– На кассе отдашь талон, но только за обед, – продолжал наставлять Егора лаборант. – А тот, что на завтрак, оторви и убери, иначе кассирша себе заграбастает. Ты сегодня не завтракал, вот утречком двойную порцию и возьмешь. Как говорится, лучше в себя, чем от себя.
Они впятером уселись за столик. Кирей Фомич от непривычного соседства несколько ежился, но этикет соблюдал. Не дистанцироваться же демонстративно от тех, кто проявил к тебе любезность. Без соседей Егора им еще долго бы мариноваться в очереди. Беседы за столом не завязалось, все сосредоточенно ели. Егор вяло ковырял вилкой казенную еду. Вот ведь, иной мир, а кормят в точности, как у них в школе. Те же жидко-жирные щи, бледные чахоточные котлеты, серые склизкие макароны, безвкусный сероватый хлеб и бурда цвета марганцовки в стакане, гордо именующаяся витаминно-клюквенным напитком. Впрочем, его товарищи по столу недовольства не выражали, наоборот, наворачивали с аппетитом. «Отъемся у няни», – подумал Егор и решился нарушить молчание:
– Кирей Фомич, а что тут, кроме банка и столовой, еще есть?
Лаборант вытер ладонью свою густую бороду и, опустив вилку с куском котлеты в тарелку, сообщил:
– Магазины имеются. Ну да ты все одно пока без денег. А потом и харчей прикупить сможешь, и приодеться. У нас тут дешевле, чем в городе, так что пользуйся. Еще развлечения всякие. По возрасту, – многозначительно конкретизировал он. – Тебе, к примеру, кино годится, а в казино не пустят, мал еще. По питейной части есть заведения, для культурного отдыха, – он скорбно вздохнул. – Вот это как раз здесь дороже, чем в городе. В футбол погонять можно, у меня-то уж годы не те, а тебе самое оно.
– Примем в свою команду, – вмешался Петя, – у нас как раз полузащитника уволили.
– Да вы, Кирей Фомич, не волнуйтесь, мы ему все покажем, – пообещал Миша.
– Про его возраст только не забывайте, – вдруг назидательно произнес Кирей Фомич. Егор едва сдержал смех.
– Да за кого же вы нас принимаете, у самих дети! – возмутился Чирик.
К их столу подбежал крупный мужчина в перемазанной спецовке.
– Петя, срочно на объект.
– С какого перепугу! – нахмурился тот. – У меня выходной. Двое суток подряд отдежурил.
– Не спорь, – продолжал подошедший. – Аврал. Полная мобилизация. Уже в четырех местах заливает, никак справиться не можем. Приказано всех слесарей поднимать.
– Что за чудеса, – пожал плечами Петя. – В четырех местах сразу?
– И это только на нашем участке, – понизил голос мужик в спецовке.
– Диверсия? Партизаны? – подался вперед Кирей Фомич.
– Типун вам на язык, – отмахнулся пришедший за Петей. – Прорывы. Трубы, видать, проржавели. Одно меня удивляет: прорвало на таких участках, где, по идее, и труб-то нету. Пришлось старые схемы доставать. Про эти трассы давно уже и думать забыли, их вроде вообще считали недействующими, а хлобыщет из них…
– Слушай, дай хоть дожую, – взмолился Петя.
– Некогда. Я тебе предоставлю потом два лишних талона, только пошли скорее.
Петя нехотя встал и, подгоняемый человеком в спецовке, скрылся за плотной стеной очереди.
– Дела-а, – протянул Фомич.
– Ремонт небось вовремя не провели, – спокойно отреагировал Миша. – А трубы, они вечно гниют, в Башне же их километры.
– Э-э, не скажи, – гнул свое лаборант. – Просто так не бывает, чтоб в стольких местах и сразу. И металл, из которого изготовлены здешние трубы, особый, как я слышал, никакая коррозия его не берет. Тут дело политическое.
– Ну, и кому это надо? – с недоумением посмотрел на него Чирик. – Толку-то от воды.
– Дык это смотря, как и на кого капает, – старательно подчеркнул интонацией скрытый смысл своих слов Фомич.
– Наш Петя в подвале работает, на кого там капать, кроме крыс и тараканов? А их заливай – не заливай, не дохнут, выплывают спокойно.
– Узко мыслишь, – свысока бросил лаборант. – Что ежели, например, опоры подмывает? Башня-то эта на чем стоит?
– Ну, я в таких разговорах не участвую, – стушевался Чирик. – Пусть специалисты разбираются, где и зачем льется, а мое дело – пол помыть, остальное меня не касается.
Вновь воцарилось молчание. Доев обед, они покинули запруженную народом столовую. Егор заметил, что очередь за это время не уменьшилась, а, наоборот, только выросла. Миша, Петя и Чирик куда-то исчезли, а его самого Кирей Фомич повел к Ли-Ли Павловне.
– Запоминай дорогу, – не умолкая, наставлял он, – отмечай особые приметы. Вон, видишь, сдаточная для грязных спецовок, возле нее налево берем. Потом шуруй прямо до кабинета управляющего. Там – направо до лифта, – они снова влезли в настораживающе дребезжащую конструкцию. – Пилим на ем на десятый этаж, – сказано – сделано. – Теперь налево до ПП, то бишь пропускного пункта. Когда в одиночестве проходить будешь, гвардейцы, вестимо, прикалываться начнут, видно ж сразу, что молодой и лоховатый, а у них это вроде развлечения. Ну, как бы шутка такая, юмора… Но ты в бутылку не лезь, помалкивай, отвечай только на серьезные вопросы, вроде таких, как зовут и где служишь, и жди, пока наглумятся. Задерживать они тебя прав никаких не имеют, покуражатся и пропустят. А ерепениться станешь, арестуют, пришьют неповиновение закону, и придется господина трансмагистра подключать, а он страсть как такого не любит.
ПП они миновали без особых проблем и направились дальше. Егор старательно запоминал ориентиры, это ему и впрямь было нужно. У дверей Ли-Ли Павловны они с лаборантом расстались, условившись, что в девять утра юный помощник будет, как штык, в лаборатории.
Егор с порога набросился на няню с расспросами:
– Ли-Ли Павловна, вы Зою, наконец, видели? Они с Василисой встречались?
– Нет, – коротко ответила она. – Василиса бездельничает. Целиком поглощена своими делами, к Зое ни ногой. И ни слова о ней ни с кем, будто она ей и не гувернантка.
– А ее не могли уволить? – возникло подозрение у мальчика. – Или, к примеру, повысить, на какую-нибудь другую должность перевести. За верное служение Верховному Правителю.
– Возникала у меня эта мысль. Я проверила. Ничего подобного. Все уверены, что она ежедневно дает уроки дофине, и вообще большую часть времени при ней.
– Тогда я ничего не понимаю, – развел руками Егор. – Ли-Ли Павловна, тут точно кроется какая-то тайна.
– Боюсь, что ты прав, – вздохнула старушка. – Только вот разгадать ее мы с тобой пока не можем. Ладно, давай хоть тебя покормлю. А ты поделишься со мной впечатлениями от людской.
– Ой, а я совсем ведь забыл, что вы все происходящее вокруг меня видите и слышите! – хлопнул он себя по лбу, выковыривая наушник.
– Не все, – колдовала у плиты с кастрюльками и сковородками Ли-Ли Павловна. – Как убедилась, что ты испытание выдержал, переключила внимание на гувернантку. А наушник ты пока, пожалуй, оставь, вдруг завтра зачем-нибудь мне потребуешься. Или новости важные будут, сразу тебе и сообщу. А кроме того, у тебя первый день на работе, вдруг что-то потребуется подсказать. На свежую одежду, которую тебе приготовила, завтра новый передатчик нацепишь, они хоть и длительного действия, но надежнее поменять.