– Да потому что… – начала было Лариса, но тут же замолчала.
– Баксушка, дружочек! Никто ни к кому не относится с пренебрежением. Это тебе показалось, от недоедания, – елейным голоском вступила кикимора: ссориться с предполагаемым «агентом» было невыгодно. – Мы просто хотим тебя побыстрее пристроить на ночь.
– Да что вы блеете, как козы, – не выдержал Антон. – Слушай, Бакс, ты пес или не пес? Может быть, ты изнеженная болонка? Или пушистая кошка с бантом на шее?
Бакс зарычал.
– Бог ты мой! – ухмыльнулся Волчок. – Это животное имеет чувство собственного достоинства!
– Да, имею. Я не болонка!
– Вот и хорошо. А поэтому ты совершенно спокойно сможешь меня выслушать, – сказал Антон. – И при этом будешь помнить не только о своем собачьем долге перед людьми, которые тебя кормят, но и о совести. Теперь слушай. Повторяю еще раз. Есть лес. Твой хозяин собирается его уничтожить. Вместе со зверями, птицами, рыбами. Заодно он уничтожит и всех нас, потому что в лесу, под небольшим озером, течет подземная речка, которая наполняет водой городское водохранилище. В общем, свалка твоего хозяина сделает ядовитой всю нашу воду…
Бакс тявкнул и завыл.
– Только не это! – скривился Волчок.
– Ладно, не буду, извините, случайно вырвалось, – смутился пес. Но тут же его голос стал увереннее и крепче: – Надо обязательно сказать об этом хозяину! Он не будет делать свалку! Я в нем уверен!
– Кстати, мы все время – хозяин, хозяин… Зовут-то его как? – спросила Угоша.
– Так Иван он! Петрович. Бирюков.
– Вот и ладненько. Бакс, значит, ты думаешь, что твой Иван Петрович – разумный и культурный человек?
– Конечно, культурный и разумный. Он каждый вечер телевизор смотрит и журналы с картинками листает.
Несмотря на серьезность разговора, Угоша с Антоном прыснули.
– Что он смешного сказал? – затеребила подругу Лариса.
– Да так… К делу не относится. Просто Бакс считает, что человек культурен, если листает журналы.
– Пусть думает, что хочет, – остановил девочек Антон. – Бакс, у нас к тебе просьба. Мы постараемся встретиться с Иваном Петровичем и объяснить ему… Но если он нас не захочет слушать…
– Или не захочет ничего менять, – вставила Угоша.
– Да, правильно. Тогда не сможешь ли ты…
– Шпионить?
– Ну почему сразу шпионить? Просто, если услышишь что-то особенное, скажи, будь другом. Дело очень важное, понимаешь?
– Да понимаю я, понимаю. Мне тоже не хочется, чтобы воду испортили. И леса жалко. Но шпионить не буду.
– Уважаю, – прорычал Волчок. – Впервые уважаю такого недомерка!
– Эй, потише! – гавкнул Шарик, до сих пор старавшийся не встревать в не очень понятные ему разговоры.
– Ладно, ладно, успокойся! – усмехнулся Волчок и в знак примирения лизнул Шарика. Некрупный песик под лопаткой волчьего языка поехал вперед, потом пролетел по инерции еще с метр.
– А что это было? – тявкнул он, когда его лапы обрели устойчивость.
– Это были проявления дружеских чувств, – объяснила Угоша.
* * *
Двор, в который привел их Бакс, Угоша нашла бы с закрытыми глазами.
– Вон, вон дом, где Влад живет! – радостно сообщил пес, едва гомон проспекта сменился вечерней тишиной детской площадки и подъездов.
– Э, дружочек, это для тебя он Влад. А для нас сей человек – Владислав Иванович! – съехидничала кикимора. – Ларис, помнишь, как он нос задирал, пока в штаны со страха не наделал?
– Помню, – потупилась Лариса. Ей вдруг стало стыдно. – Мы, конечно, тоже хороши. Так испугать человека!
– Человека? Человеки животным лапы не откручивают…
– Как Бакса возвращать будем? – поспешил спросить Антон. По Угошиным словам было ясно, что она в любую минуту готова вспыхнуть, как солома на ветру.
– Сейчас глянем, – мгновенно остыла кикимора. – Думаю, с этим проблем не возникнет. Я Влада чувствую. На улице он.
– Давайте из кустов понаблюдаем, – предложил Антон.
Стараясь не шуметь, они подобрались почти к самому подъезду.
– Вон, вон наш Владислав Иванович! – шепнула Лариса, указывая на высокого мальчишку, сидящего с краю скамейки. Огонек его сигареты то разгорался, то притухал. Рядом, ближе к другим парням, стояла целая батарея пивных бутылок, видимо уже пустых.
– Н-да… – вздохнула Лариса. – Учила ты его, Светка, жизни, учила… Такой симпатичный, а мозгов своих нет.
– Симпатичный? Ты считаешь его симпатичным? Ничего себе… Мне с ним разговаривать совершенно не хочется.
– А уж ему-то как не хочется! Но, как я понимаю, придется. Хотя… Не стоит его тобой пугать. Вдруг он опять штаны намочит. Давай сюда Бакса.
– Еще чего! – повысил голос Антон. – Чтобы ты одна шла к этой пьяной компании? Я сам Бакса верну.
– Ну уж нет! – заартачилась Лариса. – Вы и так все без меня делаете. Я – как попка-дурак, ничего из ваших разговоров не понимаю. Дайте хоть тут поучаствовать, собачку отдать!
– На, – Угоша протянула Бакса. – Мы отсюда понаблюдаем.
Когда через несколько секунд Влад поднял глаза, холодные мурашки побежали по его спине от затылка к ногам, потом от ног к макушке поднялась горячая волна, ударила в голову, лицо, уши. Он вскочил, и Лариса подумала, что не зря подошла без Угоши.
– Эй, коза, чего тебе надо? – окликнул Ларису кто-то, сидящий на противоположном конце скамейки.
– Влада надо, – ответила она ненарочной рифмой, не удостоив говорящего даже мимолетным взглядом.
– Друг! Это к тебе!
– Вот возьми, это собака твоего отца, – совершенно серьезно, без тени издевки сказала Лариса и протянула пса окаменевшему мальчишке. Когда его лицо и руку намочил шершавый собачий язык, он вздрогнул, бесцветно произнес:
– Откуда он у тебя? Папа Бакса несколько дней ищет.
– В яме нашли. Подругу мою помнишь?
Из яркой помидорины Влад на глазах стал превращаться в бледного снеговика.
– Помню… А она…
– Неважно. Она его вытащила и просила передать тебе.
Влад растерянно погладил замлевшего от счастья пса. Поднял глаза:
– Спасибо.
Ожидавшая чего угодно, но не вежливой благодарности, Лариса на мгновение замерла. Потом улыбнулась:
– Надо же, а ты можешь быть вполне нормальным. Пожалуйста!
* * *
– Значит, так, вот мой план. Нам теперь известен хозяин свалки. Утром я к нему схожу и расскажу про подземную реку, – чуть запыхавшись от быстрой ходьбы, начала Угоша. – Даже если лес ему безразличен, не дурак же он – гадить собственному городу.