– Дура… Какая же ты дура!
Марта засмеялась.
– …и стерва к тому же! – Иван резким движением завел ей руки назад и впился поцелуем в губы.
– Мне больно… – огрызнулась она.
– А мне как больно! – выдохнул он.
Сзади, за соседней дверью, раздавался могучий храп Стаськи.
– Ты меня сводишь с ума… Марта. Господи, Марта…
Она уже не могла не отвечать на его поцелуи.
В комнате Марты они принялись стаскивать друг с друга одежду. Тускло горела лампочка под потолком.
– О, сколько страсти… Может, ты на мне женишься? – едва сдерживая истерический хохот, спросила она.
Иван замер.
– Да, эта фраза прекрасно отрезвляет мужчин… – ехидно заметила она.
– Марта, я тебя убью… – Он запрокинул ее голову назад.
– Нет, ты скажи, скажи! Или спецагентам нельзя жениться?
– Женюсь. Черт с тобой, женюсь.
– Я пошутила!..
– Ты ведьма, Марта, ты ведьма – я сразу это понял! Как только увидел тебя…
…Она открыла глаза утром – сверху, над занавеской, лился сквозь окна золотой осенний свет.
Марта улыбнулась. Она была счастлива. Она еще никогда не чувствовала себя такой счастливой. Почему? Потому что позволила себе быть, наконец, красивой? Стала самой собой?.. Или потому, что она снова жила? Жила, а не тащилась сквозь время и пространство бледной тенью…
Марта повернула голову – Иван тихо спал рядом, лишь веки слегка подрагивали… Она выскользнула из-под одеяла, подошла к окну, сдвинула занавеску в сторону. Там, за окном, была видна пустая дорога, на другой стороне росли деревья, почти совсем облетевшие. На ледяном ноябрьском ветру трепетали жухлые листья. Пунцовые гроздья рябины. И солнце… Какое тревожное, мрачное осеннее солнце!
– Марта!
– Доброе утро, – сказала она, не поворачиваясь.
– Иди ко мне.
– Иван…
– Что?
– Я ни разу в своей жизни не ходила при мужчине голой. Никогда.
– Зря. Ты красивая.
Она услышала, как скрипнула кровать, Иван босыми ногами зашлепал к ней. Обнял. Крепко – кожа словно приросла к коже…
– Марта. Ты королева. Царствуй! – Он поцеловал ее сзади, в затылок.
– Я не умею.
– Учись!
– Почему ты не дал купить те брюки? И тот свитер? – после небольшой паузы сварливо произнесла она. – Я сто лет такие искала!
– О женщины! – застонал Иван. – Я ей о высоком, комплименты говорю, а она про какие-то брюки… Вон они, на верхней полке лежат. И свитер, и брюки. Купил я их, купил!
– Мне нужны деньги.
– Много? – вздохнул Иван, словно прикидывая, какой суммой он располагает.
– Мне нужны мои деньги! – с яростью произнесла Марта. – Знаешь, я, пожалуй, сейчас поеду.
– Куда?..
– К Олегу. Они наверняка дома – и он, и Ксюша… Ну сколько можно надо мной издеваться! Они должны мне…
– Я с тобой.
– Нет, я сама… Я не какая-то там… беспомощная!
– Ладно. Ключи только дай от твоей фазенды. Я, может, тоже по кой-каким делам смотаюсь.
* * *
Двор дома, в котором раньше жила Марта. Детская площадка. Все было озарено ярким осенним солнцем, отчего даже земля казалась рыжей…
Двое – он и она – стояли посреди детской площадки, взявшись за руки, прижавшись друг к другу щеками, с одинаково блаженными лицами. Ксюша и Олег. А вокруг них с тонким монотонным визгом наматывал круги малютка Светозар – шалил.
«Они выгнали меня из собственной квартиры – и их даже совесть не мучает!» – Марта с болезненным любопытством разглядывала эту идиллическую картинку.
Олег был одет в спортивную дутую куртку, из-под капюшона торчал острый нос. Кажется, он постарел. Ну да, пять лет прошло…
Ксюша на первый взгляд не изменилась. Те же волосы, тот же наивный, хрустальный взгляд… Серебристо-белые вихры трогательно и кокетливо торчали надо лбом – у Ксюши на голове была повязана шерстяная лента, вроде обруча. Тоже спортивная курточка, перчатки, джинсики, кроссовки…
«Господи, какие ноги у нее короткие! То есть непропорционально короткие! – вдруг осознала Марта. – У нее ноги, пожалуй, как у меня руки… Ей категорически нельзя без каблуков. А зачем джинсы с заниженной линией талии? Она что, дура, не понимает, что зрительно делает свои ноги еще короче?!»
Потом Марта разглядела, какая у Ксюши большая голова. Словно у гидроцефала. И крошечный, как у мартышки, подбородок. В профиль это особенно бросалось в глаза. «Она вырожденка. Такие в деревнях живут, где родственные браки… Где алкоголизм хронический и нищета. И грудь у нее куриная, с обеих сторон сплющенная. Она уродина!» Марту словно под дых ударили. Олег что, слепой?.. Так свято и истово любить эту вырожденку?!.
Марта не выдержала и шагнула вперед.
Наматывавший круги Светозар уткнулся ей прямо в колени.
– Ой, Светик, осторожно, ты видишь, тут люди ходят! – нежно пропищала Ксюша.
Марта молча смотрела на них.
– Марта? – неуверенно произнес Олег.
– Здравствуйте, – низким, вибрирующим голосом ответила Марта.
Светозар ойкнул и спрятался за Ксюшей. Ксюша, в свою очередь, вцепилась Олегу в руку.
– Чего это вы так испугались? Отняли у меня все и теперь боитесь? Это я вас должна бояться, милые мои…
– Привет, – без всякого выражения произнес Олег.
Он точно постарел – цвет лица какой-то серый, круги под глазами.
– Мне нужны деньги, – сказала Марта, сразу беря быка за рога. – Вы помните, что должны мне мою долю за квартиру? Двадцать тысяч у. е…
– Конечно, помним! – с тоской воскликнула Ксюша. – И мы все тебе отдадим, как только… Ну, как только соберем нужную сумму.
– Я пять лет ждала. Сколько можно! – усмехнулась Марта.
– Марта, это для нас огромные деньги! – жалобно произнесла Ксюша.
– А для меня – тем более, – сказала Марта. – Или вы считаете, что я не имею права на эти деньги?
– Конечно, имеешь, – уронил Олег.
Не глядя потрепал сына по затылку. Светозар был тоже на удивление маленьким, болезненно тощим, с головой-тыквой.
– Я также имею право жить в этой квартире. По закону. Пока мне мою долю не выплатят. Вы хотите, чтобы я стала вашей соседкой?
– Господи, что ты с нами делаешь, Марта… – На глазах у Ксюши показались слезы. – Это жестоко!
Светозар тоже заревел, выпятив вперед крошечную челюсть с маленькими редкими зубками. Олег посмотрел на Ксюшу с сыном и стал совсем белым.