— Так, катамаран, говоришь… — Офицер с минуту подумал. — И что, собираетесь ещё сегодня в Выселках быть?
— Если повезёт, — подтвердил Ярко.
— Так. — Лицо офицера приняло другое выражение, и он снова заговорил коротко и жёстко: — Сегодня никаких Выселок. Тут ниже устье Конопельки. Свернёте туда и заночуете. Можете там рыбу ловить. Я буду назад идти, проверю. Не послушаетесь, я этот ваш «какамаран» по доскам раскидаю, и вас в милицию. А в Выселки завтра утром поплывёте. Ясно?
— Нет, не ясно, — молчавший до сих пор Мирек наконец-то заговорил. — Мы плывём, никому не мешаем, а вы…
— Парни, мне вам объяснять некогда, — лицо офицера дёрнулось, как у контуженного. — Всё, что мог, сказал. Сейчас к Выселкам нельзя. Дошло?
— Дошло… — хлопцы вразнобой закивали головами.
Офицер опустился назад в каретку, работавший на холостых оборотах двигатель взревел, катер развернулся и, снова взбаламутив волнами речку, скрылся за излучиной. Хлопцы понуро переглянулись и, понимая, что офицер не шутил, принялись стаскивать катамаран на воду.
Конопелька оказалась неширокой и тихой речкой, что текла под самым косогором, густо поросшим лесом. Другой берег, наоборот, был низким, луговым, и на нём лишь кое-где виднелись кусты. Миновав устье, хлопцы не стали выбирать место стоянки, а просто причалили под косогором и, чтобы катамаран ночью не унесло течением, привязали его верёвкой к дереву.
После встречи с катером катамаран требовал ремонта, и Сашка с Миреком сразу принялись за дело, а Ярко, сердито ворча, разложил удочки.
Удар волны, выкинувшей катамаран на берег, не прошёл даром. В одном месте палуба вообще отошла от поплавка, из оторвавшихся досок торчали загнутые концы гвоздей.
Внимательно изучив повреждение, Сашка зло выругался:
— Вот и плыви теперь в Выселки!..
— Так что, пешком идти предлагаешь?.. — Мирек тоже ругнулся и полез в каюту за инструментом.
Ярко, краем уха слушая препирательства товарищей, внимательно следил за поплавками. Сквозь прозрачную воду он видел, как на слабом течении чуть колеблются водоросли, а стайки мальков, проплывавшие над ними, то останавливались на месте, то мгновенно исчезали.
Порой было слышно, как всплескивает крупная рыба, и Ярко не спускал глаз с то и дело вздрагивающих поплавков. Видимо, какая-то рыбья мелочь всё время теребила наживку, но, так и не дождавшись настоящего клёва, уже в сумерках хлопец свернул удочки.
Из-за неудачной рыбалки Ярко весь вечер дулся и только молча следил, как на ужин приятели, разведя в жаровне огонь, вместо ожидаемой ухи грели чай. Наконец он встал, зажёг «летучую мышь», но подвесил фонарь уже не за наружный крюк, а прицепил за оплётку, так, чтоб он освещал каюту, и только тогда зло высказался:
— Кабы не той клятый катер, мы б так соби б и плыли!
— И ночью? — удивился Сашка.
— А что такого? — принимая от Мирека кружку, пожал плечами Ярко. — Фонарь есть…
— Пей лучше чай, — успокоил его Мирек.
Понемногу ночную тишину начали заполнять звуки, которых днём обычно не услышать. Что-то еле слышно шуршало в лесу, в речке порой всплёскивала рыба, стало заметным журчание воды на стрежне, и время от времени окликали друг друга ночные птицы.
Внезапно откуда-то из леса донеслась громкая автоматная очередь, потом несколько одиночных выстрелов, а за ними, словно что-то завершая, долетело эхо гранатного взрыва. Хлопцы никак не ожидали услышать такого и испуганно завертели головами.
Сашка, испуганно понижая голос, обратился к сидевшему рядом Миреку:
— То кто стреляет, лесовики?
— Наверно… — также шёпотом ответил Мирек.
Ярко хотел тоже что-то сказать, но не успел. Сначала со стороны низкого берега послышался слабо различимый топот, потом собачье рычание и почти сразу, сорвавшись с места, принялся заливисто лаять сидевший до этого тихо Рыжик.
Ожидая чего угодно, хлопцы замерли, настороженно прислушиваясь к приближающемуся топоту. Внезапно топот стих, но через мгновение до них долетел плеск воды в сопровождении густой русской матерщины. Одновременно примерно оттуда же ударил луч мощного фонаря, осветивший катамаран, и почти сразу на удивление знакомый голос произнёс:
— Ты глянь… А вы как тут взялись?.. Рыбачите, что ли?
Хлопцы дружно повскакали на ноги, вглядываясь в темноту, и Ярко дрожащим голосом спросил:
— А хто то?
— Что, не узнали? — Кто-то, едва различимый в ночной темени, подошёл к самой воде и окликнул: — Мирек, это же я!
— Товарищ майор?.. — наконец-то узнал Мирек и сразу радостно отозвался: — Ну да, мы это, мы!
— Вижу, — ответил майор и, обращаясь к кому-то, кто только сейчас выбрался из воды, сердито спросил: — Сенченко, ты зачем в речку полез?
— Так, товарищ майор… — начал оправдываться тот. — Мой Валет на собачий лай кинулся, и потом огонь, я думал, костёр, а они на воде приспособились.
— А ты решил, что на берегу, — нервно хохотнул майор и приказал: — А ну давай всех наших сюда!
— Есть! — Сенченко исчез в темноте, и майор обратился уже к хлопцам:
— Вот что, гуси лапчатые, гоните-ка свой плот ко мне.
Уговаривать ребят не пришлось. Они быстренько отвязали верёвку, потом, орудуя шестом и вёслами, перегнали катамаран через Конопельку и с разгона уткнулись поплавками, чуть ли не в сапоги ждавшего их майора. А он, подсвечивая себе фонарём, оглядел сооружение и весело заключил:
— Ага, надеюсь, человек десять эта гаргара поднимет…
— Поднимет, товарищ майор, обязательно поднимет! — поспешно заверил его Ярко.
— Ну, вот что… — проверяя возможности катамарана, майор нажал ногой на край палубы. — Перевезите-ка моих людей на ту сторону.
Хлопцев уговаривать не пришлось, и они переправили через речку целый взвод автоматчиков. Когда же катамаран вновь был поставлен на прежнее место, майор одобрительно хмыкнул и, обращаясь к ребятам, неожиданно сказал:
— Вот что, гуси лапчатые, я эту ночку тут побуду, не возражаете? — и, не ожидая согласия, распорядился: — Вы, значит, лезьте в свою каморку дрыхнуть, а мы здесь…
Мирек с Сашкой послушно забрались в каюту, начав устраиваться на ночлег, а Ярко немного задержался, вроде как подкидывая щепок в жаровню и, наконец-то отважившись, спросил:
— Товарищ майор, а вы что тут делаете?
— Что надо, то и делаем.
Офицер ответил достаточно жёстко. Ярко сразу умолк. Однако майор заметив, как смутился хлопец, и, догадываясь, что у вопроса есть резон, несколько подобрел.
— А ты чего спрашиваешь?
— Так, товарищ майор, нам же дальше в Выселки плыть, до дядька…
— Вон он что! — рассмеялся майор. — А я-то ломал голову, как вы на своём плоту назад добираться будете…