Она торопливо стянула с полки тяжеленную книгу в кожаном переплете и, оглядевшись — не подсматривает ли кто, — раскрыла ее.
На титульном листе старомодными буквами было напечатано:
Д-р Г. Логан
Г И П Н О З
Уроки древнего искусства
издательство «Аркрайт и сыновья»
1908
Дальше Молли заглядывать не стала. Она аккуратно закрыла книгу, завернула ее в куртку и, улучив момент, когда библиотекарша склонилась под стойку за чайной чашкой, тихонько выскользнула из библиотеки. Это было второе из странных происшествий на этой неделе.
Сгорая от любопытства, Молли шагала по окраинным улочкам Брайерсвилля, по полям, по склону холма — обратно к приюту. Дождь перестал, но она все равно крепко прижимала к груди книгу, завернутую в теплую куртку. Близился вечер — блеклое ноябрьское солнце уже начало тускнеть. В лесу громко кричали фазаны, рассаживаясь по гнездам, а в траве прямо из-под ног Молли шустро разбегались кролики.
Когда она добралась до Хардвикского приюта, в окнах каменного здания уже мерцал свет. Сквозь тонкие занавески на втором этаже Молли разглядела сгорбленный силуэт мисс Галкине — та любовно гладила свою капризную собачонку Петульку.
Молли улыбнулась про себя, бесшумно приоткрыла железную калитку и тихонько пошла по гравийной дорожке. В эту минуту в доме открылась боковая дверь, и оттуда вышла миссис Тринкелбери. Увидев Молли, она с нежностью обняла девочку своими пухлыми руками.
— 3-здравствуй, з-здравствуй, Молли, крошка моя! В-вернулась наконец! А то уж я с-совсем тебя п-поте-ряла. К-как поживаешь? Хорошо?
— Спасибо, в целом неплохо, — приветливо ответила Молли, обнимая старушку. Ей ужасно хотелось рассказать миссис Тринкелбери про книгу, но она благоразумно решила молчать. — Как поживаете?
— Х-хорошо, детка, к-как всегда Только с Г-гизелой хлопот много, да это уж т-так п-повелось. С-смотри-ка, я т-тебе пирожок припасла. — Миссис Тринкелбери запустила руку в цветастую вязаную кошелку и пошарила там. — Ага, в-вот он. — Она протянула Молли бумажный пакетик. — Ш-шоколадный. Вчера в-вечером испекла. — Стекла ее очков сверкнули отблесками падавшего из вестибюля света, — Только с-смотри, как бы тебя мисс с-сама знаешь кто с-с этим пирожком не з-застукала
— Спасибо, — от души поблагодарила Молли.
— П-пора мне, детка. — Старушка плотнее запахнула потертое вязаное пальто, застегнула его на все пуговицы и поцеловала Молли в лоб. — Не з-замерзни, малышка. Через неделю увидимся. — С этими словами миссис Тринкелбери зашагала в сторону города, а Молли вошла в приют.
Она на цыпочках проскользнула к себе в спальню и, пока остальные пили чай, успела спрятать книгу и пирожок под матрац. Потом спустилась в столовую и села поодаль от остальных, за маленький столик у камина
Обычно Молли пила чай вместе с Рокки, но сегодня, как назло, его не было. Молли съела хлеб с маргарином, настороженно поглядывая на Гизелу — та сидела за большим столом в другом конце комнаты. Сегодня Гизела была в центре всеобщего внимания, потому что победила в кроссе. Ее толстые ноги были забрызганы грязью, круглое лицо раскраснелось, а в волосы она лихо воткнула веточку с листьями, будто перо.
Молли понимала — как только Гизела увидит ее одну, сразу же начнет задираться. И зловредность ее будет нарастать как снежный ком. Сперва Гизела отпустит парочку колких замечаний, а когда Молли пропустит их мимо ушей, то начнет поддразнивать ее все злее и злее, пока не пробьет Моллину защитную скорлупку. Молли вспыхнет, ее лицо задергается, или того хуже — в горле встанет комок, а глаза наполнятся слезами. Молли никогда не удавалось сохранить уверенность в себе, когда Гизела и ее дружки налетали всем скопом. Девочка торопливо запихнула в рот последний кусок хлеба и тихонько направилась к дверям. Но было уже поздно.
Гизела заметила ее и хриплым голосом закричала:
— Смотрите, Беда наконец добралась до финиша! Что с тобой стряслось, Дрема? уж не свалилась ли ты в лужу? А может, на тропинку выскочила лягушка, а ты ее испугалась? Или у тебя коленки подкосились? Молли саркастически улыбнулась, пытаясь не обращать внимания на обидные слова.
— Ты, чо, считаешь это презрительной улыбкой? — не унималась Гизела. — Смотрите все, Лупоглазая строит из себя крутую!
Молли ненавидела Гизелу, однако так было не всегда. Поначалу она далее жалела эту девчонку.
Гизела попала в приют четыре года назад, когда ей было шесть лет. Ее родители разорились и вскоре погибли в автокатастрофе, не оставив ей ничего, даже родственных связей. И девочка, одинокая и никому не нужная, попала в Хардвикский приют. Молли старалась, как могла, чтобы Гизеле не было одиноко, но вскоре поняла, что той не нужна ее дружба. Однажды Гизела прижала Молли к стене и заявила: «Ты мне в подметки не годишься. У меня была хорошая семья, я знаю, что такое любящие родители. Меня не подбрасывали на крыльцо, как ненужную тряпку. Я попала сюда из-за трагического поворота судьбы, потому что мои дорогие папа и мама погибли». Гизела рассказывала тысячи историй о своем чудесном прошлом, и вскоре дети стали восхищаться ею. Но она терпеть не могла Молли и Рокки и всегда издевалась над ними. Целых четыре года Гизела дразнила и задирала Молли. По какой-то причине она невзлюбила свою невзрачную соседку. И теперь Молли отвечала ей тем же.
— Я спрашиваю, это, по-твоему, называется презрительной улыбкой? — угрожающе повторила Гизела.
Четверо детей постарше, сидевших рядом с Гизелой, захихикали. Коротышки-близнецы Синтия и Крейг, а также закадычные друзья Гизелы — Гордон Бойлз и Роджер Фиббин, — все они были слишком слабы характером, у них никогда не хватило бы храбрости сказать хоть слово против своего вожака. Они обожали смотреть, как Гизела задирает Молли.
Слева от Гизелы сидел, стиснув кулаки, Гордон Бойлз. Его немытые волосы были туго стянуты банданой. Недавно он циркулем и чернилами сделал себе татуировку. наколол на каждом пальце буквы, которые на левом кулаке складывались в слово Ц А Р Ь, а на правом — в слово ГОРД. Со своего места Молли могла отчетливо прочитать «ЦАРЬ ГОРД». Фантазия у него была извращенная, и, если ему обламывалась хоть малейшая выгода, он был готов буквально на все. При Гизеле он играл роль вышибалы-телохранителя.
Справа от Гизелы сидел ее шпион и наушник, Роджер Фиббин. Молли посмотрела на его чистенькую белую рубашку, аккуратную прическу и подумала: до чего же он похож на маленького и очень недоброго взрослого. Его острый нос и холодные пронырливые глазки были зловещими. Рокки и Молли прозвали его Ябедой. А близнецов Синтию и Крейга они называли Клонами. Чем грубее Гизела дразнила Молли, тем громче хохотала ее свита Джемма и Джерри, двое детей шести и семи лет, тихонько сидевшие за небольшим столиком у двери, забеспокоились. Им не нравилось смотреть, как издеваются над Молли, но они были слишком малы и ничего не могли поделать.