Вполне вероятно, «Золотая чалма» продолжала бы действовать до сих пор, заманивая в свои сети все новые и новые жертвы. Вот только с Виолеттой Феофановной они поторопились. «Шефа» подвела жадность. Нашелся хороший покупатель на её квартиру в Брюсовом переулке. Однако несчастная ещё не дошла до нужной кондиции, чтобы с радостью отрешиться от мира и имущества. Да и дружба с Генриеттой Густавовной порядком повлияла на её настроение. Когда Миустан и «шеф» вызвали её для разговора и намекнули, что ей неплохо бы оформить дарственную, Виолетта Феофановна неожиданно воспротивилась и впала в истерику.
«Благотворители» опоили её одурманивающим зельем, но цели и после этого не достигли. Вместо того чтобы тихо-мирно поставить подпись под уже готовым документом, она попросту впала в полное беспамятство, которое Миустан охарактеризовал как «неспецифическую реакцию на препарат».
Этот день стал для «Золотой чалмы» поистине роковым. Потому что Генриетта Густавовна хватилась подруги, а так как с родственниками накануне вдрызг разругалась (начали действовать «оздоровительные лекции» Миустана), то поехала за помощью к новым друзьям. Пришлось опаивать и её. Иначе бы она раньше времени подняла панику, и неизвестно, во что бы это вылилось для фонда.
Впрочем, оно и так вылилось. Но это уже заслуга Команды отчаянных.