– А в чем дело? – спросил Кот.
Видно было, что он ни черта не понимает, сильно этим раздражен, но пока что держит себя в руках. "Кретин, – подумал Глеб, глядя на него. – Тоже мне, мошенник высшей пробы. В наше время не понимать таких вещей..."
– Дело в том, – все так же кротко и терпеливо проговорил Клава, – что... Ну, как бы тебе это объяснить? Ну вот, допустим, приезжаешь ты в незнакомый город... Нет, город не годится. Ага, вот! Представь, что ты попал в неизведанные джунгли на берегах какой-нибудь Амазонки. Ну, самолет твой разбился или еще какая фигня... Представил? Глухие джунгли – ни деревень, ни дорог, такая глушь, что ее ни на одной карте нет. И встречается тебе какой-то абориген, который, вместо того чтобы тебя сожрать или скальп с тебя снять, любезно соглашается тебе объяснить, как дойти до ближайшего населенного пункта.
Бек, присев на край стола, курил и слушал Клаву с выражением недоверчивого интереса на тупой бычьей морде. Он сейчас выглядел точь-в-точь как урка, слушающий на сон грядущий рассказываемый сокамерником "роман". Гаркуша, уронив на колени детскую книжку, тоже смотрел на Клаву во все глаза, увлеченный сочиняемой прямо на ходу историей, нетерпеливо ожидая продолжения. Даже Кот, самый умный и хитрый из всей этой компании, слушал Клаву внимательно, озабоченно хмурил брови и покусывал нижнюю губу, явно силясь понять, к чему клонит программист-самоучка. Глядя на них в эту минуту, было просто невозможно поверить, что они всерьез намерены ограбить Эрмитаж.
– И вот этот голозадый обитатель диких лесов, – продолжал Клава, глядя на Кота поверх очков, – подробненько объясняет тебе дорогу и даже рисует что-то вроде карты на куске коры или, скажем, на подходящем по размеру пальмовом листе. На карте все обозначено: возле какой скалы свернуть, на какое дерево влезть, чтобы осмотреться, какой ручей можно перейти вброд, а в какой лучше не соваться, потому что там крокодилы или какие-нибудь пираньи, – ну, словом, все, чуть ли не каждый муравейник. Ты, конечно, горячо благодаришь, вручаешь аборигену презент – ну, там пуговку с рубашки или разбитые часы, – и страшно довольное выгодной сделкой дитя природы отправляется по своим делам – выслеживать какую-нибудь ящерицу или с соседним племенем воевать. А ты, тоже довольный, остаешься с подробной картой местности. И тут до тебя начинает медленно доходить, что эта твоя карта запросто может оказаться филькиной грамотой. Ну, мало ли?.. Может, тебе шутник попался, а может, ты по этой карте придешь как раз в его деревню, где уже месяц никто приличного куска мяса не видел... Ну, словом, черт его знает, можно ли этой карте доверять.
– Ну? – со сдержанным раздражением в голосе произнес Кот.
– Ну, и как ты его проверишь? – сказал Клава. – Настоящей карты для сравнения у тебя нет, второго аборигена тоже нет, а если в и был, то неизвестно еще, которому из двоих можно верить... Способ проверки существует только один: идти по этой карте. Если доберешься до места живым, значит, карта правильная, а если нет... Ну, тогда с тобой мило пошутили. Тут мы имеем то же самое, только на той схеме были бы деревья, скалы и ручьи, а тут – следящие камеры, кабели, электронные чипы и микросхемы. Понимаешь? Объекты как раз те, что нас интересуют, но соль-то не в самих объектах, а в их расположении и взаимодействии!
С этими словами он резко крутанулся на стуле и углубился в изучение неразберихи, царившей на экране компьютера. Недопитая бутылка пива все еще стояла у его локтя, и Клава, будто спохватившись, сгреб ее пятерней и осушил двумя могучими глотками. Шевелюра у него, по обыкновению, была всклокочена, вокруг головы клубился подсвеченный голубоватым сиянием экрана табачный дым. По уши погрузившись в любимую работу, Клава уже не замечал ничего вокруг. Глядя, как азартно шевелятся под выношенным полосатым свитером его лопатки, Глеб гадал, что привело Клаву в эту разношерстную компанию. Неужели только возможность отхватить изрядный куш? Пожалуй, что так, потому что других причин Сиверов не видел. Пощекотать себе нервишки Клава мог в любой момент, даже не вставая из-за стола, – для этого ему достаточно было выйти в Интернет и вступить в единоборство с системой защиты какой-нибудь солидной базы данных. Или виртуальная жизнь ему наскучила и он решил попробовать себя в настоящем деле? Но тогда ему крупно не повезло, потому что для такой попытки он выбрал не то время, не то место и, главное, не ту компанию...
– Слышь, Котяра, – сказал Бек, поудобнее устраиваясь на столе, – а где этот... – Он с явной опаской покосился на дверь, словно предполагал, что Короткий может до сих пор торчать на холодной лестничной площадке, подслушивая, не скажет ли кто-нибудь про него чего-то обидного. – Где недомерок-то наш? – справившись с боязнью немедленной расплаты, закончил он.
– Я тебе не Котяра, а Петр Иванович, в самом крайнем случае – Кот, – хмуро, с недвусмысленной угрозой приструнил его Кот. – Ясно тебе, пидор бритый?
С неожиданным для его громоздкой туши проворством Бек соскользнул со стола на пол. Неизвестно когда и как очутившаяся у него в руке пустая пивная бутылка с треском разбилась об угол столешницы, и Бек на мгновение замер напротив Кота в напряженной бойцовской стойке, выставив перед собой смертоносную стеклянную "розочку". Электрический свет поблескивал на острых изломах бутылочного стекла, и точно такие же острые, холодные, злые блики подрагивали в прищуренных глазах Бека.
Кот тоже напрягся, подобрался и принял стойку, но тут Глеб, протянув руку, взял стоявшее у стены свежевычищенное ружье и с усилием оттянул тугой рычаг, закачивая в камеру сжатый воздух. Заряженный мощным, рассчитанным на крупное животное, снотворным дротик беззвучно скользнул в канал ствола, затвор стал на место с отчетливым металлическим щелчком, и хищный огонь в глазах Бека погас, уступив место всегдашней тупой угрюмости.
– Вот это правильно, – похвалил Кот, выпрямляясь. – Молоток, Черный. Так и действуй.
Гаркуша на кровати откровенно перевел дух. С его точки зрения, инцидент был исчерпан, но Глеб так не считал.
– Как? – спросил он, не спеша опускать ружье.
– Что "как"? – не понял Кот.
– Как именно я, по-твоему, должен действовать?
– Всадить дротик в любого, кто вздумает быковать, – жестко пояснил Кот. Он обращался к Глебу, но смотрел при этом исключительно на Бека. – А когда свалится, спустим урода в гараж, пускай выспится в холодке, поостынет...
– Ага, – сказал Глеб, – тогда ясно. А то я думал, что ты меня в личные телохранители записать норовишь. Ну, раз это не так, извини...
Пневматическое ружье у него в руках звонко щелкнуло. Послышался тупой деревянный стук, и все присутствующие, за исключением погруженного в работу Клавы, уставились на стальной дротик с ярким синтетическим оперением, пригвоздивший к дощатой стене полу пиджака, внутри которого в данный момент обретался Кот.
– Ты что творишь, бродяга?! – негромко, но угрожающе поинтересовался Кот, заводя руку за спину с явным намерением извлечь оттуда пистолет.
Глеб не шевельнулся, хотя единственный заряд его ружья уже был использован.