— Понял, — кивнул Айстар.
— И вот еще, запроси данные обо всех, кто прибыл в город, начиная со вчерашнего дня. Отправь снимки моей дочери, предложи награду тому, кто сообщит о ее местонахождении.
— Маша Громова, — произнес Айстар. — Я вышлю дополнительную команду. Дай Темные Боги, что мы оказались правы и она выжила!
Ни ее отец, ни его друг не знали, что две циклинии назад, отстояв длинную очередь у ворот Тауруса, оттесняемая флайерами, повозками с запряженными ящерами, заметаемая налетевшей из пустыни песчаной бурей, завязав лицо и волосы тканью, выданной заботливой пожилой кассанкой, Маша вошла в город под другим именем. Усталые таможенники, замученные работой — на Весенние Игры стекался народ со всего Тауруса, — окинули равнодушным взглядом походящую на мумию женскую фигуру, ничуть не удивились отсутствию код — чипа и наличию оружия. Кажется, на Таурусе на рождение ребенка дарили не игрушки, а автоматы! Затем ввели названное имя в таможенный реестр, не забыв стребовать пошлину.
Маша Громова перестала существовать, похищенная, осужденная и казненная рагханами. Теперь же, когда код — чип с записями о прошлом был вырезан и сожжен на ритуальном костре племени Горных, под звездным небом Тауруса вместо нее родилась Майри Таннис, девушка — воин, решившая, что никто и никогда не станет между ней и свободой.
Майри Таннис. Асе, столица Тауруса
Я все же прорвалась в город, отстояв гигантскую очередь у ворот. Меня даже не раздавили огромные неповоротливые ящеры, запряженные в допотопные скрипучие повозки, и я не оглохла от рева двигателей реактивных флайеров. Заплатила таможенникам два цорга, назвавшись другим именем. Майри Таннис… Если бы не рагханы, я могла быть с мамой и носила бы именно его.
О цели посещения столицы не спрашивали. И так ясно, по какой причине собралась эта гигантская очередь, да и люди все продолжали прибывать. В транспортных средствах, мимо которых проходила, так как для пеших сделали отдельный вход, возбужденно обсуждали грядущий вечер, прикидывая, на кого делать ставки. Вернее, как долго протянут участники Игр. Я пару раз останавливалась, слушала. По общему мнению, ни один из участников не протянет дальше третьего испытания. От подобных разговоров становилось не по себе и противно ныло под лопаткой, в районе сердца.
Бородатый таможенник попытался всучить билет на Игры "по о — очень выгодной цене", но я отказалась. Не говорить же, что собиралась участвовать, а не смотреть! Вместо этого спросила, где проходят эти самые Игры, на что дядька, насупившись, рявкнул: "Я тебе не гид!" и переключился на крытую повозку, из которой выглядывало семейство фермера — жена и пятеро детей, мал мала меньше.
Раскрыв рты и задрав головы, малыши силились рассмотреть сторожевую башню, оборудованную тарелкой локатора и крупнокалиберными пушками. Даже отсюда, снизу, несмотря на пришедшее из пустыни песчаное облако, их калибр внушал уважение. А еще ров перед крепостной стеной, полный противотанковых заграждений… Да и ночью видела защитный купол над городом, но с приходом утра его, кажется, отключили.
Зато песчаная буря не страшилась ни оружия, ни локаторов, ни многометровых крепостных стен, опоясывавших Асе. Напала и победила, захватила город в пыльный плен. Серьезно ограничила видимость, отравляя мое и так непростое существование. Я натянула на лицо повязку, выданную пожилой кассанкой, оставив лишь узкую щель для глаз, но мельчайшие крупинки пыли все равно лезли в рот и нос. Постоянно хотелось чихнуть, при этом я чувствовала себя заржавевшим механизмом, который вот — вот остановится без смазки. Песок, казалось, специально проникал и откладывался во всех складочках тела.
Какая гадость!.. Я стала подумывать о гостинице, чтобы переждать плохие времена, а заодно и помыться перед смертью. Тьфу ты, перед Играми! К тому же в очереди говорили, буря через циклинию притихнет.
Наконец, попала в город. Покрутила головой, пытаясь придумать, куда идти дальше. Наверное, рынок, гостиница и Амфитеатр. Именно в такой последовательности.
— За Ратушей направо, — подсказал направление мужичок, попавшийся мне на дороге. — Оттуда и до рынка близко. Но из‑за бури он откроется позже циклинии на полторы.
Ну, раз так, то я решительно отправилась на поиски гостиницы. Игры, вернее, регистрация участников, подождут! Прошла по пыльным улицам Тауруса, полным каменных застроек — от многоэтажных, до низких домиков, сторонясь реактивных байков, флайеров и повозок, теряясь в порывах налетавшего песка. Первый же постоялый двор оказался переполненным, даже свободного места за столиками не нашлось. Хозяин у барной стойки посмотрел на меня с жалостью, объяснив, что на эти два дня в городе сдано все подчистую. Наконец, подумав, посоветовал другой постоялый двор, "Кровожадный Ящер" называется. Глядишь, там найдется какой угол!
Я вздохнула украдкой — мечты о просторном номере с душем оставались лишь мечтами — и отправилась на поиски "Ящера".
Если бы у меня был визор, скачала бы местную карту, а так… Свернула с центральной улицы, пересекла безлюдный жилой квартал из двухэтажных домов. Налетел новый порыв, и я свернула за угол, пережидая, когда стихнет ветер. Тут от стены соседнего дома отделилась замотанная в тряпье с ног до головы фигура и кинулась ко мне. В руке нападавший сжимал нож. Длинный такой, тесак называется.
Это… А это еще что такое?! Рука привычно легла на ствол парализатора, но стрелять я передумала, когда услышала…
— Деньги, и быстро! — раздался срывающийся от волнения мальчишеский голос.
Парень, вернее, худой и длинный подросток остановился в паре метров от меня, демонстрируя длинное изогнутое лезвие. Пригляделась. Судя по всему, мальчишка был один. Неопытный, рука трясется, того и гляди, нож выронит. На лице повязка, взгляд темных глаз бегает, избегая встречаться с моим.
Какой‑то… липовый грабитель!
— Ты уверен? — поинтересовалась у него. — Много тебе не будет?!
У меня было чуть меньше двух тысяч цоргов. Племя Горных не поскупилось, выполнив обещание. Этого должно хватить, чтобы выкупить четырех рабов.
— Я не шучу! — взвизгнул парень. — Я… Я тебе горло перережу!
Деньги хранились в тайном набедренном кармане, в непосредственной близости от нижнего белья. Чтобы их отобрать, требовалось покуситься на то, что не следовало. Любого покусившегося ждала плохая карма с немедленным исполнением наказания. Причем без гарантий, что наказуемый выживет.
Этот бы точно не выжил.
— Совсем дурак? — спросила у него. — Иди отсюда, а то пристрелю за милую душу. Воровства мне не хватало для полного счастья!
Он все же бросился, наверное, решив порубить меня в капусту раньше, чем сдерну с пояса парализатор. Через секунду уже вытирал лицом покрытую рытвинами улицу Тауруса, потеряв повязку. Выкрутила руку, нож отобрала, отбросила в сторону. Гадость, а не нож! Лезвие тонкое, переломать можно.
И… что теперь делать с незадачливым грабителем?!