– Я не хочу знать, как она называется, – решительно оборвала приятеля Ирка, вставая с плетеного диванчика. – После того как эта Маша свистнула у меня тортик, я не желаю с ней знаться! Разве что она будет жареной.
Чувствительный Венечка содрогнулся.
– Ладно, пошли знакомиться с твоей Соней, – сказала я, спеша разрядить обстановку.
– Только ты ступай впереди, – пробурчала Ирка, не забывшая свою встречу с Фаней.
Гуськом, как караван аравийских верблюдов, мы протрусили через первый этаж здания, занятый обитателями вод. В подсвеченных лампочками гигантских аквариумах плавали разнообразные рыбы, включая таких, о которых я точно знала, что они вполне съедобны. Плотоядно облизнувшись на двухметрового осетра, Ирка спросила:
– Вень, а у тебя только змеи пропадают или рыбы тоже?
Акустика в помещении, большую часть которого занимал открытый бассейн с шумно плещущейся в нем черноморской афалиной, была невероятная, Иркино сопрано распалось на дюжину эхом булькающих подголосков и гулко разбилось о бетонный свод.
Веня, которому всякое упоминание о мученически погибшей змее причиняло явное страдание, поморщился и ничего не ответил.
– Шумно у тебя тут, однако! – заметила я, понизив голос, чтобы не дать разгуляться эху.
– Это разве шумно? – Венечка обрадовался возможности сменить тему. – Слышали бы вы, что тут было во время презентации!
– У тебя была презентация, и ты нас не позвал?! – накинулась на приятеля Ирка, пребывающая после безвременной утраты тортика в стервозном настроении.
– Это была не моя презентация, – Веня помотал головой так энергично, что едва не приложился виском о край тавровой балки, торчащий из бетонной стены, к которой нам приходилось прижиматься при подъеме по узкой лестнице на второй этаж.
Частный зверинец пребывал в состоянии перманентного недостроя, так как рос быстрее, чем доходы Веньки, финансирующего процесс исключительно из собственного кармана. Энтузиаст еще пару лет назад предложил властям объявить «первый в России частный зоопарк-океанариум» муниципальной собственностью, но отцы города не спешили брать на содержание ораву активно размножающихся меньших братьев. Чтобы прокормить своих усатых-полосатых, копытных, пернатых и жаберных, Веня периодически тряс копеечки из бизнесменов и политиков, желающих иметь имидж защитников природы.
– Промакцию проводил мой генеральный спонсор, фирма «Чистая земля», – продолжал между тем Венечка.
– От кого зачищает землю генеральный спонсор? – добродушно поинтересовалась я, минуя опасный участок лестницы с торчащей из стены железкой.
– От пыли и грязи, – ответил Венечка, протягивая мне руку, чтобы помочь подняться.
Я в свою очередь протянула свободную руку Ирке, и мы вступили на второй этаж, как разорванный хоровод.
– Они торгуют всяческими пылесосами: промышленными, домашними, автомобильными, водяными и воздушными, ручными…
– И дикими, – съязвила злобная Ирка.
– И ножными, – предположила я. – С педальным приводом!
– Очень может быть, – согласился Венечка. – Я, честно говоря, и не подозревал за пылесосами такого разнообразия конструкций и дизайна! Некоторые из них очень большие, а другие совсем маленькие, одни с хоботами, а другие с такими вытягивающимися носиками, круглые и квадратные, на колесиках и на полозьях, есть даже совсем непохожие на пылесосы, вроде чемоданчиков с длинными ручками. Пылесосы – они как…
– Как животные? – понимающе закончила я, уловив в этом пространном и эмоциональном монологе о бесконечном разнообразии видов пылесосов большое сходство с той лекцией о пресмыкающихся, которую Венечка прочел мне по телефону.
– Точно! – Веня благодарно кивнул.
– Ну, и кто тут Соня? – не давая приятелю продолжать лекцию по пылесосоведению, громко спросила Ирка.
В отдаленном углу раздалось звонкое металлическое бренчание, послышались невнятные взволнованные выкрики, и неожиданно под ноги нам выкатилась пустая жестянка из-под монпасье. Ирка вопросительно посмотрела на Веню.
– Это Соня хулиганит, – сказал тот. – Она очень любит швыряться мелкими предметами. Я ей не запрещаю, пусть разрабатывает лапы!
– У Сони есть лапы, это радует, – пробормотала Ирка, носком туфли пнув жестянку, как шайбу. – Значит, она не змея.
– Между прочим, чтобы ты знала, удавов еще называют ложноногими, – доверительно сказал Ирке Венька, беря ее под локоток и увлекая в угол, где продолжала встревоженно лопотать невидимая Соня. – У них на нижней части тела сохранились рудиментные конечности.
– Что у них сохранилось? – Ирка уперлась, не желая продвигаться дальше.
Я подтолкнула ее в спину, и мы благополучно вырулили к решетчатой загородке, за которой под настоящей пальмой в деревянной кадке на коврике сидела, почесываясь, симпатичная обезьянка.
– Задние лапы у них сохранились, только уже недействующие и абсолютно ненужные. Как у нас аппендикс, – пояснила я подруге, продолжая разговор о ложноногих удавах.
Венечка открыл рот, собираясь поделиться с нами еще какой-то ценной информацией, но Ирка решительно оборвала его, заявив:
– Стоп! Ничего больше не хочу слышать о змеях!
– А я хочу, – шепнула я на ушко Венечке. – Я хочу знать, когда у тебя сбежала Фаня?
– Думаешь, я помню? – Венечка почесал в затылке точно так же, как это делала Соня.
Востроглазая Ирка ехидно хихикнула. Венька не понял, что ее развеселило, но тоже просветлел лицом:
– А, вспомнил! Как раз в тот день была презентация пылесосов!
– И много народу на ней было? – спросила я, поворачиваясь к обезьянке спиной.
– Фуршет накрывали на сто персон! – гордо ответил Венька.
– А зверюг твоих считали или они фуршетились отдельно? – съязвила неугомонная Ирка.
Я толкнула ее локтем в бок, призывая уняться. Афишировать наш интерес к обстоятельствам исчезновения арлекинового аспида не стоило: если я права и Аделаида действительно умерла от того, что ее укусила Фаня, компетентные органы в лице капитана Панды вполне могут добраться до Венькиного самодеятельного серпентария. Частным детективам, если они не хотят столкновений с сыщиками в законе, лучше держаться от официального расследования подальше. Тезисно прошипев Ирке на ухо эту мысль, я убедила подругу, что пришла пора заканчивать светский визит. После чего мы с Иркой удалились, тепло попрощавшись с Венькой, Соней и высунувшимся из воды дельфинчиком. Утке Маше Ирка за спиной хозяина с намеком погрозила кулаком.
Про себя я подумала, что должна непременно посетить фирму «Чистая земля» и выяснить подробности состоявшейся презентации пылесосов. В том, что Фаню под шумок свистнул кто-то из ее участников или гостей, я не сомневалась.
По пути от Веньки ко мне домой мы заскочили за ключом, посчитав, что оговоренный срок почти истек. Бородатый мастер попросил меня подождать еще пять минут, пока он закончит колдовать над дубликатом ключа. Поскольку колдовство сопровождалось различными немелодичными звуками, я вышла из мастерской на улицу. Тут было значительно тише, несмотря на близкое соседство с трамвайной линией. В ожидании завершения слесарных работ я позвонила с мобильника домой, попросила няню собрать Масяньке вещички для двухдневного гостевания и пообещала подъехать через полчаса.