– А каким средством? – решил не действовать наобум Егор.
– Тем же, которым нейтрализуешь посуду.
Егор, прихватив тележку, отправился в моечную за нейтрализатором, ведром и тряпкой.
Пятно оказалось на редкость зловредным. Нейтрализатор превратил жижу в подобие огромного куска старой растоптанной жвачки. Тряпка и ведро даже не потребовались. Пришлось орудовать остро заточенным мастерком, обнаруженным в моечной. Скреб Егор, стоя на четвереньках, поэтому Орест, войдя в лабораторию, его не заметил. Егор, впрочем, тоже сперва услышал лишь его голос, после чего мигом съежился под столом. Личное дело-то его сейчас на проверке в канцелярии службы безопасности, вдруг Орест явился сюда по его душу?
Егор даже дышать боялся. Заползя в самый угол у стены, он сидел на корточках и дрожал. Однако, как почти тут же выяснилось, маршала безопасности его скромная персона вовсе не интересовала. Волновали его успехи трансмагистра.
– Ну, как дела? – с ходу осведомился он.
– Работаем, – коротко ответил трансмагистр.
– Ну, у тебя здесь всегда что-нибудь пыхтит, а меня конкретика интересует, – весьма сурово продолжал маршал безопасности.
– Ой, погоди, где мальчишка? – спохватился вдруг Амадеус.
Егор вдавился в угол. Орест исторг хриплый смешок.
– Ну, ты остряк, алхимик! Своего Фомича мальчишкой теперь зовешь? По-моему, он вышел из детского возраста раньше, чем мы с тобой родились.
– Да нет. Я действительно мальчика взял, под расширение. Фомичу одному теперь не справиться. Ну, раз тележки нет, значит, абориген уже в моечной, – успокоился трансмагистр.
– А что, у тебя какие-то серьезные подвижки? – с надеждой пробасил Орест.
– Откуда им пока взяться? – сердито откликнулся Амадеус. – Оборудование только сегодня пришло. Вот расставимся, запустим, возможно, и появятся результаты.
– И сколько же, интересно, мне ждать? – голос Ореста значительно посуровел.
– Это тебе, милый мой, даже не астрология, а химия, – с раздражением начал Амадеус. – Эксперимент чистой воды. Почем же мне знать, когда появятся реальные результаты? Ты лучше меня не торопи и не нервируй. Когда будет готово, тогда и приступим.
– Если будет! – рявкнул Орест.
– Да, возможна и неудача, – закипятился трансмагистр. – Знаешь ли, это не твоя контора. У тебя дело такое: арестовал, допросил, посадил, ну, или казнил. А наука – дама капризная. Цепь проб и ошибок.
– А у меня нет времени ждать, – прошипел маршал безопасности. – Сам разве не понимаешь? Еще немного, и наши с тобой головы полетят с плеч долой. Мне требуется живая дофина, а не это бледное привидение. И не труп в ледяном гробу. Мне нужна Зоя – с плотью и кровью, чтобы потрогать можно было. Чтоб говорила, бегала, прыгала. Короче, такая, к которой людей подпустить не страшно.
– Она все равно не будет живая, – вмешался трансмагистр. – Одна лишь видимость. Оболочка останется, но душа-то мертва.
Орест свирепо хохотнул:
– Сдалась мне ее душа! Главное, чтобы она могла на троне сидеть, с дядей болтать и меня слушаться.
– Воли своей у нее не будет, это я тебе гарантирую. Станет как кукла, куда прикажешь, туда и последует.
– Эх, как мне это нравится! – возликовал маршал безопасности.
– А если хочешь ускорить мою работу, разреши мне свидание с Христофором Павловичем.
– Незачем! – отрезал Орест.
– А по-моему, это как раз в твоих интересах.
– Не получится. Плох он очень, – вынужденно признался маршал безопасности. – Не знаю, сколько еще протянет. Совсем сдал старикашка. Того гляди, дуба даст.
– Тем более! – заволновался трансмагистр. – Я непременно должен на него посмотреть. Подлечу, а потом посоветуюсь.
– Вылечишь, а потом сразу придется в расход пускать, – злобно хмыкнул Орест. – Иначе нас мигом заложит. Тайны умеют по-настоящему хранить только мертвые.
– Зато мы тогда наверняка оживим Зою. Давай-ка, дружище, так, – голос у трансмагистра стал вкрадчивым. – Ты меня к нему пустишь, я его подлечу, он нам поможет, а потом – твоя воля, делай с ним, что сочтешь нужным.
– Воля моя в любом случае, – подчеркнул свое превосходство и власть Орест. – Но я подумаю над твоим предложением.
– Времени нету думать! – взвыл Амадеус. – Я должен с ним встретиться самое позднее завтра. А потом у меня процесс пойдет, и тогда любые советы уже бессмысленны будут.
– Сказано тебе: подумаю! – не желал уступать Орест.
– А я тебе говорю, сейчас решай, – настаивал трансмагистр. – Время теряем. И не ровен час, что с девчонкой произойдет. Пока тлен ее не трогает, но я не знаю, сколько такое продлится. Ты же тогда так и не дал мне пообщаться с кудесником. Теперь вот на глазок вынужден работать.
– Да с ним невозможно было общаться. Как я ему дал твою адскую смесь, так он до сей поры и сидит в прострации.
– Когда ты устроишь нам встречу, другим его напою, он и очухается.
– А очухается, дел натворит, – сказал Орест. – Забыл, что ли, какая у него в нормальном состоянии сила!
– Мне надо его увидеть, – в который раз повторил трансмагистр. – Без этого вперед не продвинемся. А загубишь его, можем вообще в тупике оказаться.
– То есть в своих силах ты не уверен? – с издевкой произнес маршал безопасности.
– Уверен, – огрызнулся Амадеус. – Но ты же сам говоришь: время у нас ограничено. Так почему старика не использовать?
– Ну вот, по второму кругу пошли! – взъярился Орест.
– И дальше будем по заколдованному кругу ходить, пока до тебя не допрет, что ты собственными руками могилу не старику, а нам роешь.
За стеной грохотнуло.
– Что это там? – насторожился Орест.
– Оборудование расставляют, – Амадеус мстительно фыркнул. – Нервишки, гляжу, пошаливать у тебя стали, господин маршал.
– Ладно, устрою тебе встречу. Завтра утром, – неожиданно сдался тот. – Но говорить с ним будешь в моем присутствии.
– Согласен, – с неохотой принял условие трансмагистр.
– Ну, тогда не буду мешать. Пойду.
Маршал, тяжело отдуваясь, ушел. Егор оставался в своем убежище, лихорадочно соображая, как выбраться, чтобы его не засек Амадеус. Позволить ему догадаться, что он подслушал весь разговор, – все равно что свести счеты с жизнью. За пазухой зашебуршало. «Лягух?!» – обрадовался мальчик и зашептал себе за пазуху:
– Отвлеки, пожалуйста, Амадеуса, пока я из лаборатории выбегу.
Лягух веселой розовой кляксой запрыгал по проходу. Егор на четвереньках пробирался под столами поближе к выходу, напряженно прислушиваясь к происходящему в помещении. Трансмагистр, сосредоточенно бормоча себе под нос, отмерял ингредиенты возле четырех столов, составленных вместе посредине лаборатории.