— Ты был прав, Карлос, — сказала Джоан, поворачиваясь к двери. — Курить вредно для жизни.
* * *
Мэгги встала на колени возле Сэма и тронула Генри за плечо. Тот сотрясался от рыданий. Девушка понимала, что никакие слова не уменьшат его страданий. Это стало известно ей еще в Белфасте. По обеим сторонам сражавшихся, ирландцев и англичан, католиков и протестантов, оставались придавленные горем матери и отцы. Все было так глупо. Так бессмысленно...
За ее спиной в джунглях все еще продолжалась стрельба, хотя теперь она стала прерывистой. Самая напряженная часть боя закончилась. Мощь оружия сломила сопротивление инков.
Мэгги не сводила глаз с Сэма, не в силах видеть его рваную рану, кровь. Девушка смотрела на его лицо. На траве валялась сбитая шляпа Сэма. Без нее он казался чуть ли не раздетым. Песочного цвета волосы взъерошились, будто со сна. Мэгги протянула руку и убрала сбившуюся прядь за ухо. Слезы, которые девушка все время пыталась сдерживать, вырвались наружу. Взгляд затуманился.
Генри дотронулся до ее руки, чувствуя боль Мэгги и сам нуждаясь в поддержке. Их холодные пальцы переплелись. Там, где не помогали слова, помогало простое человеческое прикосновение. Мэгги приникла к профессору.
— Ох, Сэм...
Ее голос дрогнул.
С другой стороны от тела Сэма стоял на коленях Норман, а за ним притих Денал. Мальчик завернулся в пончо Нормана, который остался в одних коротких, до колена, штанах. Фотограф откашлялся.
— Мэгги, как насчет храма? — тихонько спросил он. — Что если... вдруг он поможет...
Он неуверенно пожал плечами.
Мэгги подняла полные слез глаза.
— Что?
Норман кивнул на тело Сэма.
— Вспомни историю с Пачакутеком.
Ее скорбь сменилась ужасом. Глаза расширились. Девушка представила бледное тело Верховного Инки и вспомнила, что располагалось в соседней долине. Она покачала головой. В храме не было спасения. Мэгги не могла представить, что отдаст туда тело Сэма.
Генри заговорил хриплым от слез голосом.
— Что за... что за храм?
Норман показал на вулканическую стену.
— Там, наверху! Инки кое-что обнаружили. Это излечивает.
Норман поднялся, выставил свое колено и рассказал о полученной ране. На лице профессора проступило недоверие. Он вопросительно взглянул на Мэгги. Та медленно кивнула головой.
— Но ведь Сэм... умер, — сказал Генри.
— А вождя обезглавили, — парировал Норман и обратился к Мэгги за поддержкой. — Ради Сэма мы должны хотя бы попытаться.
Когда разорвалась очередная граната и снова загрохотал автомат, Генри встал. Звуки перестрелки приблизились.
— Мы не можем рисковать, — сурово отрезал Генри. — Я должен отвести вас всех в укрытие. Это наша единственная надежда на спасение.
После слова «укрытие» Мэгги перестала слушать. Отчасти она была согласна с профессором. Да, нужно бежать, прятаться, не дать себя схватить. Но что-то, недавно зародившееся в ее сердце, не отпускало Мэгги. Она смотрела на неподвижное лицо Сэма. На его щеке застыла слеза. Девушка вытерла ее пальцем. Патрик Дуган, Ральф, родители... теперь вот Сэм. Что ж, она достаточно наигралась со смертью в прятки.
— Нет, — тихо сказала Мэгги, подняла с травы шляпу Сэма и повернула лицо к остальным. — Нет, — заявила она более решительно. — Мы отнесем Сэма в храм. Я не дам им победить.
— Но...
Мэгги резко вскочила на ноги.
— Нет, профессор, это наш шанс. Если есть хоть какая-то возможность спасти Сэма, мы ею воспользуемся!
Норман кивнул.
— Когда я брал из вертолета веревку, чтобы связать монаха, то видел там носилки.
Мэгги взглянула в ту сторону, где на траве все еще лежал без сознания застреливший Сэма человек. Его дыхание было неровным, он сильно побледнел. Но из предосторожности ему все-таки связали руки и ноги. Поскольку незнакомец еле дышал, ему не стали вставлять в рот кляп. Глядя на убийцу, Мэгги застыла от гнева. Она отвела глаза к вертолету.
— Принесите носилки!
Норман и Денал поспешили к открытой двери.
Генри шагнул к девушке.
— Мэгги, Сэма больше нет. Это не только бессмысленно — нас всех могут убить.
Мэгги выпрямилась.
— Мне надоело прятаться в канавах, — проговорила она, вспоминая резкие слова Сэма, брошенные им, когда Мэгги отказывалась подслушать разговор шамана и вождя. Тогда она пыталась оправдать свое решение, но Сэм был ближе к правде. Даже в те минуты Мэгги находилась во власти страха. Но теперь с ним было покончено. Девушка посмотрела на Генри. — Мы сделаем это, — твердо заявила она.
Возвращение Нормана и Денала с военными носилками защитного цвета прекратило дальнейшие споры. Генри нахмурился, но помог уложить Сэма на носилки. Вскоре группа снялась с места. Генри замешкался только для того, чтобы вытащить из травы и заткнуть за пояс пистолет монаха.
Вчетвером они несли Сэма без особого труда. Тем не менее подъем по крутому склону показался бесконечным. Как только группа добралась до туннеля, Мэгги взглянула на часы. Прошло всего двадцать минут. Однако за это непродолжительное время джунгли зловеще притихли.
— Быстрей, — сказала Мэгги. — Нельзя оставаться на виду!
Все четверо двинулись по мрачному коридору.
— Еще чуть-чуть, — подбадривала Мэгги. — Скорее.
Впереди, у входа в золотой, зал по-прежнему горели факелы, правда теперь — с шипением и треском. Когда группа оказалась на пороге храма, Мэгги услышала, как профессор едва не задохнулся от изумления. Она развернулась, помогая опустить носилки.
Генри во все глаза смотрел на храм:
— Это же el Sangre del Diablo!
Мэгги достаточно хорошо знала испанский, и эти слова заставили ее недоуменно нахмуриться.
— Кровь дьявола?
— Именно на ее поиски прибыл со своими людьми аббат. Главное месторождение...
Норман перебил профессора:
— Нам надо положить сюда Сэма. Уверен, что время играет не последнюю роль.
Генри кивнул.
— Но что мы должны сделать?
Все посмотрели друг на друга. Никто не знал ответа.
Фотограф показал на алтарь.
— Никакого руководства по эксплуатации у меня нет. Но вот алтарь. По-моему, самое главное — положить Сэма на него.
Генри кивнул:
— Давайте так и сделаем.
Вчетвером они подняли и понесли Сэма к золотому алтарю. У Мэгги поползли по телу мурашки, когда она шагнула в храм. Казалось, будто на нее уставилась тысяча глаз. Пробежав пальцами по поверхности алтаря, Мэгги опустила на него Сэма и отдернула руку. Алтарь, словно живой, потеплел.