Пару мгновений девушка просто щурилась на сводчатый потолок. Затем она осмелилась встать на колени, и чья-то рука помогла ей подняться.
– Спасибо, – по привычке пробормотала Хэйзел.
И только потом осознала свою ошибку. Никогда не благодарить.
Перед ней стояло черноглазое чудовище с выражением явного отвращения на лице. Тусклый мех, росший от острого носа и выступающих скул до гребня на макушке, ниспадал на плечи и брюхо существа. На нем был только неровный кусок кожи, обмотанный вокруг пояса. Чудовище отпустило девушку с таким видом, будто прикоснулось к чему-то мерзкому, и, размашисто шагая, удалилось. Хэйзел ошеломленно заморгала ему вслед.
– Извините, – пробормотала она, не представляя, станет от этого лучше или хуже.
Пир не походил ни на что, что она воображала раньше – даже когда мечтала о рогатом мальчике. И был совсем не таким, как рассказывали в городе. В воздухе болезненно сладко звенела музыка. Хэйзел стояла, задыхаясь и пошатываясь. Существа кружились на земляном полу: некоторые с подвижным, текучим изяществом, другие с громким топотом. Крошечные феи, трепеща истрепанными крылышками, порхали вокруг и скалили на Хэйзел зубы. Низкорослые создания в болотно-коричневых одеждах и с волосами, торчащими, словно пестики цветов, играли в кости и залпом пили из дутых стеклянных бокалов и деревянных чашек. Высокие существа, будто светясь изнутри, кружились в платьях из листьев, причудливых корсетах из коры и тонких серебряных кольчугах.
Другие феи, гораздо меньше походившие на людей, бродили по залу на ногах-ходулях или мелькали под потолком; лица их походили на корявые сучки.
Они были одновременно и красивыми, и ужасающими. Все без исключения. Среди них, не обращая внимания на опасность, ходили люди, которых Хэйзел узнала. Жители Фэйрфолда. Мисс Дональдсон, воспитательница детского сада, босиком танцевала с соволицым существом. Улыбающийся Ник – длинноволосый парень, который подрабатывал заточкой ножей, ходя от двора к двору, – шатался посреди толпы, а за его спиной развевались черные шелковые шарфы. Рядом с ним крутился другой парень, имени которого Хэйзел не знала, но встречала его прежде. Он работал в городском универмаге – в основном расставлял товары по полкам. Однажды девушка видела, как он жонглировал яблоками в овощном ряду. Людей было немного, но Хэйзел то и дело узнавала человеческую одежду, даже если не могла различить лиц в толпе.
Хотя действительно ли они были людьми? Или феями, живущими среди них в чужом обличье? Если же они все-таки были людьми, понимали ли, где находятся, или просыпались с грязными ногами, как Хэйзел, и потом не могли вспомнить, где провели ночь?
Девушка узнала не только некоторых людей, но и одно существо. В углу сидел заросший шерстью огр по имени Пугало и жевал золотистых жуков. Она знала о нем: была наслышана о его любви к человеческой плоти и даже вычислила, где может находиться его логово, когда была маленькой девочкой с большим острым мечом. Пугало кровожадно оскалился, глянув в сторону Хэйзел, словно тоже ее признал.
«Пошевеливайся, – велела она самой себе. – Не стой столбом».
Хэйзел двинулась в случайно выбранном направлении, переставляя ноги без малейшего понятия, куда и зачем идет. Она все еще не видела Джека, но он наверняка где-то рядом. И хотя без него она чувствовала себя неуверенной и напуганной, ей предстояло найти способ разузнать о рогатом мальчике, чудовище и таинственном послании от существа по имени Васма. Иначе все страхи и опасности пережиты зря.
Хэйзел бродила по пиршественному залу, стараясь держаться подальше от танцующих. В воздухе стоял головокружительный аромат левкоя, роз и шалфея.
– Какой желаете напиток? – поинтересовалось маленькое длинноносое существо с коротким хвостом и черными, как вороново крыло, глазами. Оно приподняло небольшой поднос с крошечными деревянными чашечками, на дне которых мерцала какая-то жидкость – буквально на один глоток. – Клянусь луной и маисом, вы никогда не пивали ничего слаще.
– Нет, спа… – девушка вовремя удержалась, чтобы не поблагодарить еще одного из Народца, и просто покачала головой. – Пока не хочется.
Существо пожало плечами и засеменило дальше, но это столкновение напугало девушку. Хэйзел знала все правила, но следовать им оказалось неожиданно трудно. Так легко делать неправильные вещи машинально: намного легче, чем она предполагала.
Смеющаяся женщина с рыжими, заплетенными в толстые косы волосами, которая шла мимо со своим козлоголовым собеседником, внезапно приостановилась.
– Не ты ли рисовала меня однажды? – спросила она Хэйзел, очень ту удивив.
Девушка не сразу поняла, что эльфийка вообще имеет в виду. Но тут вспомнила старую историю, случившуюся с Беном:
– Наверное, вы перепутали меня с мамой.
Женщина озадаченно нахмурилась.
– Неужто с тех пор утекло столько воды? Тогда ты должна быть моим подросшим музыкантом! Услади же мой слух песней в благодарность за благословение!
Хэйзел покачала головой:
– Это был мой брат. Я тогда еще не родилась, и я ничего не понимаю в музыке. Не думаю, что вам бы захотелось услышать, как я пою, – она задумалась, рассказать ли эльфийке, как мало радости принес Бену ее дар, но потом решила, что это нарушит правило вежливости. – Но, гм, я передам брату, что видела вас.
– Передай, – кивнула эльфийка. – Скажи, чтобы приходил поиграть Мелие, и я сделаю так, чтобы с языка его падали рубины.
Слова больше походили на угрозу, чем на обещание, но Хэйзел кивнула и, не зная, что делать дальше, слегка поклонилась, прежде чем ретироваться. Дальше она пошла быстрее, проталкиваясь локтями сквозь веселящуюся толпу: мимо волынщиков и скрипачей; мимо тонких, как палочки, фей с будто припудренными крылышками; мимо гибких зеленых женщин с черными губами и языками, в платьях, легких, как туман; мимо длиннопалых девушек с коронами из веточек, вплетенными в облака распущенных волос; мимо смеющихся юношей с львиными лапами; мимо девушек-ворон, хохочущих, как по команде; мимо огромных безобразных существ, поросших мхом и с зубами, которые больше напоминали обломки камней.
Вдруг кто-то схватил Хэйзел за руку. Она с криком обернулась, пытаясь высвободиться, прежде чем поняла, кто ее держит.
– Хэйзел, – выдохнул Джек, запыхавшийся и явно паникующий. – Я не мог нигде тебя найти!
– Ты меня бросил. – Тон получился более резким, чем она хотела.
– Ты была прямо за мной, – принялся оправдываться он. – Я думал, ты просто пройдешь следом, как по тропинке.
– Не получилось, – ответила Хэйзел.
Джек был не один: рядом с ним стояла высокая худая эльфийка с серебристо-коричневой, как кора, кожей. Ее глаза меняли цвет: то блестели золотом, то разгорались зеленью.
Эльфийская мама Джека. Ее глаза были точно такие, как в истории.
– Рыжие волосы, – проговорила она, поворачивая голову Хэйзел из стороны в сторону и внимательно ее рассматривая. Затем эльфийка вытянула один локон и резко его дернула. – Обычно рыжие волосы означают, что их обладательница – ведьма. Ты ведьма, дитя?