– А на чердаке-то, словно черти чечётку пляшут! – продолжала высказывать Ксюня своё недовольство новым жилищем.
– Это ветер в трубе гуляет, – будто оправдываясь, пояснила Лидия. – Зато какой вид из окна! Лес, небо, луг и линия горизонта, словно с картины Репина!
– Вид как вид, – отмахнулась Ксюня. – И горизонт я покрасивше видала, и Репина побогаче! Нет, ну определённо на чердаке черти пляшут!
Над потолком что-то действительно погромыхивало, но Славка не обращал на это внимание, думая о другом.
«У кого дракон, тот и убил», вдруг отчётливо вспомнил он слова старухи, произнесённые во сне.
«Зелёный дракон!» – ответила Рада на вопрос, кто её пытался убить.
Славка сел на стул и потёр виски для усиления умственной деятельности.
Ксюня – убийца?!
Толстенькая, добродушная, одинокая и преданная старухе Ксюня?!
Славка готов был голову на отсечение дать, что Ксюня комара не обидит.
А с другой стороны… Беседовала же она сама с собой в комнате на темы погоды и убийства Алины. Может, у неё раздвоение личности? Кому как не ей проще простого отвернуть вентиль и спустить воду в бассейне, не вызвав ни у кого подозрений?
– Ксюня, а давно у тебя эта татуировка? – с осторожной небрежностью спросил Славка.
– Дракоша? Да с полгода назад наколола. – Ксюня рассеянно достала из сумки фартук и надела его на себя. – А что? – Она любовно погладила татуировку.
«Полгода назад!» – отстукало в голове у Славки. А Горазона убили год назад. Вот только не врёт ли Ксюня?
– Да просто так интересуюсь. Странно в твоём возрасте решиться на тату.
– В моём возрасте странно гробовые деньги копить, – отрезала Ксюня, оглядывая недовольно комнату и прикидывая с чего начать генеральную уборку. – Пылищи, пылищи-то!! – провела она пальцем по спинке кровати. – Эх, дожила-а! У кого ты говоришь, Лидка, горизонт был красивый?
– У Репина.
– Он холостой?
– Он умер аж в девятнадцатом веке, – засмеялась Лидия.
– Смотри-ка, ты, слабый какой! Значит, хороший человек был! Все хорошие человеки были слабыми и умерли в девятнадцатом веке. – Ксюня сбегала в туалет, принесла ведро с водой, тряпку, и принялась мыть пол. – Дожила-а! – ворчала она. – Вот дожила-а…
– Ксюня, а почему дракон? – решил продолжить свой допрос Славка.
– Да что ты с этим драконом ко мне привязалась?! Я ж не на заднице его наколола! В моём возрасте зарубежные звёзды экрана только замуж первый раз выходят и первых детей рожают! А ты – дракон, тату, возраст!
Лидия прыснула и залезла с ногами на кровать, чтобы не мешать Ксюне мыть пол.
– Ксюня! – Славка схватил служанку за руки и усадил на стул. – Пойми, это очень важно. Я не просто из любопытства спрашиваю. Вспомни, при каких обстоятельствах ты решила сделать татуировку? Кто её делал?
Ксюня затихла и испуганно заморгала. С плохо выжатой тряпки капала на пол вода.
– Пойми, это очень и очень важно! – взмолился Славка.
– Дракон! – подскочила Лидия. – Ты имеешь в виду, что Раду…
Славка показал ей кулак, и она замолчала, с ужасом глянув на Ксюню.
– Да по дурости я эту татуировку сделала, – сказала Ксюня. – Коньяку хряпнула, – щёлкнула она себя по подбородку, – и согласилась!
– С кем согласилась? – навис над ней Орлик. – Говори!
– С Нелькой! У неё хахаль новый завёлся, лет на пять её старше, верзила такой волосатый. «Три Г» близко его к своему жилищу не подпускал, так они с Нелькой повадились у Иды в доме колобродить. Ида Григорьевна любым гостям была рада, особенно таким… молодым и волосатым. Так вот, этот Стасик, он в будущем свой тату-салон мечтал открыть, а пока… Пока на знакомых тренировался. Нелли на пояснице дракона наколол, Иде на щиколотке – маленькую драконью морду, а меня вот на руке уговорил тату сделать!
– Как?! Иде Григорьевне тоже?! – поразилась Лидия. – И тоже дракона?!
– А что? – Ксюня в сердцах отбросила тряпку. – Она очень следила за всякими веяниями. Стало модным тату, почему б не сделать на халяву? У Стасика аппаратик такой специальный был – щёлк, щёлк, и готов дракоша!
– Чёрт, и у всех драконы? – поморщился Славка. – У Нелли, у Иды Григорьевны, у тебя, ещё у кого?
– Не знаю. Ей-богу, не знаю. Дайте пол домыть, девоньки, а то я в этом сарае от некомфорта помру!
– А почему он накалывал только драконов?
– Не знаю! У него, вроде, шаблон только один был. А может, мода такая в том сезоне была, а может… – Ксюня вдруг бросилась к тряпке и быстро-быстро начала домывать пол.
Славка переглянулся с Лидией. Не верить Ксюне с её честными, наивными глазами невозможно…
– А с кем ты разговаривала прошлой ночью в своей комнате? – зловещим шёпотом спросил Славка. – У кого интересовалась про погоду, про гроб, и кто убил Алину?! С кем болтала?!
Ксюня вдруг плюхнулась на пол и уставилась на Славку испуганными глазами.
– С кем?! – повторил он.
– С Пашкой Горазоном, – шепнула она.
– С кем?! – в один голос заорали Орлик и Лидия.
– Считайте меня сумасшедшей, сдавайте в клинику для душевнобольных, но ко мне прилетал Пашка Горазон. Он и к вам прилетит! Он… расследует своё убийство. Душа-то его мается! За что и кем погублена не знает. Вот Пашка и мыкается, бедный, между тем светом и этим, в лучший мир отойти не может! – Ксюня зарыдала, закрыв лицо руками. – Дожила-а! За идиотку все меня принимают!
– Ксюня, мы тебе верим, – тихо сказала Лидия. – И не считаем тебя сумасшедшей.
– Почему? – перестав рыдать, удивилась Ксюня. – Разве я не несу бред?
– Несёшь, но мы в него верим. Павел Иванович не сказал, где гроб?
– Нет. Он же не экстрасенс! Он всего-навсего призрак. – Ксюня вытерла слёзы.
– Значит, кто убил Алину, он тоже не знает? – догадался Славка.
– Нет!
– Ну, а погоду, погоду-то он предсказывает?! – оживилась Лидия.
– Да так себе… Общими фразами – землетрясений не будет, цунами не предвидится. По телевизору и то точнее говорят.
– Тоже мне призрак! – фыркнула Лидия. – В синоптики и то не годится!
– Ксюня, скажи, ты знаешь высокую блондинку с голубыми глазами? – Славка решил довести этот допрос до конца, выяснить всё, что ему нужно.
– Знаю! Тебя!
– Далась тебе эта блондинка! – захохотала Лидия. – Кто она?
– Боюсь, что ещё один призрак, – пробормотал Славка. – А джип в подземном гараже точно принадлежит Иде Григорьевне?
– Всё, что находится в этом доме, принадлежало Иде Григорьевне. Даже я, – вздохнула служанка и деловито домыла пол. – А теперь вон, террор завёлся, – плюнула она в сторону хозяйского дома. – Одно большое «Г»!