– Ничего, пусть поработает, – с завистливой злобой огрызнулась Нинель Митрофановна. – А то привык, понимаешь, жить как буржуй. Денежки-то каждый месяц капают! Я слышала, что он за свою квартиру полтыщи долларов берет. А налоги небось не платит! Нет, все-таки пора поставить в известность налоговую инспекцию!
– Да какие полтыщи долларов! Окститесь, голубушка! – заспорила Ольга Сергеевна. – За такие халупы, как у нас, никто больше двухсот не даст. А у Петровича, сами знаете, какая ситуация: у жены инсульт, да еще дочь без мужа двоих сыновей поднимает. Вот и крутится мужик как может, каждую копейку экономит.
Из дальнейшего разговора, постоянно грозящего перейти в склоку, я поняла, что Рустам не владелец квартиры, а только ее арендатор. А вот неизвестный Петрович, приехавший сегодня, как раз и есть хозяин жилплощади. Рустам поселился здесь семь месяцев назад. Нинель Митрофановна даже точно помнила, когда это произошло, – в тот день ей поставили новый зубной протез, который с непривычки немного резал. Как зовут молодого человека, никто не знал: с соседями он не общался и вообще жил тихо и мирно. Правда, был замечен в порочащих его связях – по крайней мере один раз из его квартиры вышла девушка характерного внешнего вида: в короткой оранжевой юбчонке, едва прикрывающей трусики, и лифе ядовито-зеленого цвета. Впрочем, сошлись во мнении старушки, сейчас молодые так одеваются, что не поймешь, где проститутки, а где порядочные девушки.
Затем разговор почему-то опять перескочил на Петровича. Я узнала, что у него есть пес по имени Рауль, который, выходя гулять во двор, пугал кошку Нинель Митрофановны, отчего у бедного животного случались нервные колики. Правда, Ольга Сергеевна высказала предположение, что причина колик заключается не в Рауле, а в новом сухом корме для кошек, широкая реклама которого идет по телевизору. Рассуждения старушек о телевизионной рекламе я уже не стала слушать, поднялась со скамейки и вошла в подъезд.
Я позвонила в знакомую светло-серую дверь. Ее открыл мужчина в старых вытянутых трениках и майке далеко не первой свежести. Судя по внешнему виду, Петрович если не миновал шестидесятилетие, то скоро уже должен праздновать этот юбилей. В одной руке мужчина держал совок для мусора, в другой – веник.
– Вам кого?
– Я к вам насчет аренды квартиры. Меня прислала Нинель Митрофановна, ваша соседка. – Я сообразила, что Петрович ни за какие коврижки не пойдет узнавать у вредной старушонки, правда ли это.
Мужчина несколько секунд что-то прикидывал в уме, а потом распахнул дверь пошире:
– Проходите.
Я с опаской зашла в коридор. Хозяин уже успел навести здесь порядок: вещи не валялись на полу, как в прошлый раз, шкаф и тумбочка были плотно прикрыты. Я скосила глаза на кухонную дверь – остались ли там кровавые пятна? Вроде бы уже нет.
– Мне сказали, что предыдущий жилец умер в квартире. А как это произошло?
– Сердечный приступ, – ответил Петрович, старательно избегая смотреть мне в глаза.
– Зачем же вы обманываете? – мягко упрекнула я Петровича. – Нинель Митрофановна сказала мне, что его убили. Вы знаете, я человек не суеверный, все равно не откажусь снимать квартиру, уж больно ситуация у меня критическая. Живу в одной квартире со свекровью и тремя ее кошками – представляете себе? Она, кстати, чем-то на Нинель Митрофановну смахивает…
Сама я, конечно, ничего не имею против трех кошек. Но Петрович, как заядлый собачник, наверняка держит на них зуб. Да и на Нинель Митрофановну тоже. Моя догадка оказалась верной: в ответ мужчина многозначительно крякнул и кивнул: понимаю, мол, и сочувствую.
– Кстати, а вас как зовут? Мне сказали только отчество – Петрович.
– Да так меня и зовите, – улыбнулся мужчина.
– А я – Анжела, – на всякий случай соврала я и кивнула на веник, который Петрович продолжал держать в руках: – Может быть, вам помочь?
– Да я уже почти все закончил. Вот только решил мусор с балкона вымести. Не возражаете, если я продолжу? А вы пока можете к квартире присмотреться.
Мы прошли на балкон, где я примостилась на колченогую табуретку. Подметал Петрович довольно неумело, зато энергично. Пыль так и летела в мою сторону.
– Вы знаете, честно говоря, это преступление меня заинтриговало, – закинула я удочку. – Ужас как любопытно, кто был этот человек и за что его убили!
Петрович выпрямился и бросил на меня быстрый взгляд. Но он, очевидно, тоже был не прочь немного поболтать.
– Ну, я уже рассказал свои соображения, когда меня вызвали к следователю на Петровку. Не знаю, правда, насколько они пригодились, я так понял, что у милиции уже была какая-то своя версия. В любом случае известно мне немного, и все со слов самого жильца. За что купил, за то и продаю.
Он замолк и принялся выгребать из угла комок грязи. Наконец, когда мое терпение уже было на пределе, Петрович продолжил:
– Когда он пришел по моему объявлению насчет квартиры, я сразу понял, что тут что-то не так. Странно как-то: такой приличный, обеспеченный мужчина – и польстился на мои хоромы. Мне показалось, что он вполне может позволить себе квартиру получше. И знаете, я не ошибся. Первым делом он попросил меня не привлекать к сделке риелторское агентство. Они ведь обязаны регистрировать данные всех, кто снимает квартиры. Он сказал, что хочет спрятаться от своих баб: жены, любовницы и еще одной женщины из Твери. Говорит, достали своим нытьем и скандалами. Каждая тянет одеяло на себя, требует полного подчинения, а он с радостью вернул бы то время, когда ходил в холостяках. Вот и решил съехать ото всех.
– Но как бы эти бабы узнали, где он живет? – По моему мнению, историю жилец рассказал довольно неправдоподобную.
– Ну, во-первых, жена у него работает в Регистрационной палате, по знакомству можно поднять какой угодно документ в любом министерстве. А во-вторых, сегодня за взятку можно узнать все, что хочешь, хоть дату конца света. А деньги у его баб наверняка водились.
– А вы паспорт-то его видели?
– Конечно, посмотрел. И фамилию с именем запомнил, уж больно красиво звучит – Арнольд Борисович Краснянский. Постоянная прописка у мужика была в Москве, все честь по чести.
Хм, интересно. У мошенника был паспорт на имя, которым он представлялся обманутым соискательницам. Неужели его на самом деле так звали? Или, что вероятней, он пользовался чужим паспортом?
– А где он был прописан?
– Ну, этого я уже не помню. Но сразу было видно – человек приличный. Заплатил за полгода вперед, даже не торговался. А может, чайку выпьем? – внезапно решил проявить гостеприимство хозяин.
Я непроизвольно дернулась, вспомнив о луже крови на кухне.
– Нет, давайте лучше здесь, на свежем воздухе, посидим. Кстати, а вам не страшно на полгода оставлять квартиру на незнакомого человека, да еще без договора об аренде? А вдруг это мошенник, перепишет вашу жилплощадь на себя, а?