— Естественно, если ты дурак, — проворчал Каменное Муму. — Нет, чтобы спустить мою неудачную шутку на тормозах, так он ещё обострил.
— Ну, поехало, — вздохнул Иван. — Теперь ещё вы поругайтесь. Мало нам девчонок.
— Нет, — хлопнул Луна по плечу Герасима, —
я с этим занудой ругаться не буду.
И ребята пошли домой.
Едва Иван переступил порог квартиры, из своей комнаты показалась бабушка Генриетта Густавовна в теплом халате до пят. Горло у неё было обмотано шерстяным платком. В руках она держала стакан с целебным травяным настоем, заваренным по рецепту бабушки Марго — Ариадны Оттобальдовны. Генриетта Густавовна в последнее время очень с ней подружилась на почве оздоровления организма.
— Ду, как дела, Вадюша? — прогнусавила Генриетта Густавовна и с трудом высморкалась.
— Нормально, — как всегда, ответил внук. — Ты, бабушка, лучше ложись. А то ещё сильнее простудишься.
— Де простужусь, — возразила Генриетта Густавовна. — Лучше скажи бне, пожалуйста, как у тебя с Английским клубом? А-апчхи!
— Говорю же, ложись! — прикрикнул Иван.
Бабушка снова высморкалась. Затем выжидающе посмотрела на внука.
— Вадя, ты не ответил на бой вопрос.
— Я не Вадя, а Ваня! — надоело внуку.
— Ивад! — возмутилась бабушка. — Очень нехорошо издеваться над больным человеком!
— Слушай, бабушка! — простонал Иван. — Ты лучше не говори, а ложись.
— Мде нужно здать, что у тебя с Английским клубом, — не унималась Генриетта Густавовна.
— А откуда тебе про Английский клуб известно? — насторожился мальчик.
— Да, видишь ли… — замялась бабушка. — Ах, подожди, — махнула она рукой. — Сейчас капли пущу.
Она исчезла в комнате.
«Что ей дался этот Английский клуб, — с удивлением размышлял Иван. — И, главное, именно сегодня. Раньше меня дома про него не спрашивали».
— Бабуля! — направился он в комнату к Генриетте Густавовне. — Откуда ты знаешь про Английский клуб?
— Мама говорила, — отозвалась та. — И вроде у вас там скоро прием новых членов.
— Она-то откуда знает? — ещё сильней удивился Иван, которому только сегодня стало известно про прием новых членов.
— Ну-у, — явно смутилась бабушка. — Мама же тебя в эту школу устраивала, вот тогда, наверное, все и разузнала.
— Ба-буш-ка, — строго поглядел на неё внук. Я в этой школе учусь уже третий месяц, а ты раньше ни разу меня не спрашивала ни о каком Английском клубе.
— Раньше не спрашивала, а теперь спросила, — пыталась выйти из положения Генриетта Густавовна. — Ох, Ванюша! Ты ведь только из школы! Наверное, кушать хочешь. Пойдем, пойдем, я тебя покормлю.
— В таком состоянии, как у тебя, никого кормить не полагается, — возразил внук. — Иначе заразишь всех гриппом. Я лучше сам себе разогрею.
— Ну, ладно, — неожиданно легко сдалась бабушка. — А я, пожалуй, пойду подремлю.
И она легла под одеяло.
«Странная история, — наливая в тарелку суп, подумал Иван. — Сговорились они, что ли, с этим Английским клубом? Сперва Рогалева-Кривицкая. Теперь бабушка… А ведь точно! — уже не сомневался он. — Наверняка сговорились. Слишком уж странное совпадение».
Поев супу, он принялся за жареную курицу. «Ну, ничего. Вечером я это наверняка проверю. Если и мать начнет меня расспрашивать про Английский клуб, значит, они с бабушкой хотят меня запихнуть туда! Интересно, зачем им это так надо?»
Запив обед стаканом апельсинового сока, Иван отправился к себе в комнату. По дороге он заглянул к бабушке. Похоже, она и впрямь заснула. Это окончательно не понравилось мальчику. Обычно Генриетта Густавовна, больная или здоровая, если уж начинала о чем расспрашивать, то не успокаивалась, пока ей не ответишь. Тем более что, по её собственным словам, «испытывала дефицит общения». А Генриетта Густавовна привыкла много общаться, так как всю жизнь проработала редактором в крупном академическом издательстве.
— Бабушка, — стоя на пороге её комнаты, громко шепнул внук.
Та даже не пошевелилась.
«Может, действительно спит, — пронеслось в голове у мальчика, — но, по-моему, просто прикидывается».
Иван направился в свою комнату и засел за уроки. Потом позвонил Герасим.
— Слушай, — унылым голосом проговорил тот в трубку, —
мне тут дед поручил Арчибальда выгулять.
— Как же Лев-в-квадрате тебе такое доверил? — осведомился Иван.
— У деда после вчерашней встречи старых друзей поднялось давление, — объяснил Герасим. — Теперь он лежит и на улицу не выходит.
— Ясно, — усмехнулся Иван. — Везунчик ты.
— На седьмом небе от счастья, — загробным голосом произнес Каменное Муму. — Пойдем вместе?
— Ладно, — согласился Иван. — Встретимся через десять минут у арки между твоим и моим подъездом.
— Едва он положил трубку, как послышался голос Генриетты Густавовны:
— Ваня, куда ты?
«Ясненько, — отметил про себя внук. — Это вот так мы болеем и спим».
— Я по делу, — он не стал вдаваться в подробности.
— По какому делу? — бабушка мигом возникла возле двери его комнаты.
— По очень важному, — сквозь зубы процедил Иван.
— А конкретно? — не отступала Генриетта Густавовна.
— Герасиму нужно помочь. Он не может один с собакой гулять.
Ловко обогнув бабушку, Иван оказался в передней. Там он сдернул с вешалки куртку и выбежал на лестницу.
— Ваня! Постой! — крикнула Генриетта Густавовна. — Ты мне так толком и не объяснил, почему твой Герасим не может один погулять со своей собакой?
— Приду через час, — скороговоркою произнес внук.
Захлопнув за собой дверь, он даже не стал дожидаться лифта и бросился вниз по лестнице.
«Так ей все и скажи», — выходя из подъезда, пробормотал Иван.
Герасим уже стоял внизу. Увидев его, Иван едва сдержался от смеха. На шее у Каменного Муму висела сумка, наподобие дамской муфты, из которой высовывалась голова Арчибальда.
— Это ещё что такое? — уставился на сумку Иван. — У Арчибальда после вчерашнего тоже давление? Ходить не может самостоятельно?
— Дед купил, — с мрачным видом откликнулся Герасим. — Он считает, что иначе Арчибальд на улице мерзнет.
— Так, значит, он вообще его на землю не спускает? — осведомился Иван.
— Куда спускать? — Муму показал на мокрую кашу под ногами. — Арчибальд здесь утонет. И дед тогда меня репрессирует. Он вообще считает, что даже в хорошую погоду Арчибальд должен на улице только воздухом дышать.