Поблизости виднелась лестничная клетка. Стало быть, они как минимум на втором этаже. Большая часть окон заколочена…
— Утопил в Темзе. Понимаешь, он был совершенно безумный, после стольких лет. Он привязал свою сущность к костям Глэдстоуна. И не хотел — или не мог освободиться. Печальная история, но так уж вышло. Он был угрозой всему живому, будь то джиннам или людям, и лучше ему навеки упокоиться на дне.
— Угу, понятно…
А вон неподалёку разбитое окно — может быть, удастся выпрыгнуть через него наружу. Демон, конечно, может пустить в ход какую-нибудь магию, но устойчивость ей поможет, она прорвется. Выпрыгнуть на улицу, спрятаться где-нибудь…
— Надеюсь, ты не планируешь никаких опрометчивых поступков, — сказал вдруг мальчишка.
Китти виновато вздрогнула.
— Нет.
— Ты явно что-то замышляешь, по голосу слышу. Так вот, не делай этого. Я не стану использовать магического оружия. Я уже кое-что повидал, знаешь ли. И про твои способности мне известно. Я уже видел раньше такие вещи. Я просто швырну в тебя кирпичом.
Китти закусила губу и нехотя отказалась от мысли о бегстве — но только на данный момент.
— В смысле, видел раньше такие вещи? — спросила она. — Ты имеешь в виду — тогда, в переулке?
Мальчишка сверкнул на неё глазами через плечо.
— Ну да, конечно, и это тоже — твои дружки выдержали прямое попадание довольно мощного Инферно. Но я имею в виду — гораздо раньше, задолго до того, как ваши драгоценные лондонские волшебнички задумали прыгнуть выше головы. Это встречается периодически. Рано или поздно это всегда происходит. Послушай, тебе не кажется, что этот чертов Мэндрейк мог бы уже и прийти, учитывая, что поставлено на карту? Мы тут уже битый час кукуем.
Китти нахмурила лоб:
— Ты имеешь в виду, что уже встречал таких людей, как я?
— Ну разумеется! Сто раз, если не больше. Хм, я так понимаю, волшебники не дают вам читать книги по истории — неудивительно, что ты настолько невежественна.
Демон, не вставая, развернулся к ней лицом.
— А иначе как же, ты думаешь, пал Карфаген? Или Персия? Или Рим? Разумеется, их окружали враждебные государства, готовые воспользоваться слабостью великих империй, но на самом-то деле их погубил внутренний раскол. Ромул Августул, например, провел половину своего царствования, пытаясь справиться с собственным народом, и всё это время Италию разоряли усатые остготы. Видишь ли, императорские джинны больше не могли контролировать плебс. Почему? А потому, что среди черни появилось слишком много таких, как ты, — устойчивых к нашей магии. Взрывы, Потоки, Инферно — всё это едва опаляло им бороды. И разумеется, народ это понял — и захотел добиться каких-то прав, захотел наконец свергнуть волшебников. Воцарился такой хаос, что никто даже не заметил варварских орд, пока те не разорили Рим.
Мальчишка почесал нос.
— Думаю, что это было своего рода облегчение. Новое начало, и все такое. После этого в Вечном Городе долго-долго не было волшебников.
Китти растерянно поморгала. Историю она знала очень плохо, и все эти имена и названия ей почти ничего не говорили, однако же идея была ясна и оттого ещё более поразительна.
— Ты хочешь сказать, что большинство римлян были невосприимчивы к магии?
— О нет! Процентов тридцать, не больше. Разумеется, в разной степени. Для хорошего восстания больше и не надо.
— Но нас-то никогда не было больше одиннадцати! А Лондон так велик!
— Одиннадцать процентов? Ну, для начала не так плохо.
— Нет. Одиннадцать человек. И все.
Мальчишка вскинул брови:
— Ну, вообще-то, не думаю, что ваша система вербовки была идеальной. С другой стороны, времени прошло ещё слишком мало. Сколько лет назад Глэдстоун основал свою лавочку? Полтораста или около того? Ну, вот тебе и ответ. Устойчивость к магии распространяется не настолько быстро. Римом волшебники правили на протяжении пятисот лет, пока там не начались народные восстания. По городу распространяется все больше магии. Магия накапливается. Все большее и большее число детей рождаются с теми или иными способностями. Вот ты, например, что ещё можешь делать? Видеть нас можешь?
— Нет. — Китти поморщилась. — Это умели Энн и Фред. У меня хорошие способности к выживанию, и больше ничего.
— Ну, это тоже немаловажный талант, — усмехнулся мальчишка. — Им пренебрегать не стоит.
— Стенли умел ещё видеть магию в предметах — именно так мы увидели, что у тебя есть то ожерелье.
— Какое? Ах, Амулет! Ну да, эта способность — ещё один талант. Так вот, по всей вероятности, в населении Лондона на данный момент зарождаются самые разнообразные способности. Таких людей, должно быть, уже сотни. Однако тебе не следует забывать, что большинство из них и не подозревают о собственных дарованиях. На то, чтобы люди разобрались, что к чему, требуется время. Вот ты как узнала о своем даре?
Китти стоило немалого труда вспомнить, что этот изящный, вежливый и чрезвычайно образованный парнишка — на самом деле демон, опасная и отвратительная тварь. Она уже открыла было рот — но заколебалась. Мальчишка раздраженно закатил глаза и вскинул руки.
— Послушай, не думай, будто я тут же брошусь об этом кому-то рассказывать, а уж тем более своему хозяину. Я ему ничем не обязан. И тем не менее я не собираюсь вытягивать из тебя твою историю клещами. Я не волшебник!
Это прозвучало довольно обиженно.
— Один демон напустил на меня Чёрную Молотилку, — призналась Китти неожиданно для себя самой.
— Ах да! Обезьяна Тэллоу! Я и забыл. Мальчишка лениво потянулся:
— Так вот, тебе приятно будет узнать, что Тэллоу уже нет в живых. Его слопала афритша. И весьма элегантно слопала, надо сказать. Нет, никаких подробностей ты от меня не услышишь. Пока не расскажешь о себе. Так что было после Молотилки?
И Китти, помимо своей воли, принялась рассказывать.
Когда она закончила, демон грустно пожал плечами:
— Видишь ли, проблема Пеннифезера состояла в том, что он был чересчур похож на волшебника, не так ли? Жадный, скрытный и узколобый. Он слишком любил тайны, хотел, чтобы все принадлежало ему одному. Неудивительно, что вас набралось всего одиннадцать. Если уж хочешь устроить революцию, мой тебе совет: привлеки на свою сторону побольше народу. Вы со своими взрывами и грабежами зашли в тупик.
Китти насупилась. Безмятежная уверенность, с которой говорил об этом демон, казалась ей оскорбительной.
— Ну, наверно, да.
— Не наверно, а точно. Главное — образование. Знания о прошлом. Вот почему волшебники дают вам такое отвратительное воспитание. Держу пари, вас только и пичкали, что патриотической шелухой на тему: «Почему Британия круче всех».