– Зато мы точно установили, что это следы от валенок, – вступила в беседу Настя.
– Большая победа за столько дней работы, – саркастически на нее уставился Петька. – Еще одна такая блестящая операция, и наше Тайное братство придется закрыть.
– Ввиду деградации, – мрачно добавил Дима.
– Знаете что, чем тут киснуть, пойду-ка я лучше Степаныча навещу, – вспомнила Настя. – Только за аспирином домой сбегаю.
– Не надо домой, – немедленно предостерег Петька. – Если у вас там гости будут, тебе наверняка какое-нибудь дело найдется. Потом не вырвешься.
– Но с пустыми руками я не могу, – растерялась Настя.
– Кто тебя заставляет с пустыми, – горделиво направился Командор к дорожной сумке, стоявшей в углу гостиной. – Мне мать тут лекарств с собой припасла на все случаи жизни. – Он открыл «молнию» и запустил руки в сумку.
– Как раз то, что надо, – вытащил он яркую цветную коробочку. – «Колдрекс». Растворяешь в горячей воде. Получается черносмородиновое питье. Все симптомы простуды снимает. Степанычу наверняка понравится.
– И Надежде Денисовне тоже, – подхватила Маша. – Она жутко такую заботу ценит.
– Вот. Возьми шнурок. Измеришь его валенки, – сказал Петька. – Только не знаю, что твой визит принесет нам?
– Я тоже не знаю, – честно ответила Настя. – Но мне кажется, нам с этими валенками что-то должно стать ясно. До скорого.
Она быстро оделась и, захлопнув входную дверь, побежала к сторожке.
Надежда Денисовна сперва встретила девочку настороженно. Когда же та протянула лекарство, мигом оттаяла.
– Спасибо, деточка, – бойко затараторила она. – Вот хорошо! Я Ване всегда твержу: хоть и тяжелая у тебя работа и сил на благо поселка чересчур много тратится, зато люди тебя не забудут. Вот помрешь, всем поселком с почестями похоронят. И средства найдутся.
– Зачем же вы так? – испуганно отозвалась Настя. – Пусть лучше живет.
– Ну, это уж ясное дело. Жить лучше, – вяло с ней согласилась Надежда Денисовна. – Это я просто так говорю. На случай чего. Да ты проходи на кухню-то.
– Как Иван Степанович себя чувствует? – спросила Настя и тут заметила стоящие в тамбуре большие новые валенки.
– Недомогание у него простудное, – объяснила Надежда Денисовна. – Врач уже приходил. Говорит, неделю лежать. Ну, ничего. Все одно – зима. Огородом не заниматься.
– Правильно, – согласилась девочка. «Как же мне к этим валенкам подойти? – лихорадочно соображала она. – Главное, они точно такие же, как у Даниила. У него они тоже новые и пегие».
– Надя! – раздался из комнаты слабый голос Степаныча.
– Погоди. Я сейчас, – пошла на зов дорогого супруга Надежда Денисовна.
Настя выхватила из кармана шнурок и кинулась к валенкам. Величина следа опять в точности совпадала с Петькиными замерами.
– Ты чего это тут застыла? – неслышно подкралась к девочке супруга Степаныча.
– Да вот, – смутилась девочка. – Валенки какие большие…
– А-а, – протянула Надежда Денисовна. – Размер для моего Вани, конечно, великоват. Но так… для надобности сойдет. Не свадьбу же в них справлять.
– Своего-то размера, наверное, все-таки покупать удобней, – изо всех сил поддерживала беседу о валенках девочка.
– Покупать – да, – уверенно отвечала Надежда Денисовна. – А дареному коню в зубы не смотрят.
– Вам их что, подарили? – была очень удивлена Настя.
– А то! – засмеялась Надежда Денисовна. – Сережка кровельщик незадолго до новогодних праздников приволок.
– Дядя Сережа? – переспросила рыжая девочка.
– Ну, – продолжала супруга Степаныча. – Одни нам в подарок и еще несколько пар на продажу. Сестра у него в другой деревне содержит овец. И валенки вместе с мужем изготовляет.
– И все одного размера? – полюбопытствовала Настя.
– Одного, – подтвердила Надежда Денисовна.
Вдруг глаза ее сверкнули:
– Ты чего же, интересуешься? У меня еще свежая пара осталась. Уступлю недорого.
– Нет, нет, спасибо большое. Мне валенки не нужны, – в панике попятилась к выходу Настя.
– Гляди, – напустила на себя равнодушие Надежда Денисовна. – Товар качественный. Конечно, оно не особо модно, а снег на участке почистить или там по другому хозяйству, самое милое дело. У нас многие из поселка брали. И Кузнецовы. И Даниил Георгиевич. Да ты заходи в кухню-то. Чайку попьем.
– Некогда мне, Надежда Денисовна, – заторопилась Настя. – Дома ждут. Я только лекарство Ивану Степановичу…
– Ну, ладно, – не стала слишком удерживать ее та. – Иди, если надо.
Настя стремглав понеслась к Петьке на Дачу.
Членов Тайного братства она застала в полном унынии. Кажется, они даже сидели в тех же позах и на тех же стульях. Только Димка сменил носовой платок. И нос у него явно покраснел и распух. Было похоже, что он скоро действительно свалится.
– Ну что? – мрачно уставились все на Настю.
– Кое-какие новости есть, – отвечала она. – Во-первых, валенок такого размера у нас в Красных Горах еще несколько штук. Распространяет их Надежда Денисовна, а поставляет дядя Сережа. Его сестра из соседней деревни валенки делает из собственных баранов.
– Баранов? – захохотал Димка.
– Ну, овец, – поправилась Настя. – Но, главное, – у нее заблестели глаза, – список подозреваемых можно расширить. Выясним, узкого тут еще есть такие валенки, а потом…
– Утешила, – перебил Командор. – Значит, все сначала. И очень богатые исходные данные. След от валенок неимоверных размеров. Поставщик – дядя Сережа. А официальный дистрибьютор – жена Степаныча.
– Как дядя Сережа? – словно внезапно проснулась Маша.
– Обыкновенно, – сказала Настя. – Он сам такие же валенки носит.
– Что-о? – округлились глаза у Маши. – Дядя Сережа?… Носит?…
– По-моему, она с катушек, – покрутил пальцем у виска ее брат-близнец.
– Сам ты с катушек! – воскликнула Маша. – Я только сейчас вспомнила. Пока Димка сегодня утром под душем плескался, я к бабушке пристала, кто мог заходить перед Новым годом? Она сперва никого назвать не могла. А потом говорит: «Дядя Сережа подправлял что-то на крыше».
Петька как раз в это время пил сок. Услышав последнюю Машину фразу, он поперхнулся.
– Повтори, что ты сказала? – надсадно кашляя, переспросил он.
– К нам на чердак перед Новым годом лазил дядя Сережа, – очень четко проговорила девочка.
– Тогда пошли, – поманил друзей за собой в переднюю Командор.
– Куда? – хором спросили они.
– К дяде Сереже, – с загадочным видом проговорил Петька.