В ответ Жорик буркнул что-то неразборчивое, но не оставляющее сомнения в том, что он очень недоволен, а хорошо воспитанный Юра привычно произнес:
— Простите моему другу его невежливость. Все дело в том, что он немного нервничает из-за того, что две особы женского пола, вы их, наверное, видели, стащили у него одну чрезвычайно важную для него вещь.
— Никаких женщин я тут не видел, — почем зря начал врать дядечка, а нам стало ясно, что большого опыта в этом деле у него нет.
— Ну что вы, — мягко поправил его Юрка, — одну-то вы точно видели. Когда шли в мастерскую, разве с вами не было пожилой дамы?
— Была, — растерянно сказал дядечка, а мы с Маришей просто похолодели под этим столом. — Но я так к ней привык, что просто не обратил внимания.
Вижу ее каждый день как минимум по два раза.
— Мы говорим не о Марье Семеновне. С ней все ясно. Но, по словам самой вахтерши, с вами была еще одна женщина. Полная, седая, с хорошей стрижкой и в элегантном брючном костюме. А другая, с длинными чернильными волосами, пока ее подельница отвлекала внимание Марьи Семеновны, похитила из стола нашу вещь.
— Насколько я помню, внимание Марьи Семеновны отвлекала не какая-то мифическая дама, а вы вдвоем. И потом, интересно знать, как вы попали в мастерскую Виктора, если я проходил мимо нее за час до этих событий и видел, что дверь тщательно закрыта? И не надо мне говорить, что Виктор оставил ее открытой, потому что был не в себе. Я знаю его уже почти год, и в каком бы состоянии он ни находился, он всегда помнил о том, что дверь надо закрыть, а свет выключить. Это у него было вроде пунктика. Так каким образом вы проникли в его мастерскую?
— Он дал нам запасной ключ, — с невинным видом пояснил Юрка.
— Допустим, — с большим сомнением протянул дядечка. — Но в таком случае почему у вас нет ни его телефона, ни адреса? Что-то тут странное. Он дает вам ключ от мастерской, хочу заметить, от той самой мастерской, в которую пускает посторонних с большой неохотой и только в своем присутствии. Но повторяю, при этом дает вам ключ, а вот телефон и адрес почему-то забывает оставить. И что там такого ценного могла похитить девица из стола Марьи Семеновны? У нее же там ничего дороже пачки чая сроду не было.
— Да скажешь ты, заходили к тебе эти бабы или нет? — потеряв терпение, рявкнул Жорик, что было ошибкой с его стороны.
Дядечка сердито засопел и возмутился:
— По-моему, мы с вами на брудершафт не пили, поэтому нечего мне тыкать. А женщин я у себя принципиально не принимаю, потому что от них сплошные хлопоты и сплетни!
С этими словами, произнесенными с громкостью достаточной, чтобы они дошли до слуха милейшей Марьи Семеновны, он захлопнул перед носом визитеров свою дверь.
— Ну как я их? — очень гордый, осведомился он.
Мы заверили, что он был неподражаем, и после этого рискнули выбраться из-под стола.
— Действительно, неприятные люди, — заявил дядечка, заваривая для нас чай. — Вам повезло, что удалось ускользнуть от них.
Мы с Маришей охотно закивали головами в знак согласия. Милый, милый дядечка! К сожалению, дальше наш спаситель повел себя не столь галантно и даже проявил бестактность и въедливость, то есть качества, на мой взгляд, достойные всяческого порицания.
— А что это они твердили про какую-то вещь, которую вы у них якобы умыкнули? — спросил он, отрываясь от заваривания чая. — Они врали?
Мариша тяжело вздохнула, посмотрела на меня и извлекла из кармана смятый листок бумаги.
— Вот! — голосом, полным раскаяния, которое было столь хорошо сымитировано, что даже я поверила в него, сказала она.
Дядечка с опаской взял листок, поправил очки и обрадованно воскликнул:
— Это же наши адреса! И Виктора адрес тоже тут имеется. Так эту вещь разыскивали те двое?
— Именно, — подтвердила Мариша.
— Тогда можете вернуть эту бумажку тем мерзавцам, если они еще там, или отдайте ее Марье Семеновне, чтобы она вклеила ее обратно в журнал.
Пользы вам от нее никакой, — внезапно потеряв интерес и к нам, и к бумажке, произнес дядечка, возвращаясь к прерванной чайной церемонии.
— Почему? — в один голос воскликнули мы с Маришей.
— Потому что такого адреса в природе не существует. Он у нас великий шутник, правда, шутки у него всегда весьма сомнительного свойства. А дать вместо своего телефона чей-нибудь еще — это одна из его излюбленных шуток.
— Так это не его адрес и не его телефон? — повторила Мариша для того, чтобы окончательно увериться в своем поражении.
И носит же земля таких придурков, как этот скульптор!
— Совершенно верно, — подтвердил дядечка, не его. Садитесь пить чай. А я верну этот листок нашей вахтерше. Скажу, что нашел на полу.
Вернулся он очень скоро и снова начал раздуваться от гордости.
— Все получилось даже лучше, чем я предполагал. Когда я подошел, ваши двое все еще крутились возле Марьи Семеновны. Я и говорю: «Посмотрите, Марья Семеновна, какую интересную бумажку я нашел на полу. Не кажется ли вам, что она очень похожа на страничку из вашего журнала? Только непонятно, как же она могла оказаться на полу в коридоре?» Что тут стало с вашими знакомыми! Кругленький прямо затрясся от волнения, а высокий и говорит:
«Позвольте мне взглянуть». Выхватывает бумажку у меня из рук, и в тот же миг они оба стремительно срываются с места и пускаются в бегство, даже не попрощавшись.
Данный факт, кажется, всерьез расстроил нашего дядечку, и он надолго погрузился в обдумывание причин катастрофического сокращения количества вежливых людей в нашем обществе.
— Как же нам теперь найти этого скульптора? — простонала Мариша. — Он нам так нужен, а ждать, пока он вернется из отпуска, у нас нет времени.
— По какому поводу плач? — внезапно вынырнул из своей задумчивости наш дядечка.
Мы ему объяснили.
— Ах, это! — небрежно отмахнулся он. — Разве я вам не сказал, что взял у нашей милейшей Марьи Семеновны адрес Виктора, якобы для себя? Вот он.
С этими словами он протянул нам листок белой бумаги, на котором четким почерком было записано:
Всеволожск, Дачная ул., 5.
— Когда Витя вдоволь потешился своей шуткой и тем, что желающие до него дозвониться все время попадают на кладбище, не в прямом смысле, конечно, он раскрыл обман Марье Семеновне, — принялся объяснять наш дядечка. — Она, ясное дело, повозмущалась немного, но пачкать и исправлять в журнале ничего не стала, а записала его настоящие координаты у себя на последней странице блокнота.
На самом деле у него есть квартира, а стало быть, и адрес, в самом Питере, но летом он ее сдает, если находятся желающие. В этом году он мне хвастался, что нашел какую-то ненормальную пару, которой его жилье настолько пришлось по душе, что они сняли ее на целых четыре месяца и заплатили за все вперед.