Мэдисон кивнула:
– Да, плохо дело.
– Ты только представь моего отца и миссис Кей, – весело произнесла Роми.
– Ты считаешь, что твой отец не должен начинать романтических отношений с домашним персоналом? – язвительно спросила мать Максвелла, и он поборол желание округлить глаза.
– Чаще всего не следует заводить роман с прислугой, – ответила Роми, ничуть не смущаясь. – Заигрывание со своими сотрудниками неприемлемо, а мой отец слишком горделивый человек, чтобы на такое пойти.
– Неужели настолько горделив? – спросила Наталья с недоверием.
Максвелл задался вопросом, как скоро отвезет мать домой. Ей не нравилось водить машину, она предпочитала, чтобы ее возил сын.
– Да, – ответила Роми с преувеличенным терпением. – Но в данном случае, я уверена, что миссис Кей завоюет его интерес.
– Миссис Кей считается только с собственным мнением, – согласилась Мэдисон. – Она будет наматывать вокруг него круги и вряд ли откажется от своей работы.
Мать Максвелла фыркнула:
– Конечно, она была бы счастлива опекать его как жена, а не как экономка.
Вместо того чтобы обидеться, Роми задумалась:
– Знаете, Наталья, я считаю, что вы правы. Она сможет держать его в узде.
– Вы решили их просватать? – поддразнила Мэдисон.
Роми не стала отпираться:
– Я не могу поверить, что не задумывалась об этом раньше.
– Ты хотела лучшего для миссис Кей, а твой папа слишком горевал и много выпивал. – Мэдисон не собиралась скрывать очевидное.
Роми подумала над словами подруги:
– Он по-прежнему горюет.
– Нет. Ему будет лучше. Он вылечится. Я не сомневаюсь, – уверенно сказала Мэдисон. – Правда, Вик?
Виктор кивнул:
– Я уверен, ты права.
Виктор говорил абсолютно серьезно. Одурманенный взгляд, который он бросил на жену, говорил о том, что он окончательно потерял голову от любви.
– Алкоголизм – наследственное заболевание, – заметила Наталья с преувеличенной важностью, совершенно забыв от такте.
Роми вздрогнула, а Максвелл тут же поднялся на ноги.
– Мам, я вызову машину. Пожалуйста, собери все свои вещи.
– Что такое, медвежонок? В чем проблема? Я еще не закончила обед. – Она указала на тарелку с едой.
Он ответил напрямик:
– Проблема в тебе.
– Я просто указывала на то, что ты выбрал представительницу не слишком сильного генофонда для твоего будущего потомства, – сказала она, будто это должно было сделать ее легкомысленные слова приемлемыми.
Максвелл посмотрел на мать так, как не смотрел никогда:
– Я женюсь на Роми. Она единственная женщина, которую я рассматривал в качестве матери своих детей. И она будет матерью моих детей.
– Я не говорила…
– Я знаю, что ты говорила. Тебя слышали все присутствующие. Если ты надеешься на очередное приглашение в мой дом, то должна извиниться перед Роми, прежде чем мы уедем.
– Но, сынок…
– Почему вы называете его медвежонком? – спросила Роми как ни в чем ни бывало.
По крайней мере так показалось Максвеллу.
– Я называла его так в детстве, – ответила его мать.
Максвелл поморщился. Мать называла его медвежонком, когда хотела напомнить ему, что он всегда будет ее сыном.
Улыбка Роми оказалась слишком сладкой в сложившейся ситуации.
– А мне нравится это прозвище.
Максвелл смотрел то на мать, то на Роми. Его мать взглянула на Роми с неожиданным уважением. Он не понимал, что происходит.
Максвелл посмотрел на сидящих за столом гостей, желая понять, что чувствуют они. Виктор одарил его страдальчески-озадаченным взглядом.
Максвеллу было приятно осознать, что он не одинок в непонимании происходящего.
Мэдисон отнюдь не выглядела сбитой с толку. Названая сестра Роми смотрела так, словно была готова задушить мать Максвелла.
И он ее за это не винил.
– Прости, если я ненароком тебя обидела, – сказала мать Максвелла, обращаясь к Роми с теплотой впервые за вечер.
– Да, мне было обидно. Но ведь я знаю, что имею дело с воспитателем Максвелла. – Максвеллу и его матери потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что имеет в виду Роми.
Его мать ахнула, но вместо того, чтобы рассердиться, как он ожидал, она улыбнулась:
– Один-один. Он мой ребенок, даже если он и бизнес-магнат.
– Он царь корпорации. Это название ему больше подходит, как вы полагаете? – Роми совсем не сердилась.
– Он может быть очень властным. – Наталья посмотрела на Максвелла с таким выражением, словно прямо сейчас упрекала его за бестактное поведение.
– Я уверена, он получил это по наследству. – Улыбка Роми была немного язвительной. – Поэтому в нашем генофонде больше одного изъяна, по-моему.
Невероятно, но его мать рассмеялась.
Роми потянула Максвелла за запястье:
– Садитесь, Ваше Величество. Ваша мама будет вести себя хорошо. Нам нужно обсудить предстоящую свадьбу.
– Твоя невеста непредсказуемая женщина, – сказала его мать. – Она мне нравится.
– Мне тоже, – ответил Максвелл. – Очень.
– Мне кажется, она тебе не просто нравится, – произнес Виктор с самодовольным превосходством, которое Максвелл всегда хотел стереть с его лица.
Удивительно, но его мать не произнесла ни слова из своих обычных тирад против любви. Она расспрашивала Мэдисон, где, по ее мнению, можно купить свадебное платье для Роми.
– Я попросила, чтобы в нашем любимом бутике подобрали несколько винтажных свадебных платьев в богемном стиле, – сказала Мэдисон.
– Ты не наденешь свадебное платье своей матери? – спросил Виктор, опережая Максвелла.
Честно говоря, Максвелл был не в курсе, что Джереми Арчер радостно объявил всем, кто желал знать, что Мэдисон наденет свадебное платье своей матери.
– Платье Мэдди стало семейной реликвией, – объяснила Роми. – Моя мама выходила замуж в обычном платье стиля восьмидесятых: пышные рукава, множество слоев кружева из полиэстера. И потом, она была на десять сантиметров выше меня ростом.
– Ох. – Максвелл отреагировал так, словно сам задал этот вопрос.
– Оно совсем не подходит Роми. Кроме того, ее отцу не нужны лишние воспоминания, – заявила Мэдисон.
Роми вздрогнула, и Максвелл опустил руку и в знак поддержки сжал ее ногу:
– Он будет рад видеть тебя в любом наряде.