– Ну, не знаю, что он там говорил, – с раздражением отозвался Сергеев. – Но вы, господин Орлов, должны быть особенно осторожны, учитывая его исключительную привязанность к вам. Если ему не удалось выехать, то он может продолжить начатое. И конечная цель, уважаемый, это вы! – он в упор смотрел на Орлова, но на лице того ни один мускул не дрогнул.
– Плевать. Мне все равно. Пусть приходит. Я вырву ему…
– Ничего вы ему не вырвете, – чуть презрительно перебил его Глинский. – Если уж вашему другу Булгакову не удалось…
– Он мне не друг, – огрызнулся Орлов, и взгляд его наполнился злобой. – Он неудачник и идиот.
– Я б так не сказал, – проворчал Виктор. Не так давно он присутствовал на скромной свадьбе Сергея и Катрин. Капитану до чертиков захотелось объявить об этом, и он еле сдержался.
– Неудачник и идиот, – упрямо повторил Орлов. – Да еще руки у него черт знает откуда растут. Урода этого не смог прикончить. Уж я бы не промахнулся.
– Где ж вы были раньше? – в усмешке Виктора сквозила неприкрытая ирония.
– Где ж вы были полгода назад? Когда Рыков похитил Катрин? Что-то я вас не видел в Репино. Булгакова видел. Видел, как он вынес ее из коттеджа, еле живую. Руки его видел в крови – а вот вас там не оказалось…
Орлов взвился:
– Я хотел поехать с вами! Вы меня не взяли!
Глинский поднял брови:
– И что? Небо – бескрайнее, места хватило бы всем. Было б желание. Впрочем, я не собираюсь с вами спорить. Какой смысл? Если ваша женщина предпочла вам другого – это, в первую очередь, ваша вина. Наши доблестные органы правопорядка здесь ни при чем.
Орлов не ответил, но побагровел от гнева – казалось, еще немного и его хватит удар. Виктор наблюдал за ним не без удовлетворения. Ну что ж! Каждому в этом мире воздается по заслугам. Правда, воздаяние порой запаздывает, медлительное оно какое-то…
Покинув кабинет следователя, Мигель, махнув рукой Ланскому, быстро удалился, бросив его с Орловым, насупленным и исполненным неприязни ко всем вокруг. Антон повернулся к нему:
– Послушай…
– Что? – Глаза Орлова были совершенно больные.
– Мне жаль, что все так получилось, – начал Антон. – Мне, правда, жаль.
– Что тебе жаль? – спросил Орлов, скривившись. – Тебе жаль, что вы с Кортесом набили мне морду? Так не жалей. Этот полицай, мать его, по-хорошему прав. Я сам во всем виноват.
– Мне жаль, – повторил Антон. – Мне жаль, что все так закончилось.
– Закончилось? – удрученно посмотрел на него Андрей. – Ты действительно полагаешь, что все закончилось? Этот кровосос на свободе. Думаю, теперь нам всем мало не покажется.
– Я не боюсь за себя, – произнес Антон. – Я боюсь за Анну и Катрин. Он не успокоится.
– Позаботься об Анне, – тихо ответил Орлов. – Кроме тебя – кто?
– Да, – Антон наклонил голову. – Кроме меня – некому. А Катрин?
– С ней – Булгаков, – с болью проговорил, а вернее, простонал Орлов. – Что я могу?..
– Не сомневаюсь – можешь, – твердо сказал Ланской. – Когда придет время – помни, ты перед ней в долгу.
Орлов кивнул и протянул Антону руку. Тот сжал ее на прощание, и, думая, что, наверное, они виделись в последний раз, отправился на работу. От всего происходящего веяло таким невыносимым холодом, над всеми ними витала смерть, такая неотвратимая и беспощадная, что Антон физически ощутил ее стылое, смрадное дыхание…
…Оставалось самое неприятное. Виктор не спал ночь, обуреваемый сомнениями, как сказать Аликс, что Рыков, ее единокровный брат, бывший любовник и отец ее сына, жив и, более того, бежал из тюрьмы. Майору с трудом верилось, что тот, слиняв из питерских Крестов, вернется в Москву. Скорее всего, пройдет через пропускной пункт на границе с Финляндией. И даже рискнув вернуться, сомнительно, что он отправится к той, которую так безжалостно обманул.
Виктор ни на секунду не допускал мысли скрыть от Аликс, что Рыков на свободе. Он видел, что Александра старается избегать разговоров о брате, но не сомневался, что мысли о циничном предательстве того преследуют ее – такие раны не заживают сами по себе. И лучше прижигать их сразу, а не бередить напрасными сожалениями и чувством вины. Какая вина? Не признайся Аликс, что следила за своим парнем, и видела, как тот вошел в дом Ланских – и находился там во время покушения на Анну Королеву – как знать, может до сих пор они бы собирали за Рыковым женские трупы. Она положила конец его преступлениям – как если бы пристрелила Рыкова собственными руками.
Не придумав ничего путного, он выложил ей все, как есть. Она даже не побледнела, а посинела. Хорошо, рядом стояла мать, а то Аликс рухнула бы на пол в прихожей. Анастасия удержала ее, подхватив под локоть, и отвела в комнату. Виктор продолжал топтаться у входной двери, не зная, что делать дальше – то ли бежать на работу, то ли разуться и пройти за Аликс и Анастасией. Но его никто не звал.
Наконец Настя вышла из комнаты, притворила за собой дверь.
– Пусть спит, – сказала она. – Господи, Виктор, что же теперь будет?
– Я не знаю, – признался он. – Но без вариантов – его уже нет в России.
– Вы уверены?..
Виктор почувствовал досаду – но не на Анастасию, а на самого себя.
– Как я могу быть уверенным? Как с этой мразью можно вообще в чем-то быть уверенным?.. Он непредсказуем и опасен.
– И что дальше?..
Они молчали несколько минут, а потом она нерешительно спросила:
– Виктор, у вас, наверное, есть телефон отца Олега… и Шурки. Я хочу ему позвонить и сообщить, что у него родился внук.
– Вы считаете, это разумно? – засомневался Глинский.
– Мне кажется, Лев имеет право знать, – ее голос звучал нерешительно. – На него столько свалилось. Я считаю, все, что случилось с его семьей – это возмездие. Но он уже заплатил сполна, и жизнь его разрушена: с работы выгнали, жена умерла, сын – маньяк-убийца в розыске… Пускай знает, что у него есть внук.
– А если Рыков-старший сообщит сыну, что у того родился сын? Я, Настя, вовсе не уверен, что они не поддерживают никаких контактов. Или что сынок не попытается связаться с папашей в один прекрасный день. Что в этом случае придет в его безумную голову?
– Вы считаете это настолько опасным? Какова вероятность, что Олег узнает? Виктор пожал плечами:
– Трудно сказать. Если решите сообщить, то надо предупредить Рыкова-старшего, чтобы ни в коем случае не проболтался своему отродью про ребенка. Надеюсь, у него хватит благоразумия.
– Надеюсь, – кивнула Анастасия. – Так вы дадите мне телефон?
– Дам, – решительно ответил Виктор, – хотя, может быть, мы совершаем ошибку…
Тут Анастасия прислушалась.
– По-моему, Шурка зовет, – сказала она и приоткрыла дверь в комнату. Они действительно услышали ее голос: