На миг показалось, что в ночи блеснуло. Но то ли дракон полыхнул огнем, то ли ураган с силой ударил крохотной льдинкой в глазное яблоко, Придон безуспешно всматривался в белесое мерцающее небо. Сбоку на миг вспыхнул яркий свет, ушел вверх огненным столбом и вскоре бессильно помер.
Придон стиснул челюсти, терпел. Крохотные частички льда с огромной силой впивались в лицо, пронизывали кожу, как пронизывают ее жала ядовитых ос. Он снова подумал, что если бы Яське не удалось уговорить взять с собой эти меха, то сейчас превратился бы в иссеченную ледышками кровоточащую статую.
Над головами пронесся глухой звук. Придон не сразу признал рев дракона, измученный, на пределе издыхания, рев загнанного зверя.
– Вот они!
Это кричал Аснерд, а через мгновение и Придон увидел, как из тьмы вынырнуло нечто бесформенное, пронеслось с востока на запад, исчезло. Показалось, что пахнуло на краткий миг запахом свалявшейся шерсти и старой донной рыбы, Аснерд закричал и метнулся во тьму.
Придон согнулся, стараясь не дать ветру покатить, как перекати-поле, заставил себя оттолкнуться от каменной стены. Ураган набросился с такой силой, что приходилось почти опускаться на четвереньки. Он с ужасом думал о том, что дракону здесь точно не сесть, ибо даже в ясный день приходилось выбирать, чтобы опуститься точно между острыми пиками и уродливыми глыбами, иначе пропорет брюхо, а сейчас так вовсе…
Над головой раздался приближающийся надсадный рев. Придон рухнул вниз лицом, а над самой головой, едва не ухватив за волосы, пронеслись гигантские лапы с острыми и длинными, как столовые ножи, когтями. Едва вскочил, ветер воспользовался ошибкой и прокатил его с десяток шагов, пока раскинутые руки не зацепились за камень.
Земля дрогнула. Удар был таков, словно сорвалась лавина. Придон привстал, тут же упал на колени и зажал уши: раздался страшный рев, чудовищный вопль, предсмертный крик боли, когда могучий здоровый зверь видит свое изломанное тело и понимает, что жизнь сейчас кончится… а проклятый враг все еще жив!
Рев стал тише, а затем свист ветра заглушил вовсе, в нем Придон различил вопли торжества. Кое-как поднявшись, он двинулся в том же полусогнутом состоянии, кашлял, стонал, едва не плакал, все равно никто не увидит, горло жгло, словно хлебнул расплавленного олова, лицо горит адским огнем, и он останавливался, чтобы растереть отмороженные места.
Череп сузился от холода, выдавливал мозг через уши, Придон слышал треск, его шатало от боли в голове. Кашель терзал, отнимал последние силы, хотя закрывал рот, как мог, а воздух хватал скупыми короткими глотками.
Внезапно он ударился о что-то огромное и твердое. Сильные руки ухватили его за плечи. Лицо Вяземайта было страшным, перекошенным.
– У тебя отморожено лицо!
– Где Аснерд? – крикнул Придон. Ветер сорвал слова прямо с губ и унес, но Вяземайт услышал, прокричал:
– Он уже там… Смотрит.
Придон дал растереть себе щеки и нос, больно, но затем по коже начали колоть острые иглы, изнутри к поверхности начала пробиваться кровь. Вяземайт повернул его и толкнул вперед, Придон чувствовал, что старый волхв идет за спиной, торопился, чувствуя стыд, что старые герои и здесь опекают его, как младенца.
Ветер швырял в лицо плотную тучу мельчайших льдинок, Придон слышал только свист, рев, а затем ему почудилось, что слышит какие-то звуки.
Но это не были те звуки, какие издает человек.
Лунный свет упал на массивную гору, по крайней мере Придон счел это за гору, даже когда ударился лицом о нечто выпирающее вперед, словно расщепленный ствол дерева, попробовал обойти, нечто острое зацепилось за одежду, он раздраженно попытался освободиться, похолодел.
Когти на лапе дракона еще дергались, жили, не смирялись с гибелью огромного тела. А впереди, в тени огромной отвесной стены, что подпирала небосвод, громадилась туша дракона. Придон даже не смог увидеть голову, ее либо разнесло, как яичную скорлупу, либо вмяло вместе с длинной шеей в плечи, а те тоже сплющило, сам дракон стал вдвое короче, зато значительно шире.
Иглы гребня тоже сложились почти все. На трех висели люди, двое пытались освободиться, третьего ветер трепал, как тряпочную куклу.
В тени копошился Аснерд, кого-то поднимал, встряхивал. Вяземайт обогнал Придона, крикнул, перекрывая визг ветра:
– Перевязывать не надо! Неси в нашу пещеру.
– Тут кровь так и хлещет…
– На таком морозе и ветру раны закроются… уже закрылись. Бери этих двух, я посмотрю остальных… Придон, сможешь снять тех со спины?
Придон вздрогнул, прокричал:
– Все, что смогу!
На лапу вспрыгнул, тут же поскользнулся на обледенелых чешуйках и сорвался на другую сторону. Затылком треснулся так, что искры осветили весь мир. Сцепив зубы, полез снова, дракон весь в броне, огромная чешуйчатая рыба, только чешуйки размером с тарелку, ближе к спине уже толстые костяные шипы, а вдоль хребта вообще длинные прочные иглы гребня. Говорят, этот гребень только для красоты, как у петуха, но Придон видел, как быстро поднимает гребень ерш, ни одна щука не рискнет проглотить эту маленькую рыбку со вздыбленным гребнем, так что гребень может быть не только для красоты…
Он сорвался, сполз на животе по выпуклому боку. Жесткая чешуя задрала меховой жилет, Придон закричал от страха и неожиданности, когда голым животом проехал по ледяному, промороженному еще в полете боку чудовищного зверя. Стыдясь своего вопля, сжал челюсти до хруста и полез уже неистово, обламывая ногти, хватаясь за все выступы, не жалея обмороженные пальцы.
Человек, что слабо пилил ремень, вскрикнул:
– Артанин!.. Придон, спаси меня!
Придон ахнул от изумления, закашлялся, так как свирепый ветер тут же вбил на самое дно легких ледяной кляп. Он выхватил из рук Черева нож, перехватил ремень, прокричал:
– Черево, ты? Идти сможешь?
– Идти? – спросил Черево в ужасе. – Я?
Придон молча повернулся ко второму. Тот уже освободился от упряжи, прижался к игле гребня всем телом, на Придона взглянули серые настороженные глаза, сейчас сильно затуманенные болью.
– Третий мертв, – сказал он, предупреждая вопрос. – Не знаю, как он ухитрился. Воин был сильный… Куда теперь?
– Мы схоронились от бури в пещере! – закричал Придон. – Спускаемся, а там я вас отведу. Отнесу…
Аснерд уже исчез, вместо Вяземайта удалялась некая темная копна. Придон соскользнул первым, подхватил Черево, принял второго. Тот застонал, сказал нехотя:
– У меня что-то со спиной…. Придон не услышал, крикнул:
– Что?
– Спина, – прокричал мужчина.
Он закашлялся, изо рта хлынула кровь, что показалась в лунном свете черной, как деготь. Черево вскрикнул в ужасе: