Уже битый час Дан развлекал себя тем, что замораживал взглядом комаров и мух, из глупого любопытства залетевших в сырое подземелье крепости.
Настроение у мальчишки было прескверное. Его собственный нос сам по себе издавал мерзкие хрюкающие звуки, щёки, обросшие куриным пухом, постоянно чесались. Но сильнее щёк чесались руки и язык. Дану постоянно хотелось кого-нибудь обозвать, побить, передразнить, в конце концов, плюнуть на кого-нибудь. Но если честно, в своей прежней жизни всё это творить он не то что бы не любил — просто ненавидел. И, если быть уже совсем откровенным, ему и сейчас было стыдно своих желаний, но он ничего не мог поделать с собой — ему очень хотелось совершать гадости, одни только гадости. Гадости — и ничего больше!
Он мрачно пучил помутневшие глаза (совсем недавно такие зелёные, звонкие, весёлые — ну совсем, как у Тима) и не отрывал злобного взгляда от несчастной ночной бабочки, карабкающейся по шершавой стене. На грязном полу и на длинном столе заседаний (очередное должно было состояться с минуты на минуту) валялись пятьдесят бездыханных мух, двадцать восемь мёртвых комаров, девять потерявших сознание мотыльков и одна притворяющаяся замороженной божья коровка.
К стенам подземного зала, спешно переделанного под кабинет для заседаний, были прибиты длинные полки. На них стояла, блестя надутыми щеками и выпученными глазами, чертова дюжина золотых, серебряных и хрустальных голов Ния. В тех из них, которые были сделаны в виде ваз, торчали растения, похожие на верблюжьи колючки, с необыкновенно длинными кривыми иголками.
Бедная бабочка взгромоздилась на полку и едва-едва перебирала лапками, стремясь скрыться от леденящего взгляда мальчишки за хрустальную вазу. Дана раздражала её упрямая воля к жизни, он засопел, хрюкнул, ещё сильнее вылупил тусклые глаза. Но тут дверь за его спиной со скрипом отворилась — и на пороге возникли три коробки с надписью «КРЕМ-БРЮЛЕ», а сверху возвышалась огромная банка вишневого варенья.
— Угощение к вечернему заседанию, господин Дан! — Раздался из-за коробок почтительный голос. — Поставь банку с вареньем на стол, а коробки с мороженым — на полки, подальше от камина. Нечего тут мельтешить передо мной, от дела отрывать! — Буркнул Дан. Тут бабочка собрала последние силы и перелетела за спину мальчишки, поближе к камину, в котором сердито горел огонь. И он развернулся вместе со стулом за ней, предпочитая продолжить охоту, а не наблюдать за суетой прислуги. — Да поаккуратнее там, чтобы комар носа не обмочил!
За его спиной что-то осторожно позвякивало, и почтительно шуршало. Слуга, видать, был вышколенным. И когда в кабинет заседаний вошли Аспид, Морена и Позвизд, они застали уже одного Дана, никого другого и в помине не оказалось.
— Господин Дан, подарок от Ния, — ядовито улыбнулась Морена, а Подзвизд торжественно вручил мальчишке золотое яблочко на серебряном блюдечке.
— Последняя модель мобильного телефона, — завистливо прогундосил в два хобота Аспид.
Дан хмыкнул и недоверчиво тронул яблочко за черенок. Металлический плод покатился по блюдечку, оказавшемуся экраном. На нем тут же возникло злобное лицо Ния.
— Дан, — рявкнул он, — ты вынуждаешь меня делать тебе слишком дорогие подарки. Вместо отчётов о проделанной работе посылаешь мне пустые листы!
— Я обо всём пишу очень подробно! — С вызовом бросил Дан.
— Предположим, я верю тебе, мой маленький злоденец, — прошипел Ний почти ласково, но злоденцы задрожали. — Но тогда кто-то, мой любезный, вместо обыкновенного стержня в твоей ручке вставил особый, хитрый — написанные им слова исчезают! Рядом с тобой измена, а ты и не знаешь? — С Ния посыпались железные красные капли, одна из них прожгла экран и попала на Дана. Запахло горелым. Серый пух вздыбился на щеках мальчишки, как шерсть на загривке у разъярённого волка.
— Итак, — завопил Ний. — Я слушаю полный отчёт о проделанной работе. Чую, хвастаться тебе не придётся, мой маленький злоденец, надежда Чёрного царства, беспросветное будущее Тёмных сил… Н-ну?
— По всей крепости мы рассыпали сон-траву, навевающую галлюцинации, — пробурчал Дан.
— Хоть кто-нибудь увидел прекрасную картинку, полную мрака и ужаса? — Презрительно поинтересовался Ний.
— Увидел… Кто-то сгрёб сон-траву в мою спальню, так что ни одна травинка не встретилась на пути Тима и Обби. Зато мне всю ночь снились ужасы и кошмары…
— Я думаю, после них ты встал бодрым и свежим! — Свирепо заскрежетал зубами Ний. — Дальше!
— Мы послали отряд комаров, заряжённых бешенством…
— И?
— Кто-то зарядил комаров слишком большой дозой бешеной сыворотки — и они откинули хоботки, таки и не долетев до беглецов.
— Дальше! — С яростью рявкнул Ний. Вокруг его красного лица не спеша катилось золотое яблочко.
— Во всех лабиринтах мы расстелили скатерти-самобранки — кибер-симуляторы блюд русской народной кухни из улучшенной зарубежной био-массы … Отведав такие угощения, любое живое существо теряет память — делай с ним, что хочешь. Но…
— Пёсиглавцы? — Догадался Ний.
— Они, — тяжело вздохнул Дан. — Они настроили кибер-симуляторы только на один режим: крепкие алкогольные напитки. Механизмы перегрелись и взорвались. Всю био-массу, разбрызганную по стенам, Пёсиглавцы сожрали — и отравились. Сейчас им дали рвотное лекарство.
— Что ещё? — Прошипел Ний.
— В бутылочки, сделанные в стиле «Избушка старика Хоттабыча» налили препарат «Не пей, козлёночком станешь», который преобразует живые организмы одного типа в живые организмы другого типа.
— И?
— Каким-то образом бутылочки «Избушка» с препаратом «Козлёночек» попали на кухню и были выданы злоденцам вместо вечернего кефира…
— ЧТООООООООО?
— Как того и следовало ожидать, злоденцы стали…
— …козлёночками… — зловещим голосом проговорил Ний.
Дан растерянно развёл руками:
— Почему-то они стали антилопами Гну. Сейчас пасутся возле крепости. Всё траву уже общипали. Толку от них ждать не приходится.
— Мальчишка! — Загудел Ний так, как будто по нему ударили кувалдой. — Тебя кто-то обводит вокруг носа, а ты и пальцем не ведешь! Тебе самому головы не унести из подземелья, если всё будет продолжаться в таком же духе! Дармоеды! Через полчаса я жду нового плана действий! Золотое яблочко остановилось. Экран потух. Сеанс связи окончился.
Дан со злостью сграбастал металлический плод-трубку и запустил его в стену — тот отскочил, как резиновый мячик, и точно вернулся прямо в центр серебряного блюдечка. Тут же на экране возникло рассерженное лицо Ния:
— Ну что ещё?
— Проверка связи, — буркнул Дан. Ний, сплюнув, отключился.
Дан подошёл к огромному жбану, в котором был напиток из уксуса «Коктейль молодости», и взялся за поварёшку. Видимо, глубокая задумчивость помешала ему обратить внимание на то, что поварёшка не отличалась идеально чистотой. На ней отчётливо виднелись следы чьих-то пальцев, перемазанных в белом порошке. Налив коктейль в старинные кружки с металлическими крышечками, Дан сел. Слева от него расположились Позвизд и Морена, справа — Аспид. На полках зловеще сияли щеками тринадцать голов Ния.