Стараясь не отставать друг от друга, они наконец тоже полезли в пролом. Саша и Вова уже вовсю расхаживали взад-вперед вдоль внутренней стены, где уже в третий раз за короткое время столь таинственным образом исчезал непонятный пришелец.
Будничная деловитость двух мальчиков несколько успокаивала. Дима тоже пошел вдоль стены, а за ним – и девочки. С той поры как юные детективы были тут вместе с Сашей и Вовой в последний раз, ничего ровным счетом не изменилось. Запущенные развалины, и только. Если бы не трагическая история гибели последнего князя и не легенда о привидении, все бы тут выглядело достаточно прозаично.
То, что не уничтожил пожар, со временем растащили люди. В особенности пострадали развалины за последние десятилетия, когда пошла мода на старину. Лет десять назад к имению вдруг началось паломничество. Ехали на легковых машинах и даже на грузовиках. Постепенно исчезли уцелевшие двери, изразцы с огромных печей. Даже мраморную лестницу кто-то вывез.
– Жалко, – сказала Настя, бродя среди битого кирпича и щебня. – Так бы хотелось представить себе, как тут было.
Дима привлек ее внимание.
– Ты лучше сюда посмотри. Девочки подошли к стене. На кирпичной кладке виднелась свежая царапина.
– Неужели от привидения? – с интересом спросил Вова.
– Нет, – покачал головой Дима. – Это Иван Степанович кинул лопатой в призрака.
– Ну, это неинтересно, – махнул рукой Саша.
– Как раз интересно, – возразила Маша. – . Теперь мы, по крайней мере, знаем, что Степаныч не врет. Давайте еще походим.
Они впятером обошли остальную часть здания. Еще несколько обломанных внутренних стен. Горы разнообразного мусора. Банки. Несколько прохудившихся ведер.
– Нет тут для нас ничего, – спустя минут двадцать сказал Дима. – Поехали теперь к церкви.
Они устремились по длинной аллее к старой часовне. Там царило столь же сонное запустение, как и среди развалин дома. На толстой церковной двери– замок. Пустые глазницы окон, до которых без лестницы даже и не добраться. Облупившаяся до кирпичей кладка стены. Сломанный купол. И неожиданно – свежие следы на дороге.
– Опять повадились любители старины, – проворчал Саша. – Только фигу они найдут. Все давно уже растащили.
– Тогда едем к Петьке, – сказал девочкам Дима. – Тут вроде бы тоже ничего интересного.
С Вовой и Сашей они договорились и дальше поддерживать связь. И, главное, как можно скорее обмениваться новыми сведениями о призраке. Если, конечно, такие сведения будут.
Затем юные детективы поспешили к себе в поселок.
Петька с большим интересом выслушал историю ночных приключений молодого шофера Васи.
– Тут явно есть о чем задуматься, – сказал он друзьям.
– Самое странное – со всполохами огней в часовне, – тихим голосом отозвался Дима. – Мы туда ездили. Совершенно заброшенное строение. И замок на двери висит.
– Это меня как раз не очень волнует. Во-первых, Васька был все-таки пьяный. А во-вторых, жутко перепугался. От страха еще и не то померещиться может.
– Главное, что он видел призрак, – проговорила Настя.
– И, несмотря на Васькино состояние, призрак вел себя совершенно так же, как в два других раза, – продолжал Петька. – Значит, действительно тайна есть. И мы должны ей заняться всерьез. Так что больше мне не мешайте. Я сейчас за Парнасского возьмусь с удвоенной силой.
Друзья договорились следующим образом. Петька весь оставшийся день и вечер будет трудиться над книгой «несчастного Аполлинария». А на следующее утро они вчетвером собираются вновь в шалаше.
Дима, Маша и Настя поехали домой. Однако на повороте им неожиданно преградил путь Иван Степанович.
– А ну стойте!
Друзья резко затормозили. На Иване Степановиче была милицейская фуражка. Диму, Машу и Настю это насторожило. Фуражку сторож надевал исключительно в День милиции, до которого было еще далеко, или когда, по его мнению, в поселке происходили какие-нибудь чрезвычайные обстоятельства.
– Что случилось, Иван Степанович? – вежливо осведомился у сторожа Дима.
– Тут одно дело вышло… – Иван Степанович окинул ребят суровым и подозрительным взглядом. – Пройдемте в контору. Разговор есть.
– Нам вообще-то обедать скоро, – робко пыталась ему возразить Маша.
– Подождет ваш обед. Тут дело серьезное.
Друзья слезли с велосипедов и, везя их рядом с собой, последовали за Иваном Степановичем.
«Чего это к нам сегодня все привязались? – размышлял по дороге Дима. – Сперва бабушка. Теперь Степаныч. Не понимаю, зачем мы ему так срочно нужны?»
Иван Степанович молча шагал впереди. Он совершенно не собирался ничего обсуждать на ходу с этими подозрительными детьми. Сейчас он приведет их в контору и наконец даст им понять, кто тут следит за порядком!
Здание конторы поселка Красные Горы находилось рядом со шлагбаумом и сторожкой Ивана Степановича. У входа ребята заметили новую вывеску. На выкрашенном белой краской металлическом прямоугольнике чернела крупная надпись: «В правление вход через дверь».
– Кретинизм! – засмеялся Дима. – Как будто без этой таблички все в правление лазали бы через окна!
Девочки тоже звонко расхохотались.
– Меньше бы рассуждали, – надулся Иван Степанович, который несколько дней назад сам изготовил и любовно прибил к правлению эту табличку. – Ну-ка! Давайте заходите!
В правлении никого больше не было. Иван Степанович устроился за письменным столом, а детям велел сесть напротив.
– Теперь выкладывайте о своих тайных делишках.
Друзья насторожились. Каким образом он мог догадаться, что они распутывают новую тайну? Они ведь никому постороннему не говорили. Только Вове и Саше. Но Вовка Степаныча ненавидит. Он бы к нему ни за что не пошел.
– О чем это вы? – решил до последнего сопротивляться Дима.
– Значит, не понимаешь? – угрожающе произнес сторож. – Ты еще мне скажи, что не затеял варварскую коммерцию.
– Варварскую коммерцию? – изумленно переспросили хором трое друзей.
– Так, так, – покачал головой бывший заслуженный работник органов правопорядка. – Значит, все еще продолжаете запираться? Советую вам подумать. Предупреждаю! Тайное для меня все равно станет явным. Только в случае вашего окончательного запирательства вас ждут очень серьезные неприятности.
Иван Степанович снял милицейскую фуражку и принялся тщательно вытирать большим носовым платком лоб и коротко стриженную седую голову. Круглое лицо сторожа от напряжения и жары раскраснелось. Кустистые брови в ознаменование важности происходящего сошлись к переносице. Сторож вновь надел фуражку.