– Займись со мной любовью, Зик, – попросила Тия.
Зик посмотрел ей в глаза:
– Всегда.
Похоже, она напрочь забыла, что такое наслаждение. Ее расслабленное тело словно обрело свое место. Это был момент абсолютного блаженства.
Тия ощущала удовлетворение, удовольствие; она чувствовала, что наконец-то попала домой…
А потом она села и снова оказалась в реальном мире.
На террасе было холодно. Конечно, в платье она бы не замерзла… Рядом с ней на качелях лежал Зик, его рубашка была расстегнута, обнажая широкую загорелую грудь.
Почему-то мужчины в такой ситуации сохраняют больше достоинства, чем женщины.
Потянувшись к платью и натягивая его, Тия старалась не думать о том, что она натворила. Она изменила жениху. Эта ошибка могла ей дорого обойтись. Накануне собственной свадьбы! Во время репетиции! А все потому, что Зик начал говорить об удовольствии и заставил ее вспомнить, как хорошо было раньше… Но разве она не сказала ему, что ей это больше не нужно?
Но винить Зика Тия не могла. Она сама напросилась, а он дал то, чего ей страстно хотелось. То, что она пыталась забыть восемь лет.
Тия вздохнула, и Зик пошевелился. Обхватив женщину за талию, он притянул ее к себе. Она уступила ему, словно утратила силу воли.
Это было самое сложное. Отказаться от фантастического секса легко. Ну, если и не легко, то хотя бы возможно. Но дело было не только в сексе.
Дело было в том, как ее тело гармонировало с его телом. Зик мог предугадать, чего она хочет, еще до того, как Тия задумывалась над этим. Они дополняли друг друга. И не только физически.
С Зиком это происходило абсолютно естественно. С Флинном такого никогда не будет.
Но достаточно ли этого?
Да, Зик, знает, что ей нужно, но нет никакой гарантии, что он это даст. В свое время он твердил, что она – единственная, кто имеет для него значение, однако бросил ее и не пожелал прислушаться к ее доводам.
А была ли это любовь?
Даже сейчас Зик не понимал ценность осторожного поступка, правильного поступка. Для него риск всегда был некой забавой. В день его совершеннолетия нервы Зика приятно щекотала мысль о том, что их с Тией могут застукать. Наблюдая по страницам деловых изданий за развитием его бизнеса, Тия заметила, что Зику придают сил ситуации, при которых он оказывается на волоске от неудачи. Ему везло, но его начинания могут и не дать плоды.
А Тия не могла позволить себе совершить еще одну ошибку.
Зик сел. Полы его рубашки сошлись. Теперь она, по крайней мере, обретет ясность мысли.
– Я должна идти. Мне нужно рассказать Флинну… Мои гости… – пробормотала Тия.
Его лицо стало жестким. Он подцепил пальцем бюстгальтер и протянул его ей:
– Это может тебе понадобиться.
Тия выхватила у него бюстгальтер:
– Что мы наделали, Зик! Завтра моя свадьба, а я здесь с шафером! Это было плохое решение.
Он печально покачал головой:
– Ты считаешь, что я – ошибка.
– Я этого не говорила. – И никогда не скажет, потому что в детстве Зик был уверен, что его родители были бы счастливее, если бы у них был только Флинн, продуманно выбранный ими ребенок, а не родной сын, появившийся на свет в самый неподходящий момент. – Я просто… мне нужно разобраться во всем самой.
Зик вздохнул:
– Все-таки побег с вечеринки никогда не был твоим стилем, верно?
– Это был твой стиль.
Тия грустно ему улыбнулась, вспоминая ту давнюю ночь. Теперь она была абсолютно уверена, что не уехала бы с Зиком, даже если бы Хелена в ней не нуждалась. Она не создана для того образа жизни, который ведет Зик.
Оставалось надеяться, что он тоже это поймет.
Зик смотрел, как Тия уходит. Прическа ее растрепалась, макияж стерся. Ей следует привести себя в порядок.
Усевшись на качели, Зик отмахнулся от чувства вины, охватившего его при мысли о брате. Он овладел Тией не потому, что не хотел, чтобы она принадлежала Флинну. Тия всегда принадлежала только ему. Но поймет ли это Флинн?
Взывать к логике Тии бессмысленно. Она не похожа ни на кого. Ей нужно увидеть правду, прочувствовать ее. Одних разговоров недостаточно. Почему он об этом забыл?
Впрочем, это уже не имеет значения. Он доказал Тии, что вместе они – единое целое. Даже ее самая консервативная, аналитическая, не расположенная к риску сторона не будет это отрицать. Она мечтает о своем месте? Он мог бы ей это дать. Он готов дать ей все, если только она позволит. Они наконец зажили бы той жизнью, в которой им было отказано восемь лет назад, и он сделал бы эту жизнь прекрасной. Заставил бы Тию расслабиться, вытащил бы на свет ту женщину, которая пряталась где-то в глубине ее души.
После продажи «В эту минуту» они могли бы поехать куда угодно, заняться чем угодно. Возможно, немного попутешествовали бы, увидели мир, заново узнали бы друг друга.
Но спешить не стоит, нельзя спугнуть Тию. После прыжка вперед, который они совершили этим вечером, она обязательно попятится назад. Но Зик был готов ждать, какими бы черепашьими шагами ни развивались их отношения, сколько бы ни пришлось ему за ней ухаживать. Он сможет каждую ночь сжимать Тию в объятиях. Ее выбором должен стать он. Не Флинн, не Хелена, не бизнес, не их отцы. Он. Зик.
Зик улыбнулся про себя, слушая, как гости начинают разъезжаться. Скоро он зайдет в дом и найдет Тию, созревшую для поступка.
Да, предстоит многое сделать, и начать надо будет с отмены завтрашней свадьбы. А потом перед ними откроется прекрасное будущее.
Зик был уверен в этом.
Шум последнего ужина перед свадьбой стихал. Сколько гостей уехало, не попрощавшись с ней? Она должна была исполнять роль хозяйки, прощаться с людьми и производить впечатление взволнованной невесты. Если бы Изабелла ей это позволила, конечно. Придется доказывать, что она способна стать настоящей хозяйкой в доме Флинна. Никто не должен сомневаться, что она чувствует себя на своем месте, во главе стола, заправляя делами.
Имидж – это все. Как-никак, она возглавляет в «Моррисон – Эштон» отдел по связям с общественностью. Хотя этот ужин должен был быть семейным, на нем присутствовали клиенты, деловые партнеры, инвесторы. Ей стоило быть среди гостей.
А вместо этого она убежала на террасу и переспала с шафером своего жениха.
Дрожь пробежала по телу Тии. О чем она думала? Кто угодно мог увидеть их, и тогда все рухнуло бы.
Впрочем, это еще может произойти, как только она признается Флинну.
– Тия! – Высокие каблуки Хелены зацокали в холле. – У тебя все нормально? Я задерживала всех, кто хотел выйти на террасу, а сейчас гости разъезжаются. Ты не хочешь попрощаться? Если нет, я тебя прикрою.