– Конечно, не верю, – серьезно произнесла Наташа. – Я знаю, ты из тех людей, которые вечно воюют за справедливость. Ты – Максим. Максим-максималист... Ты решил, что меня обижают, и смело ринулся в бой...
Макс засмеялся и снова поцеловал ее.
– Погоди, Макс, дай мне договорить. То, что произошло вчера в доме у моей сестры, – ужасно, но... сейчас я хотела обсудить совсем другую тему.
– Да? Какую же, интересно...
– Я... я решила рассказать тебе всю правду. Макс, мне кажется, я люблю совсем другого человека! – выпалила Наташа.
– Аркадия? О, так я и думал... – Глаза Макса сверкнули стальным блеском, он моментально напрягся.
– Нет! Другого! – топнула ногой Наташа. – Совсем другого! Его зовут Никита Рощин. Я как-то пыталась тебе рассказать, но ты мне не поверил, опять все свел на этого Аркадия...
– Погоди, погоди... – нахмурился Макс. – Никита Рощин? Который сын какого-то там режиссера?
– Не сын, а внук. Никита – сценарист. Макс, пожалуйста, сядь...
– Не хочу я садиться... – Макс зашагал по комнате взад-вперед. Потом одним движением швырнул на пол стойку с компакт-дисками – они рассыпались с треском и шумом по полу. – Никита Рощин... Где вы с ним познакомились? Когда?
Он был в ярости, но Наташе было уже все равно. Отступать поздно.
– Это случилось в конце лета... – терпеливо начала она. – Помнишь, я провожала Анну на вокзал? Мы с ней зашли в одно кафе, и за соседним столиком я увидела юношу... Мужчину. Ну, молодого человека, словом. Это... это и был он.
– Значит, ты с лета от меня это скрывала?!
– Макс, не кричи...
– Ладно... Но ты уж, будь добра, все мне расскажи! – потребовал он и отшвырнул ногой лежавший на пути диск. – Я желаю все знать...
– Так вот, тогда со мной случилось нечто странное... Я пошла за ним. Вернее, сначала проводила Анну, а потом снова вернулась в то кафе – он еще сидел там. Я не пыталась с ним познакомиться, нет... я просто пошла за ним. Это было какое-то наваждение! – Наташа схватилась за голову. – Представляешь, Макс, я стала за ним следить! Узнала, кто он, что он, сумела выведать его имя, адрес, телефон – ну, словом, все... Я даже с дедом его, режиссером, встречалась! Никита, конечно, чувствовал, что я за ним слежу, но...
– Что – «но»? – с отвращением спросил Макс.
– Но он меня не замечал, – шепотом продолжила Наташа – от волнения у нее сдавило горло. – Я ходила за ним, словно привидение, а он меня не замечал!
– Зачем?
– Зачем я ходила за ним? Макс, я не знаю... То есть раньше не знала, а теперь – знаю: я люблю его.
– Погоди – ты что, так с ним и не познакомилась?
– Н-нет... Он даже в лицо меня не помнит, кажется, хотя несколько раз смотрел на меня прямо в упор...
– И ты его любишь? – с изумлением, без всякой злобы спросил Макс.
– Люблю.
– А я?
– Макс, ты очень хороший, и тебя я тоже люблю, но...
– Послушай, ты в порядке? – вдруг встревоженно спросил Макс и сел напротив нее. – Ты... может быть, ты до сих пор злишься на меня – ну, за вчерашнее – и таким образом пытаешься мне отомстить? Честное слово, Наташа, ты могла бы придумать что-нибудь поинтереснее!
– Я не придумываю. Это правда... Я люблю Никиту Рощина. Так люблю, что уже не владею собой... Макс, прости меня!
– Милая... – Он наклонился, ладонью бережно смахнул с ее лица слезы. – Ты просто устала, наверное.
– Макс, но что мне делать?.. – с отчаянием спросила Наташа.
– Ну, для начала мы найдем хорошего специалиста...
– Ка... какого специалиста?
– Такого, который лечит навязчивые идеи. Транквилизаторы, гипноз, массаж, сеансы релаксации... Что там еще? Ну, словом, мы предпримем все меры, чтобы вернуть тебя к реальности, – спокойно и доброжелательно произнес Макс.
«Меня – к психиатру? Он что, шутит?» – подумала Наташа, но, вглядевшись в лицо своего жениха, поняла: нет, Макс абсолютно серьезен.
– Ты считаешь, что я сошла с ума?
– Нет, так я не считаю, но, согласись, это не вполне нормально – следить за каким-то малознакомым типом, надоедать его родственникам... Я, между прочим, прекрасно помню тот день или, вернее, ночь, когда ты позвонила и попросила встретить на какой-то немыслимой пролетарской окраине, где и днем-то страшно находиться... О, теперь я понимаю – ты была в невменяемом состоянии.
– Макс, любовь – это не болезнь! – умоляюще произнесла Наташа.
–Такаялюбовь – болезнь. Навязчивое, бредовое состояние... Кстати, я понимаю, почему оно у тебя возникло.
– Почему?
– Тебя довели твои милейшие родственнички! – сурово заключил Макс. – Все связано, одно с другим... Но ничего, милая, все будет в порядке.
Наташа некоторое время сидела молча, прислушиваясь к тому, что творилось в душе. Потом прошептала:
– Макс, уходи.
– Что?
– Уходи!
– Наташа...
– Макс, уходи! – уже закричала она. – Совсем! Навсегда! Пусть я сумасшедшая, но я больше не люблю тебя!
Макс снова начал злиться.
– А как же свадьба? – язвительно напомнил он.
– Не будет никакой свадьбы! Я не стану выходить замуж за человека, к которому ничего не чувствую! Ты – чужой!
– Ага, а этот Рощин, который тебя даже в лицо не помнит, – свой и родной.
– Макс, не в этом дело! Ты... – сцепив руки на груди, она подошла к окну. Там, в осенних сумерках, среди каменных домов и голых деревьев, гулял холодный ветер. – Ты не тот человек, который мне нужен. Ты меня погубишь.
– Я?!
– Да, ты! – не поворачиваясь, с ожесточением произнесла Наташа. – Ты подавляешь меня. Заставляешь жить по своим правилам. Злишься, когда я пытаюсь настоять на чем-то своем. По большому счету, я тебя раздражаю...
– Милая, я тебя люблю! Все, что я делаю, – это для твоего же блага... Ты мне потом спасибо скажешь!
– Спасибо – за то, что предложил мне судиться с родной сестрой? За то, что решил отправить меня к психиатру? – Она сняла с шеи цепочку с кулоном в виде сердечка, бросила Максу на колени. – Уходи.
– А, ты обиделась на меня... на правду обиделась!
– Уходи!
Ступая по дискам, которые хрустели под его ногами, Макс пошел к двери.
На пороге он обернулся и произнес жестко:
– Ты пожалеешь об этом. О том, что погналась за какой-то фантазией, а мою любовь – настоящую, реальную! – отвергла...
Только когда дверь хлопнула за его спиной, Наташа почувствовала себя немного свободнее. Она ни капельки не раскаивалась в том, что прогнала своего жениха. Она думала только о том, что будет завтра.