– Оружие у меня есть, – помолчав, кивнул Банкир. – Пулемёты, гранатомёты, в том числе – станковые, пара миномётов есть… Но ты ведь знаешь, что за товар принято платить? Ты ведь не скажешь старому другу, что у тебя форс-мажор и нужно отдавать товар даром?
– Не скажу.
– Точно?
– Разве мы когда-нибудь тебя кидали?
– А разве вам когда-нибудь угрожали одновременно и Садовники, и Уроды? – парировал баши. – Я долго живу на свете и знаю, что в сложных ситуациях люди склонны меняться сообразно обстоятельствам.
– Зандр – это вечная сложная ситуация.
– Тут ты прав.
– И мы, а конкретно – я, такой, какой есть и каким ты меня знаешь. – Степан хлопнул ладонью по столу. – Я готов платить.
– Это хорошо. – Кролик заинтересованно блеснул стёклами очков. – Но ведь ты позвал меня не только для того, чтобы обговорить сделку, так?
– Так, – помолчав, признал Кочерга. Судя по всему, он не ожидал от Цунюка подобной проницательности.
– Не стесняйся, – подбодрил голову баши. – О чём ещё ты хотел меня попросить?
– Когда ты собираешься уезжать?
– Наш разговор подвёл меня к мысли, что затягивать не следует, – усмехнулся Кролик. – Я продам тебе всё, о чём попросишь, и поеду в сторону, противоположную долине Дорохова.
– Ты осторожен.
– Поэтому и жив до сих пор. Зандр любит осторожных.
– А золото любит рисковых. – Кочерга чуть повысил голос. – Я бы не отказался от помощи хорошо обученных бойцов.
– Нас мало, – напомнил Кролик.
– У тебя небольшая команда, но она хорошо подготовлена. Я уж не говорю о мегах.
– Бронекараван – это всё, что у меня есть, – тихо ответил Цунюк. – Если я потеряю меги – я потеряю всё. Ты просишь очень много, Степан.
– Если циркачи вышли на тропу войны, они тебя не пощадят.
– Сначала они должны меня догнать.
– А если ты на них наткнёшься? Мы ведь не знаем, откуда явится труппа.
– Если явится.
– Хочешь на это поставить?
Захаров блефовал. Он прекрасно понимал, что Уроды не впервые устраивают каверзы, а Банкир привык к опасностям Зандра и лучше всех знает, как их избегать. Напугать Кролика мифическим столкновением с циркачами невозможно, но Степану требовалась поддержка, и он попытался. Знал, что выглядит глупо, но попытался.
– Договоримся так: я еду к себе готовить сделку. – Цунюк побарабанил пальцами по столешнице. – А заодно поговорю с ребятами насчёт твоего предложения. И когда ты явишься – дам ответ.
– Хорошо.
– Договорились.
Баши уехал. Как положено большому человеку – на бронеавтомобиле, в сопровождении двух пикапов и трёх мотоциклистов, в общей сложности – три крупнокалиберных пулемёта и пятнадцать человек. Баши никуда не выходили без охраны, однако на этот раз – Кочерга отметил это машинально – с Кроликом было втрое больше телохранителей, чем обычно. Случайность? Или он тоже ждёт Уродов? Чего опасается Кролик? Почему не чувствует себя в Остополе спокойно?
За войну, интриги и общение с чужаками в их маленьком коллективе всегда отвечал Агроном, в то время как миролюбивый Степан увлечённо управлял повседневной жизнью Заовражья, обеспечивая Андрюхе крепкий тыл. И теперь, оказавшись в шкуре друга, Захаров чувствовал себя несколько неуверенно.
Понаблюдав за отъездом Кролика, Кочерга вернулся за стол, размышляя над следующими приказами ополчению, но, усаживаясь на своё место, неожиданно услышал:
– Он тебя обманет.
И не сдержал короткого восклицания.
Момент был выбран идеально: Степан уже начал движение, не мог прервать его, не потеряв равновесия, не мог выхватить оружие и потому был вынужден прослушать следующую фразу:
– И не надо глупостей, Кочерга: если бы я хотел тебя убить, уже убил бы. – Стоящий у двери Флегетон улыбнулся дружелюбно, но закрыл её, не оборачиваясь и не отводя наведённый на Захарова пистолет. – Пожалуйста, положи руки на стол.
– Как ты здесь оказался? – осведомился Степан, медленно исполняя приказ.
И услышал короткий ответ:
– Пришёл.
– По улице?
– Нет, конечно, пришлось пробираться дворами. – Карлос снова улыбнулся. – Мне сказали, что электронный ключ от наручников есть только у тебя. – Он показал Захарову скованные руки. – Дай, пожалуйста.
– Пришёл только за ним?
– Ты знаешь, что ключ мне сделает любой толковый программер.
– Только не в Остополе.
– И в Остополе тоже, – покачал головой Флегетон. Он уселся на стул, который всего несколько минут назад занимал баши, но, в отличие от него, совсем не походил на кролика на краю поля. Скорее – на тигра за шахматной доской. – Ты ведь взрослый и умный мужик, ты прекрасно понимаешь, что лояльность – это лишь вопрос цены.
– На суде ты делал вид, что веришь в принципы, – заметил Степан. – Или твои принципы – тоже вопрос цены?
– Я заплатил за свои принципы огромную цену, и вряд ли кто-нибудь сможет её перебить, – медленно ответил Карлос. – Я – апостол…
– Неужели? – Захаров бровями указал на пистолет.
– Мы оба знаем, что это так, – с прежней размеренностью продолжил Флегетон. – А моё оружие просто мешает тебе делать глупости.
– Как ты ушёл из тюрьмы?
– Не волнуйся: все твои парни живы и здоровы. Спят. Скоро проснутся.
– Когда начнётся тревога?
– Минут через десять.
– То есть времени у тебя нет.
– А у тебя нет нужды его тянуть, Кочерга. Интуитивно ты понимаешь, что я – твой друг.
– Падальщик?
– Апостол. – Флегетон поставил пистолет на предохранитель, положил его на столешницу и толкнул к собеседнику. Сам же остался на стуле, держа скованные руки на виду. – У тебя есть связь с Агрономом?
– Нет, – ответил Захаров, разглядывая оружие, но не прикасаясь к нему. И не убирая со стола руки. – Тебе повезло, что ты не поцарапал столешницу.
– Я так и подумал. Поэтому и пришёл.
– Объясни.
Флегетон откинулся на спинку стула:
– Сеть упала, когда Сады Безумия полезли на Дорохова, так?
– Так.
– И примерно в это же время по дороге на Субу был расстрелян мой отряд. Сеть лежала, мы не могли вызвать подкрепление. И вы не могли ни с кем связаться…
– С кем мы должны были связаться? – не понял Степан.
– С дотовцами, – объяснил Карлос, вспомнив, что перед ним не Агроном и нельзя опускать понятные военному детали. – Вы с дотовцами союзники, но сейчас никак не можете скоординировать свои действия и плохо понимаете происходящее. Связь – это основа войны.