Наумов смотрел на Лену такими глазами, какими на нее и в молодости-то не больно поглядывали. Ей это было непривычно, но ведь какая вредная женская натура – она все еще кривила губки. И вовсе не от того, что ей не нравился Наумов, а потому что… ну должен же у каждой женщины быть свой королевский сезон, когда она царит безгранично! Когда выполняются ее самые нелепые желания, когда с нее сдувают пылинки, когда ловят каждое ее слово, затаив дыхание, когда на нее хотят молиться и когда ради нее мужчина готов на любую глупость! Должен! Правда… такая жалость, что случается это не с каждым…
У Лены Лебедевой тоже как-то не случилось в молодости такого. Правда, хотелось думать, что ее первый и единственный мужчина женился на ней по глубокой, пылкой и страстной любви, но… чего уж греха таить. Ни он, ни она особенной любви не испытывали, просто подошло время. Однажды взыграли гены, а потом надо было что-то с этими генами делать, потому что они уже назывались – ребенком. Ну и расписались. И все же… жили не хуже других. А вот так, чтобы он за нее в огонь… или хотя бы в воду – такого не было. Да и она не слишком от любви к мужу иссыхала. А когда развелись… нет, она плакала, конечно, потому что обидно ж! Столько лет прожили, а потом он взял и как туалетную бумагу, простите! Скотина! Но как-то все быстро затихло, успокоилось и вошло в свою колею. И вот тебе – здрассьте! Когда уже сорок лет отметила, когда уже в бабушки приготовилась, ни с того ни с сего – бац! И целая лавина обожания! И за что?! Она его не завоевывала, глазки не строила, патлы никому не драла, а поди ж ты! И ведь какой мужчина интересный. Да чего там интересный – красавец! Правда, Наталья Филипповна из начальных классов сказала, что у него нос длинноват, как у дятла, а Нина Ефимовна добавила, что и ноги у него длинные, как у цапли. А сами-то! Утки-кряквы! Тоже еще – ценительницы!
В общем, Лена позволяла себя любить и даже подумывала – не ответить ли ей взаимностью!
Теперь их часто видели вместе, и Лене было с Арсением жутко интересно. Тем более что тот прилагал все усилия, чтобы его ненаглядная Леночка не вздумала заскучать.
– Лена! – однажды ворвался он к ней прямо на урок.
Потом вспомнил, что считается педагогом, извинился и потянул Лену за рукав из кабинета.
– Лен, пойдем выйдем, мне тебе нужно сообщить потрясательную новость!
– Арсений! Ну нет такого слова «потрясательная», есть…
– Лен, ты когда меня учишь, на сову сразу похожа. Ну одно лицо… или как правильно сказать – одна морда?
Лена взглянула на часы:
– Арсений, у меня урок! Может, после работы поговорим?
– Так я и хотел сказать! – с радостью заговорил Арсений и взволнованно вытер пот со лба. – Мне только что Варька позвонила… Хочет сегодня меня познакомить со своим женихом. Пойдем, а?
– Н-ну… мне кажется, это так лично… – засомневалась Лена. – Все же ты отец… может, она и мать позовет…
– Как она мать позовет, когда у нее матери с двух лет нет? – торопливо объяснял Арсений и нервничал ужасно.
Он то ерошил волосы, то засовывал руки в карманы, а то расстегивал пуговицу на рубашке.
– Лен, пойдем, а? – снова взмолился он. – Я же не знаю, что сказать! И потом… я боюсь его! Он меня на три года старше! Какой-то известный композитор, представляешь?! И что я рядом с ним? Мальчишка! А он мне… сыном должен приходиться! Ф-фу… ну просто хоть… не ходи!
Заметив, как волнуется Наумов, Лена взяла ситуацию под контроль.
– А где она знакомить будет?
– В ресторане. В «Золотом Магистре». Сегодня, в восемь… – жалобно смотрел на Лену Арсений.
– А сейчас уже…
– Сейчас уже три часа! – воскликнул он. – А тебе же, наверное, там что-то с прической крутить, да? Ой-й-й, мы никуда не успеем.
Лена кинула на Арсения взгляд, полный превосходства, и заглянула в класс:
– Девочки! Поработайте пока без меня. Сейчас нарисуйте такое платье, какое вам хотелось бы сшить. Учтите все ваши умения… Арсений, я пошла отпрашиваться.
– Лена, Калерия тебя не отпустит… – щелкнул языком Наумов.
– А кто у нее будет спрашивать? У нас еще директора не уволили, – фыркнула Лена и побежала в кабинет Валентины Адамовны.
Конечно, ее отпустили. А Арсений самолично отвез в парикмахерскую и даже дал денег.
Лена сидела в кресле, смотрела на себя в зеркало и не могла сдержать улыбки – теперь она частенько улыбалась просто так, без причины. Вот и сейчас – сидела и цвела.
– А маникюр? Вам сделать маникюр? – подошла к ней молоденькая девочка.
Лена всю жизнь делала маникюр себе сама. И поэтому у нее всегда на левой руке пальцы были обработаны идеально, а на правой… Ее частенько спрашивали: «Когда ты перестанешь ногти грызть?» Ну не левша она, что тут сделаешь! И вот теперь…
– А сколько это будет стоить? – на всякий случай спросила она.
– Если не наращивать, то недорого, – быстро сообщила девочка-маникюрша и тут же «порадовала»: – Но вам обязательно надо наращивать. У вас же один страх!
– У меня не один, у меня пять страхов! – сверкнула на нее взглядом Лена, но… – Мне только маникюр. А нарастить… я их потом бесплатно выращу.
Девчонка хмыкнула и уселась возле рук Лены. Лебедева чувствовала себя почти что царственной особой. Ах, как она сегодня будет выглядеть в этом!.. Боже! А в чем же она пойдет? У нее же совсем нечего надеть! Вот уж точно – сапожник без сапог, а швея без… без всего! Голая! И что же делать? А что если… Нет, оно ей совсем не идет. А…
– Женщина, все! – оторвали ее от важных мыслей девочки-мастерицы.
Лена выложила деньги и выпорхнула на улицу.
Наумов раскрыл рот, улыбнулся широко – от души.
– Люсинда-а!
– Что? – не поняла Лена. – Ты меня так зовешь, что ли?
– Лена-а-а! Ну как здорово-о-о! – был сражен наповал Арсений. – Я… Я так и знал, что ты такая!
– Какая – такая? – игриво дернула бровкой Лена.
– Ты… та… которая оттуда… ну знаешь, «маленькая страна, маленькая страна»…
– Это я как Королева, что ли?
– Не-е-ет, – восторженно мотал головой Наумов. – Королева красивее. А ты…
– Ладно, поехали, – оборвала его Лена, весьма обиженная эдаким замечанием. Ну ясное дело – молоденькая, хорошенькая Наташа куда красивее ее, Лены, но хоть соврать-то мог!
Он высадил ее возле подъезда и пообещал через часик заехать.
Лена вошла в дом, и Маринка, завидев ее, оторопела:
– Ма, а ты куда так?
– В «Золотой Магистр», – буркнула Лена. – Только мне надеть нечего.
Маринка быстро подошла к шкафу, распахнула обе створки, задумчиво почесала подбородок и кивнула:
– Да-а-а-а… надеть тебе нечего. Ну и чего ты ждешь? Звони своей Анфиске.