– Марин, я могу и заплатить, не вопрос. Сколько ты обычно с клиентов берешь?
– Придумала тоже… – проворчала девушка. – А что ты хочешь узнать?
«Все!»
– Один мой… знакомый как-то странно себя ведет, – осторожно начала я, прикидывая, как бы попонятнее и в то же время поуклончивее обрисовать Маринке ситуацию.
– «Как-то странно», – передразнил меня Саня. – Угу, а Минское море – это у нас «как-то типа лужа».
– Рассказывай тогда сам! – обиделась я.
– Нет уж, – сразу пошел на попятную напарник – Ты про Вадима больше знаешь.
– Тогда не перебивай!
– А ты объясняй толково, тогда и перебивать не буду.
– Может, я дальше спать пойду? – с надеждой спросила гадалка. – А вы тут пока договоритесь и на ноутбуке мне все наберете, проснусь – прочитаю…
– Нет-нет, – торопливо возразила я. А то она ведь действительно пойдет и заснет как ни в чем не бывало! – Сейчас… с мыслями соберусь… В общем, это началось еще в субботу…
К концу моего рассказа Маринка начала машинально сплетать и расплетать пальцы, что было обнадеживающим признаком.
– Что ж, на истеричную дамочку, которой в каждом чихе мерещится знак свыше, ты не похожа, – уже совершенно бодрым, деловым тоном заключила она. – Пошли в зал!
Мы похватали кружки и перебрались в просторную комнату, единственной мебелью в которой был круглый стол с шестью задвинутыми под него стульями. Стены, потолок и ламинированный пол Маринка собственноручно разрисовала таинственными, ни на что не похожими загогулинами, на которые ушло три банки черной акриловой краски и море вдохновения. Из-за открытого окна в зале было холодно и сыровато.
– Ленка, задерни шторы.
Я послушно свела плотные велюровые полотнища, и в комнате воцарилась синеватая темнота. В потолок было вмонтировано несколько лампочек, но работать гадалка предпочитала при живом огне.
– Обычные ставить? – уточнила она, вытаскивая из подсвечников вчерашние огарки.
– Да, пожалуйста. – От ароматических, а тем паче палочек с благовониями меня начинало мутить. – Сань, садись. Нет, лучше напротив меня, для симметрии. – Я уже немножко поднаторела в таких делах. Пойти, что ли, к Маринке в ассистентки, если из Госнежохраны все-таки выгонят?
Девушка сгрузила со стола (прямо на пол) все лишнее – несколько яблочных огрызков, книжку с карандашной закладкой, пустую чашку и несколько скомканных фантиков.
– Лен, у тебя фотка Вадима есть?
Я огорченно покачала головой. Дома-то лежит пара штук, но кто ж знал…
– А вещь какая-нибудь? Что-нибудь мелкое, завалявшееся в сумочке? Например, зажигалка, пуговица…
– …трусы семейные? – хихикнул напарник, упорно не желавший всерьез относиться к гадательным таинствам.
– Саня!!!
– А чего, у меня один раз сокурсник на стол преподу вместе с конспектами трусы из сумки вывалил. Женские, которые без попы…
– Может, запрем его в спальне? – флегматично предложила Марина. Гадалка считала свое внимание слишком драгоценной вещью, чтобы распылять его на несколько человек, и обращалась исключительно к заказчику сеанса – сколько бы народу он с собой ни притащил. Остальные могли хоть на головах стоять, но из разряда мебели так и не выходили.
– Только вместе с Леной, – мгновенно среагировал парень. – И будет у тебя спокойная рабочая, никем не нарушаемая атмосфера.
– Боюсь, Марин, его вначале оглушить придется и скотчем сверху донизу обмотать, – тяжко вздохнула я.
Саня самодовольно оскалился.
– Хм… – Маринка отпила из кружки и поставила ее между свечами. – Нет, я могу, конечно, и так раскинуть… Но хотелось бы какую-нибудь зацепку. А твоей расческой он не причесывался? В платок не сморкался? Подойдет любая вещь, с которой он был в тесном контакте, желательно недавно…
– Вот. – Саня выложил на стол нож, лезвие которого покрывали темные разводы. – Контакт был – теснее не придумаешь, ну вот буквально только что, даже протереть не успел.
– Сойдет, – невозмутимо сказала Маринка. – Ну как будем гадать? – Девушка поставила локти на столешницу, соединила кончики пальцев и задумчиво уставилась на рассыпанные по бархату карты. – На суженого-ряженого?
– Свят-свят… – отшатнулась я. – Еще чего не хватало…
– Тогда просто судьбу гляну, – решила Марина, одним плавным движением сгребая «инвентарь» в ровнехонькую стопочку. Сосредоточенно поводила ею над ножом, потом перетасовала со скоростью счетной машинки, раскидала по неодинаковым кучкам и начала быстро-быстро переворачивать туда-обратно, раскладывать полосками, крестами, веерами, снова смешивать, пренебрежительно отбрасывая некоторые в сторону…
– И чего? – не выдержал напарник.
Марина, прервавшись, вопросительно глянула на меня:
– Напудрить?
– Нет-нет, продолжай, мы подождем. Сань, пусть она закончит, а потом расскажет, что получилось. Это и быстрее, и…
– Мозги чище будут. Понял.
Несколько минут тишину нарушало только шуршание карт, урчание трущегося о мои ноги Фени и Маринино хмыканье всех мастей – от одобрительного до скептического.
– Интересно, – наконец заключила гадалка. – У твоего Вадима большие проблемы. Я бы даже сказала, огромные: опасное знакомство, потеря всего имущества, и, кажется, он вообще при смерти…
– Как и мы? – насмешливо уточнил Саня.
– Нет, вы просто в слепой зоне с равновероятным исходом, а тут явная могила.
– Так, может, подождем, пока он сам помрет? – еще более ехидно предложил напарник. – От старости, гы-гы…
– Марин, а поточнее? Что именно с ним происходит?
– Ну дорогая моя, – гадалка развела руками, – я ж не система спутникового наблюдения! По картам можно узнать только направление развития событий, казенный дом там или долгий путь… а кто и куда именно его пошлет, я без понятия. Ну разве что пол «кого надо опасаться» могу определить.
– И кого?
– В том-то и дело, что никого. Фатальное стечение обстоятельств, ни одного конкретного лица.
– А нас ты в расклад вставляла?
– Да, но это почти ничего не дало. Червовая дама и пиковый валет вертятся поблизости, но решающим фактором не являются, я дважды перепроверила. Даже наоборот: от вас Вадиму может прийти помощь.
Саня едва слышно пробурчал что-то вроде «ага, щас…»
– Что-что? – подозрительно переспросила я.
– Ничего.
– Я же слышала!
– Интересная штучка, – неожиданно сказала Марина, и мы, отвлекшись от выяснения отношений, поняли, что гадалка смотрит на нож. – Можно? – Девушка взяла нож в руки, повертела. Потом зачем-то закрыла глаза, продолжая медленно ощупывать обмотанную изолентой рукоятку. – А ты знаешь… Ого!