще чертову уйму магазинов, салонов и бутиков, прежде чем отправились на ланч в ресторан под названием «Грот» – здесь же, не выходя из торгового центра. В этом ресторане стояли бархатные зеленые кресла, пол был покрыт ковром из искусственной травы, стены выложены камнями, с которых стекали маленькие красивые водопады. Рианнонова мама заказала Рианнон и мне по супер-пупер фирменному напитку «Грин Глейд» (на самом деле просто смесь лимонада и сока лайма с кусочками настоящего лайма и маленькими зелеными цветочками, вырезанными из свежего огурца). В каждый стакан была воткнута соломинка с маленьким зеленым зонтиком на конце.

– Лайм и огурец можно съесть, а зонтик – нет! – сказала Рианнонова мама так, будто я была ровесницей Тигру. – Так, а что тебе заказать из еды, дорогая? Я знаю, ты любишь чипсы, и здесь действительно готовят очень вкусный картофель фри по-французски, но я думаю, что мы с Рианнон закажем лучше особый суперсалат «Грин Глейд». Заказать его для тебя тоже?

Итак, я попробовала этот суперсалат. Его принесли на зеленой стеклянной тарелке с фестончатыми, как у листьев салата-латук краями. Сам салат был очень красиво выложен в виде цветка – ягоды клубники в центре, вокруг них розовые ломтики грейпфрута (лепестки) и листики рукколы.

– Ну, как? Тебе понравилось? – спросила Рианнонова мама таким тоном, словно благодаря ей я впервые в жизни попробовала, что такое салат.

– Да, замечательно, – безучастно ответила я, чувствуя себя какой-то безжизненной, как вялый лист салата.

– Что с тобой? – шикнула Рианнон и пнула меня под столом по ноге.

А я не знала, что со мной, в самом деле не знала. Если бы я провела такой день месяц назад – в огромном торговом центре, со своей лучшей подругой Рианнон, и мне купили бы при этом новую одежду и угостили ланчем в модном ресторанчике, – я была бы на седьмом небе от счастья. Взлетела бы душой от радости выше луны, к самым далеким звездам. Но сегодня меня ничто не радовало и мне хотелось оказаться где угодно, только не здесь и не с Рианнон и ее матерью. Мне хотелось очутиться в Австралии с мамой, Стивом и Тигром. И так же сильно хотелось домой, в кафе, к папе, Биллу Щепке, Старому Рону и мисс Дэвис. А еще хотелось покачаться на своих качелях со Сьюзен.