— Вольно, Курикка, садитесь. — Он окинул взглядом обычно безукоризненно выглаженную, а теперь измятую форму своего помощника, темные круги под его глазами и спросил: — Когда вы в последний раз отдыхали?
— Точно не знаю, сэр, но чувствую я себя. прекрасно. Ввиду того, что не пью и не курю, а в девять часов уже в постели.
— Вы лжец, — сказал Дон, и оба понимающе улыбнулись. — Мы уже можем говорить с Марсом?
— Пока нет, но доктор Учальде показал мне, как набирать сообщение на компьютере. Дайте мне текст, и я передам его.
— Текст несложный. Пусть свяжутся с Землей и запросят Объединенный диагностический центр в Лондоне; Мне срочно нужна консультация. Я составлю им список симптомов, но сперва вызовите Марс, возможно, для связи с Землей им потребуется время.
— Консультация насчет болезни? Это что-то в связи с нашими пассажирами?
— Да, конечно. Доверюсь вам, как своему первому помощнику, но не для передачи остальным. Первый случай оказался чрезвычайно серьезным. У остальных — такие же симптомы. Я даже не представляю, что это может быть.
Молча повернувшись к клавиатуре компьютера, унтер-офицер принялся набирать сообщение.
Дон сел в капитанское кресло и попытался привести мысли в порядок. Болезнь, лечение, симптомы — все это сплелось в единый клубок и завертелось перед глазами…
Он ничего не слышал, не воспринимал голосов, лишь легкое прикосновение разбудило его. Открыв глаза, Дон увидел лицо склонившегося над ним Курикки.
— Объединенный диагностический центр на связи, — сказал он.
— Как долго я спал? — спросил Дон.
— Около четырех часов, сэр. Я связывался с лазаретом, но вы там пока не требуетесь. Поэтому я решил дать вам выспаться.
— Думаю, вы правильно поступили. Я и в самом деле нуждался в этом… — Дон осмотрелся. Спаркс возился с передатчиком, вахтенный что-то записывал в борт-журнал. — А теперь передайте им мое сообщение.
Он продиктовал симптомы загадочного заболевания, все медицинские характеристики состояния пациентов, все что узнал о них, включая имена и адреса, чтобы можно было свериться с медицинскими карточками на Земле. Закончив, он зевнул и широко потянулся.
— Пойду умоюсь, — сказал он. Ответа нам придется дожидаться долго. И ещё спросите, можно ли будет прислать сюда кофе?
Впервые он почувствовал себя более или менее сносно. Сон восстановил его силы, да и угроза гибели отступила. Хотя оставалась ещё эта непонятная история с лихорадкой, но теперь можно было поделиться своей тревогой с другими. Прежде он в одиночку решал все проблемы, теперь же за его спиной стояла вся медицина планеты. Конечно, все это в большей степени напоминало стрельбу из пушки по воробьям, но все же, так было гораздо спокойнее.
Вскоре Марс-Центральная переслала запрос из Лондона. Там требовали уточнить ещё некоторые детали. Дон почти сразу же ответил. Тем временем Рама сообщил, что все пациенты в лазарете чувствуют себя нормально. Теперь, впервые за истекшие дни, Дон мог себе позволить расслабиться и выпить не спеша кофе. И поэтому, когда пришло сообщение с Марса, он оказался совершенно к нему неподготовленным.
— Алло, Большой Джо, вас вызывает Марс. Передаем сообщение доктора Чейза из Объединенного диагностического центра. «Сожалеем, но перечисленные вами симптомы не соответствуют ни одной из известных нам болезней. Просим собрать по возможности более точные и полные данные, поскольку заболевание может оказаться уникальным». Конец сообщения.
Уникальным! Дон вскочил с места. Чашка небьющегося стекла покатилась по полу, оставляя следы гущи. Теперь не приходилось ожидать помощи со стороны. Он оставался один на один с болезнью, гораздо более одиноким, чем когда-либо в прошлом.
— Звучит малоутешительно, — заметил Курикка.
Дон невесело усмехнулся.
— Малоутешительно — слабо сказано. Как видно, причину лихорадки им определить так и не удалось.
— Ну, если это обычная лихорадка, то все ещё не так уж страшно. Еще дней пять-шесть, и мы подойдем к Марсу, а там-то уж в нашем распоряжении будут любые врачи.
— Если это ВСЕГО ЛИШЬ лихорадка…
Он резко обернулся на телефонный звонок. Курикка снял трубку, молча выслушал и повесил на место.
— Звонил Рама из лазарета, — сказал он. — Вы срочно нужны ему.
— А он не сказал зачем?
Оглядев присутствующих, Курикка подумал и, скрепя сердце, решился:
— Да. Он сказал что больной Пирс скончался.
— Вы сделали все, что могли, сэр, — сказал Рама.
— Возможно, — начал было Дон, но закончить не смог.
Он знал, что Рама прав, и, когда тот накинул простыню на мертвеца, поспешно отвернулся.
Они использовали все подручные средства. Переливание крови, охлаждающие компрессы, стимуляция сердца, наркотики. Все. Но ничто не помогло — Пирс умер, его жизнь потухла, подобно выключенной лампочке. Вся мощь современной медицины не смогла остановить процесс.
— Теперь я могу сказать вам, — произнёс Рама, понизив голос. — У нас ещё два пациента. Я принял их, пока вы занимались Пирсом. Лондон уже определил, что это за штука? Как нам остановить ее?
Дон медленно покачал головой, вспомнив, что в большой спешке, пытаясь спасти жизнь больного, он не рассказал Раме о последнем сообщении.
— Они не в силах помочь нам. Мы одиноки перед лицом болезни.
— Но они должны знать, — настаивал Рама. В нем жила чуть ли не фанатичная убежденность в могуществе медицины. — Они знают обо всех болезнях, должны знать и об этой.
— Похоже, как раз этого они и не знают.
— Но это невозможно, если это не что-то новое.
— Видимо, так и есть. Как и где Пирс подцепил эту заразу, сейчас представляет только академический интерес. Поскольку помощи извне ждать не приходится, попробуем справиться с заразой сами. Перво-наперво, мы должны предотвратить распространение инфекции, для чего наложим на лазарет карантин, затем выясним, с кем пациент входил в контакт и попытаемся изолировать их…
— Это будет очень трудно на корабле таких размеров.
— Может быть, даже невозможно, но, по крайней мере, мы должны попробовать. Я иду в рубку, вернусь сразу, как только освобожусь.
Там его уже ждали предупрежденные им офицеры: Спаркс, Тиблевски, Парсер и старшина. Сообщение застало Курикку за бритьем, и теперь лишь одна его щека была покрыта жесткой щетиной.
— Вольно, садитесь, — приказал Дон, обдумывая, как рассказать правду.
Прямо и честно, решил он.
— Вы — добровольцы, поскольку я не назначал вас приказом. На борту корабля лихорадка, и один из пациентов уже умер. Честно скажу: никто не знает, что это за болезнь, и я собираюсь изолировать больных в рубке. Я сам подвергся инфекции и должен находиться в карантине. Однако, я все ещё командир корабля. Я не знаю, насколько велик риск проникновения инфекции в рубку, но, боюсь, что буду вынужден просить всех членов экипажа оставаться на своих местах.