— Я хочу взять два пакета вермишели и мешочек чечевицы. Отец, там четыре голодных маленьких мальчика. Сегодня Рождество, а у них в доме пусто. Родильнице тоже надо поесть. Мы с тобой не такие уж бедные! Я ведь зарабатываю, не так ли?
Огюстен Лубе устало провел рукой по седым волосам.
— Разумеется. Поступай, как знаешь, — проворчал он. — Сегодня вдова Марти пригласила меня на чашку кофе и подарила коробку шоколада. Отнеси ее этим ребятишкам.
— О! Спасибо, папа!
Анжелина буквально взлетела на второй этаж. В большом сундуке была сложена ее детская одежда. Она схватила мешок и принялась бросать в него носки, чулки, рубашки, юбки.
— Это все еще послужит им, — тихо приговаривала она.
Через несколько минут Анжелина вошла в кухню с мешком на спине. Огюстен приготовил другой мешок, в котором была еда.
— Ты, Анжелина, напомнила мне свою мать, — с грустью произнес Огюстен Лубе. — Сколько раз она торопливо возвращалась домой, чтобы поделиться с нуждающейся семьей всем, что имела. Сначала я ругал ее, мы ссорились, но вскоре я сдался. Малышка, если ты станешь повитухой, тебя будут приглашать и в роскошные дома, и в лачуги. Порой ты не будешь получать и су за свои труды и, как у Адриены, у тебя возникнет желание помочь бедным, которых очень много. Тебе будут дарить безделушки, туго набитые кошельки, изысканные вина, драгоценности, а в худшем случае, тебя примутся осыпать оскорблениями и угрозами. Какое странное ремесло!
— Это мое ремесло, папа, — уверенно заявила молодая женщина.
Она с нежностью посмотрела на отца, подбежала к нему и поцеловала.
— Ты лучший отец из всех, кого я знаю!
Взволнованный сапожник не нашел нужных слов, чтобы ответить дочери. Взяв фонарь, Анжелина вышла. Ее переполняла радость.
«Раньше я не понимала, как мне повезло, — думала Анжелина, оказавшись во дворе. — Мои родители следили, чтобы я получила образование и ни в чем не нуждалась. Мадемуазель Жерсанда обучила меня хорошим манерам. Так почему же я горюю, что Гильем бросил меня? Я должна вычеркнуть его из своей жизни. Я буду холить и лелеять своего сына, он будет красивым и сильным, получит прекрасное образование. А я, его мать, буду гордиться им. Мне не на что жаловаться, нет!»
Перед глазами Анжелины вновь возникло бесформенное тело Валентины, ее худые ноги, огромный живот. А потом и мужчина, набросившийся на родную дочь, чтобы удовлетворить свою похоть.
«Это гнусно! Это самое мерзкое преступление, — думала Анжелина. — Но, боже мой, что я могу сделать?!»
Так и не найдя решения, она пошла на конюшню. Розетта спала, лежа на соломе в пустом стойле, соседнем с тем, где стояла ослица. Собака была рядом.
— Розетта, просыпайся! — Анжелина нежно прикоснулась к плечу девочки. — Бедная крошка, ты измучилась!
— Мне приснилось, что я попала в рай! — сказала Розетта, вставая.
У Анжелины на душе стало еще тяжелее… Она показала девочке вещи, которые собрала для ее семьи.
— Из юбок можно сделать штанишки для мальчиков. Ты худенькая, вот эта юбка подойдет тебе. Ты умеешь шить?
— Конечно нет, мадемуазель! Читать я тоже не умею. Я никогда не ходила в школу. Но Валентина может написать свое имя.
— Ох! — вздохнула Анжелина. — Может, твоя сестра сумеет что-нибудь сделать из этой одежды. Но, главное, Розетта, если у тебя возникнут неприятности, сразу же приходи ко мне.
— Хорошо! — пробормотала девочка. — Вы такая милая и такая красивая, что можно подумать, будто вы ангел!
— Ангелы не бывают рыжими, — пошутила Анжелина со слезами на глазах. — А теперь беги домой. Надеюсь, ты доберешься благополучно.
— Я сумею постоять за себя, мадемуазель. А как вас зовут?
— Анжелина.
— Красивое имя. Благодарю вас, мадемуазель Анжелина. За Валентину и моих братьев. Скажите, вы не станете доносить на нашего отца? Он каждую субботу приносит жалованье и не так уж много пьет… Я не хочу, чтобы нас разлучили — моих братьев и сестру…
— Не бойся, я ничего никому не скажу. Жаловаться жандармам должна Валентина, если, конечно, у нее хватит на это мужества.
Молодая женщина погладила Розетту по щеке. Благодаря девочке в это Рождество определилась ее судьба. Она поняла это и обрадовалась.
— И тебе спасибо, Розетта. Я сделала свой выбор… Беги и будь осторожна.
Анжелина проводила девочку до ворот и долго смотрела, как та шла в слабом свете единственного газового рожка на улице Мобек, мостовая которой была покрыта толстым слоем снега.
— Да хранит тебя Господь, Розетта! — произнесла Анжелина.
В Бьер Анжелина поехала на дилижансе, что позволило ей сократить время, проведенное в пути, на полтора часа. Было очень холодно. Она вышла из дилижанса и залюбовалась липой, «Деревом свободы» [26] , росшим на площади около церкви. Всю дорогу Анжелина удивлялась фантазии природы, с которой та украсила скалы, нависшие над ущельем Пейремаль. Тоненькие ручейки, стекавшие по скалам, превратились в эти морозные дни в прозрачные колонны самых разных размеров и форм, а кусты и трава были словно утыканы хрустальными иглами.
Анжелину восхищало это чудесное зрелище. Да, здорово подморозило, как сказал один пожилой мужчина, ехавший с ней в дилижансе.
«Я не добралась бы на Мине, — подумала Анжелина. — Подковы нашей ослицы не оснащены скобами, а дорога полностью обледенела».
Лошади, тащившие дилижанс, были экипированы надлежащим образом. Анжелине казалось, что она до сих пор слышит ритмичный цокот их копыт по земле, ставшей от мороза твердой как камень и скользкой как стекло. Она приехала раньше, чем планировала, так соскучилась по своему маленькому Анри. Идя по улице Лавуар, она благодарила небеса за то, что они послали ей живого, здорового ребенка. Опьяненная радостью, молодая женщина улыбалась.
Первая неделя января выдалась хлопотной. Похороны Эжени Лезаж, которую отпевали в соборе, взволновали весь город. Анжелина не присутствовала на заупокойной мессе, но, спрятавшись за дубами, росшими вокруг кладбища, и закутавшись в накидку отца, она внимательно разглядывала толпу, шедшую за гробом к фамильному склепу. Гильема не было… Она терзала себя вопросами, недоумевая, почему он не приехал. Наконец ей удалось получить ответ от почтальона, неисправимого болтуна:
— Похоже, младший сын Лезажей отбыл с супругой на остров Реюньон [27] , в одну из наших колоний в Индийском океане. Он не смог прибыть на похороны матери.