Немного удивившись, Лена взяла кулек.
– Клубника! – радостно воскликнула она. – Я так ее люблю!
– Первая! – гордо произнес дед Михаил. – Моя! Я ее сам вырастил. Пленкой от холодов накрывал. Кушайте! Кушайте на здоровье! Я ее уже помыл.
Попрощавшись со стариком, они не спеша пошли назад, к берегу. Сквозь заросли деревьев показались дорожки и уличные фонари. Из придорожных кафе лилась тихая нежная музыка.
– А ты почему клубнику не ешь? – отступив в сторону, с наигранной серьезностью спросил парень.
– А ты? – не отступала Лена.
Гриша остановился и взял из кулька клубнику.
– А ну, красавица, открой рот! – игривым тоном произнес он.
Девушка послушно приоткрыла рот.
Нежно, играя, Григорий провел клубникой по ее губам. Затаив дыхание, Лена боялась пошевелиться. Алая капля сока застыла на губах. Закрыв от блаженства глаза, она проглотила ягоду. Ничего не говоря, Лена последовала примеру парня. Не сводя с нее взгляда, Григорий кисло скривился.
– У тебя сладкая? – приглушенным голосом поинтересовался парень и посмотрел ей в глаза.
– Да, – протянула Лена. – Сладкая.
Ее губы, тело дрожали.
– А у меня нет, – прошептал Калетник. – Может, ты меня обманываешь? Какой сок на твоих губах?
Лена молчала. В предчувствии чего-то необыкновенного ее сердце сжалось, от волнения перехватило дыхание.
Гриша нежно обнял девушку за талию и прижал к себе. Наклонившись, несмело поцеловал губы. Нежно-нежно. Едва касаясь. Затем, слегка отстранившись от нее, пристально посмотрел ей в глаза.
Казалось, девушка перестала дышать.
– Сладкая! – с упоением произнес Калетник и еще крепче прижал ее к себе.
Лена не сопротивлялась. Положив руки ему на плечи, она с наслаждением закрыла глаза и, затаив дыхание, с жадностью ловила его ласковые прикосновения. Впервые в жизни Лена чувствовала крепкое мужское тело, плечи, руки, торс. И было в этих ощущениях столько новизны и столько блаженства, что ей стало немного не по себе.
– Ты прекрасна! – прошептал Григорий. Тело его напряглось. – Какое же это счастье, что мы встретились! Мы знаем друг друга так мало, а кажется, что всю жизнь. Если бы ты знала, Аленушка, как я тебя люблю!
Лена взволнованно посмотрела на парня.
– Гриша, – потупив взгляд, прошептала она дрожащим голосом, – я… я тоже тебя люблю!
Услышав эти слова, парень искренне улыбнулся и, подхватив ее на руки, весело закружил.
– Ты самая лучшая девушка в мире! Я тебя никому, слышишь, Аленка, никому не отдам! Мы всегда будем вместе!
Опустив Лену на землю, он снова поцеловал ее, а затем, обняв, крепко прижал к себе. Взволнованная, девушка дрожала всем телом. Каждый новый поцелуй становился все более требовательным и упоительным. Нежная волна счастья разлилась по ее телу.
– Аленушка, Аленушка моя, – повторял парень, а затем, резко отстранившись, тряхнул головой. – Еще немного, и я сойду с ума!
Весело смеясь, Лена схватила его за руку.
– Идем, Гришенька, идем! Нам действительно пора! – радостно воскликнула она.
Заливаясь веселым смехом, они пустились в бег.
– Я тебя сейчас догоню! – с напускной строгостью кричал парень. – Догоню и съем!
Словно играя в догонялки, он то пропускал Лену вперед, то быстро настигал ее. Схватив за руки, крепко прижимал к себе и целовал. Сильно, страстно, трепетно. Вырываясь вперед, девушка ждала момента, когда снова окажется в его крепких и таких нежных объятиях. Сбившись с пути, они бегали по берегу Днепра, катались на карусели и кружились в танце. Только когда уже стало совсем темно, они поднялись на мост.
Неожиданно, остановившись на середине моста, Гриша поднял руки высоко вверх и громко, во весь голос, глядя на нее, закричал:
– Я люблю тебя, Аленушка! Люблю!
– Люблю! – отражаясь от воды, повторило эхо.
Они подошли к метро почти в полночь. Кроме них, в вагоне поезда никого не было. Радуясь одиночеству, они бегали между сиденьями, весело смеялись и целовались. Впервые познавшие любовь, они были не в силах оторваться друг от друга. И только вошедший в вагон мужчина слегка умерил их молодой пыл.
Остановившись возле дома, где жила Лена, парень с грустью посмотрел на нее.
– Аленка, спасибо тебе за вечер! Нам пора расставаться, а я не знаю, как доживу до того момента, когда снова увижу тебя!
Тяжело вздохнув, он прижал Лену к себе.
– Я тоже, – прошептала девушка и опустила глаза.
– Завтра в семь в парке Богомольца. Я сразу после тренировки туда приду. Ты будешь, тебе удобно?
– Конечно, конечно! – закивала Лена и, нежно улыбнувшись, повторила: – Завтра в семь. Я обязательно приду!
Отворив дверь, Лена тихо вошла в комнату. Счастливая улыбка не сходила с ее лица. Это был лучший день в ее жизни. День, который она не забудет никогда. Подойдя к окну, девушка загадочно улыбнулась.
Неожиданно дверь резко распахнулась и на пороге с газетой в руке появился отец.
– Ты где так долго была? – гневно выкрикнул Борис Евгеньевич и насупил свои густые брови. Растрепанный, в пижаме, он смотрел на нее таким испепеляющим взглядом, что дочь не на шутку испугалась.
– Гуляла, – тихо ответила Лена и отвела глаза.
– Гуляла?! – протянул Борис Евгеньевич. – Она, видите ли, гуляла! С кем? С этим сорвиголовой?!
– Я гуляла с парнем, хорошим парнем… Гришей Калетником. Мы любим друг друга! Что в этом плохого? – огрызнулась она.
– Что плохого? – взвился отец. Ударив газетой по столу, Борис Евгеньевич зло засопел. – Дура! Скажи, глупая, что он тебе даст?! У них, видите ли, любовь! А когда любишь, кушать, между прочим, тоже хочется. А он, твой Калетник, скажи, он сможет тебя прокормить?!
– Папа, послушай, – стараясь быть покладистой, начала Лена. Натянуто улыбнувшись, она подошла к отцу. – Гриша – очень хороший и добрый парень. Он будущий инженер, заканчивает институт. Кстати, после военной кафедры он уже получил звание лейтенанта. Он сильный, смелый. Я вас познакомлю, и он тебе обязательно понравится!
– Познакомлю! – закричал отец. Глаза его горели такой яростью, что девушке стало не по себе. – С кем?! С ним? Нет, дочка! Этого не будет! Заруби себе это на носу, слышишь, запомни раз и навсегда!
– Ну почему? Папочка, послушай, он хороший! Он самый добрый, смелый, сильный! – попыталась убедить отца Лена.
– Дура! Ничего ты ни в людях, ни в жизни не понимаешь! – заявил распалившийся донельзя Борис Евгеньевич и, хлопнув дверью, вышел из комнаты.
Самый счастливый день в жизни Лены был испорчен.