Они позвонили в обитую красной кожей дверь уже раз пять. Но все безрезультатно. Никто им не открывал. И когда они уже решили, что нужно уходить, дверь неожиданно открылась. На пороге стояло длинное шатающееся бледное существо со свисающими вдоль худых щек тонкими безжизненными прядями.
— Вам кого? — не разлепляя глаз, поинтересовалось существо.
— Ва… Валентина!
Существо еще немного покачалось, осмысливая услышанное. А потом все же раскрыло глаза. Они у него оказались такими же бесцветными, как и все остальное. Существо уставилось на подруг и произнесло:
— Ну?
— Что ну? Нам Валентин нужен!
— Ну?
— Валентин, говорим!
— Слушайте, девки! — как-то вяло разозлился этот тип. — Я и есть Валентин!
— Ой, как хорошо! Нас к вам ваша сестра послала. Маша. Помните, она вам звонила про Ниночку.
Валентин посмотрел на подруг, и его щеки окрасил слабый румянец.
— Ну, вообще! — воскликнул он. — Ошизеть! Манька совсем с дуба рухнула! Русским языком ей сказал: раньше семи не подгребай! Спать буду! А она еще и приятельниц присылает!
— Сейчас половина восьмого.
Некоторое время Валентин тупо таращился на подруг.
— Обалдеть! — произнес наконец он. — Вы чё? С моей сестрицей в конкурсе круглых дур участвовали? К семи вечера, разумеется, не утра! Это же надо придумать! Семь утра! Вы точно чокнутые!
Тем не менее он повернулся и потопал в глубь квартиры. Видимо, это было завуалированное приглашение последовать за ним. И подруги последовали. Валентин доплелся до кухни и плюхнулся в стоящее там огромное кресло. В нем поместились бы трое таких Валентинов. И певец, удобно свернувшись, вроде бы сразу же задремал.
Пока он посапывал с закрытыми глазами, подруги имели возможность хорошенько изучить его внешность и обстановку в квартире. Похоже, Маня не соврала. Ее брат заколачивал своими концертами приличные бабки. В квартире был сделан шикарный ремонт. В огромной кухне, стилизованной под восточный дворец, журчал настоящий мраморный фонтанчик, мебель изображала древние буддийские храмы, а плита выглядела словно жертвенный алтарь.
Узорная мозаичная плитка на полу довершала декор. Точно так же, как и подвесной потолок, который смотрелся, как резная ореховая крыша, сквозь которую виднелось ярко-голубое южное небо.
— Класс! — вынесла вердикт Кира.
От ее возгласа Валентин беспокойно зашевелился в своем кресле. А потом открыл глаза.
— Чем вы тут занимаетесь? — возмутился он. — Сварите хоть кофе, раз уж приперлись!
И после этого он снова мирно задремал. А подруги принялись варить кофе. Когда чашка с ароматной густой пенкой оказалась перед носом Валентина, он снова соизволил открыть глаза. И, сделав большой глоток, одобрительно кивнул:
— Вот это другое дело! Хороший кофе. Молодцы, девчонки.
И он принялся смаковать каждый глоток. Лицо у него слегка порозовело. Глаза заблестели. И он уже не напоминал то самое бестелесное привидение, которое открыло им дверь.
— Что там Манька мне звонила? — спросил он. — Что с Нинкой случилось? Залетела? На аборт деньги нужны? Сколько?
— Нет, дело в другом.
— В чем же?
— Ниночку пытались убить.
Валентин отставил чашку и изумленно воззрился на подруг.
— Убить? Кто?
— Какой-то мужчина.
— А я тут при чем?
— Ну, вы ведь ее муж, не так ли?
— Не так! — покачал головой Валентин. — Наш брак — это простая сделка. Ниночка согласилась сыграть роль моей жены. А я ей за это щедро заплатил. Это был рекламный трюк. Никаких чувств, чистая коммерция!
— Но тем не менее по закону она является вашей женой, а следовательно, главной наследницей.
— И что? Я умирать не собираюсь.
— Но это правило работает в обе стороны.
— И что?
— Если бы Ниночка умерла, то вы бы стали ее наследником.
Валентин откинулся на спинку кресла и захохотал. Смеялся он недолго, но с чувством. У него даже слезы на глазах выступили.
— Ой, уморили! — закончив веселиться, произнес он. — Что там наследовать? У Нинки всей ценности, что ее квартира. Так я таких могу себе за год работы пяток купить. Охота была бы мараться за безделицу.
— Возможно, Ниночка богаче, чем кажется на первый взгляд. Или вы задумали развестись, а она ставила вам палки в колеса.
— Да ничего подобного! — воскликнул Валентин. — И потом… Меня и в городе не было, когда Нинка в больницу угодила. До меня Машка чисто случайно дозвонилась. В такой тьме тараканьей концерты давали, вы не поверите, там даже связь не ловила.
— Но вы…
— Только сегодня приехал, — не слушая подруг, продолжал Валентин. — В пять утра с поезда сошел. Домой приехал, думал, хоть отосплюсь после гастролей. А тут вы! Убить Ниночку! Надо же такое придумать! Да у меня рука не поднимается, чтобы комара прихлопнуть, кровью боюсь испачкаться. А вы говорите, что я на человека покушался.
— Хорошо, — кивнула Кира. — Мы вас просто предупредить хотели, чтобы вы были в курсе, когда к вам менты явятся.
Это заявление сильно не понравилось Валентину.
— А что? Почему я? Зачем ко мне? — забормотал он. — Я ни сном ни духом! Черт!
Выглядел он таким угнетенным, что подруги почему-то поверили: не питал он зла к Ниночке. Он и думать забыл о ее существовании. И теперь был здорово озадачен. Но ведь среди его знакомых был еще Дима. Как быть с ним?
На этот раз Валентин заметно смешался.
— А что Дима? — пробормотал он, отводя глаза. — Он — муж моей сестры. Родственник.
— Не думаю, что у вас было много общего.
— Много или немного, а с родней нужно встречаться.
— Довольно странно, что с сестрой вы месяцами не виделись, а вот к ее мужу воспылали такими теплыми чувствами, что даже на машине за ним заезжали.
— А что такого? Разве это преступление?
— Преступление в другом, — хмуро произнесла Кира.
— В чем же?
И снова он отводит взгляд! Нет, определенно с этим Валентином не все чисто! Что-то он знает, но не говорит. И Кира решила особенно не церемониться с певцом. Ей казалось, что он легко поддастся давлению. Нужно только знать, куда и насколько сильно нажать, чтобы не раздавить певца вместе со скорлупой. А то эти эстрадные звезды — сплошь психопаты. Впадет в истерику, возись потом с ним.
Но пока Кира размышляла, как бы получше сказать, Леся просто открыла рот и брякнула:
— Дима убит!
Эффект от этого заявления превзошел все ожидания подруг. Валентин сдавленно пискнул. И снова забился в свое кресло. На этот раз, словно маленький ребенок, — с ногами. Видимо, в целях личной безопасности, чтобы таинственный убийца не вылез из-под кресла и не схватил бы его за пятки.