— Папа, так что там насчет системы? — Черти, изрядно намучившиеся в бесплодных попытках самостоятельно добыть «нектар», ерзали от нетерпения.

— Так и быть, слушайте. Главное в этой системе — отсутствие конкурентов, ибо лучший вид конкуренции — это монополия. Ясно излагаю?

— Ага, — отрицательно закрутила головами аудитория.

— А что такое конкуренция?

— А что такое монополия?

— Та-а-ак, — задумчиво протянул Илья. — Ладно, попробуем проще. Чебурашка, тащи сюда какую-нибудь бумагу из своих закромов.

— Нету, — огорченно вздохнул прораб, — не изобрели еще. Может, пергамент?

— Тащи. — Капитан вытащил из рюкзака шариковую ручку, постелил на спинку кресла пергамент, доставленный министром финансов, и пустился в объяснения.

— Значит, так. В целях обеспечения секретности информацию раздробим на мелкие кусочки и хранить будем в самом недоступном месте… по частям.

— Ивана-сан, моя им не доверять. Секрет моя хранить. Моя самурай. Моя никому не сказать, всем головы отрубать. — Слегка оклемавшаяся катана уже несколько минут с любопытством прислушивалась к лекции папы и теперь вносила свои предложения, ерзая у него на плече.

— Цыц, япошка! Тебе русскую душу не понять. Теперь внимание! Записываю. Це два аш пять о аш. Понятно? — Илья удовлетворенно обвел рамочкой корявую надпись, красовавшуюся в центре листа: «С2Н5ОН».

— Ага, — неуверенно протянула ошарашенная аудитория.

— Ну надо же как просто, — восхитился Балбес. — Це два аш пять о аш. А мы мучились.

— Да, знать бы раньше… - почесал затылок Бывалый.

— Где хранить будем? — деловито спросил Чебурашка.

— У меня! — вызвалась Яга. — Леса у нас глухие, укромных мест много…

— Не возражаю, — кивнул Илья. Чебурашка со вздохом протянул свиток Яге. Пергамент выскользнул из его рук, сам свернулся в трубочку и молниеносно исчез в складках необъятной юбки ведьмы. Экс-прораб, не мешкая, постелил на спинку следующий лист.

— Перейдем к техпроцессу… кхе, кхе… В горле что-то пересохло.

— Водички? — участливо сунулась Центральная.

— Это мы щас, — засуетилась Левая.

— До колодца Лихо еще не добрался, — успокоила капитана Правая.

— Что?!! — возмутился Илья. — Учишь их, учишь, а они водички, понимаете ли… — Капитан явно пошел вразнос.

Гена постучал кулаком по лбу, выразительно глядя на Горыныча.

— А-а-а, — дошло наконец до Центральной. — Нам тоже не помешает… озабоченно пробормотала она.

— Ох, Ваня, — вздохнула Яга, — что-то я сомневаться начала в успехе.

Однако капитан, уже набравший обороты, в успехе не сомневался:

— Все будет хоккей, бабуля!

Смазав голосовые связки, капитан продолжил:

— Ну, технология — это в принципе еще проще. Главное — зашифровать. Чтоб никто посторонний не догадался. Чан мы обозначим… скажем… чертов котел. Запомнили?

Аудитория торопливо закивала.

— Медовуху обзовем, скажем… нектаром. Принимается?

— Принимается, принимается, — одобрило собрание.

— Огонь у нас будет красным петухом. Идет?

— Идет!

— Кстати, а чего это Авдеич у нас так подозрительно затих?

Все посмотрели на воеводу. Петух стоял, мерно покачиваясь на широко расставленных лапах, уперев крылья в бока. Чебурашка подошел поближе, заглянул ему в лицо и вернулся к «папе».

— Спит, — коротко сообщил он.

— Молодец! Вот нервы у мужика. Впереди смертельный бой с самим Кощеем, а он спит. Орел. Как царем стану, обязательно награжу. Так, на чем я остановился?

— На красном петухе, — сонно прокудахтал воевода, — насчет награды не забудь.

— Постараюсь, — кивнул Илья. — Как бы нам змеевик обозвать? — Капитан задумался.

— Пьяная саламандра, — подсказала из костра ящерка.

— Молодец! А ну, кто придумает, как водичку холодную обозвать?

— Холодную, говоришь? — подключилась к общему творческому процессу Яга. — Холодная обычно родниковая бывает али в речке, где ключи бьют.

— Давай ключом назовем, — предложил Гена.

— Заметано. Ну а готовый к употреблению продукт предлагаю назвать огненным драконом. Идет?

— Идет!!! — радостно заорал Горыныч.

— Так и запишем.

В течение нескольких минут над посадом стояла полная тишина. Все затаив дыхание наблюдали, как на пергамент ложились неровные строчки. Закончив этот нелегкий труд, капитан сделал вдох, с наслаждением потянулся и взял в руки шуршащий лист.

— Так, что у нас получилось?.. Угу… наполнить чертов котел свежим нектаром, поставить его на красного петуха, сверху положить пьяную саламандру и бить ее ключом, пока не родится огненный дракон. Огненный дракон поместить в кувшин, плотно закупорить горлышко и залить его кипящим воском. Вот так вот! Хрен кто догадается. Держи, Чебурашка! — Илья торжественно передал домовому пергамент.

— Братва! Вы только подумайте, сколько папа для нас сделал, какой коллектив сколотил! — Соловья-разбойника раздувало от избытка чувств. Давайте выпьем за нашего папу…

Возражений, естественно, не последовало. Лишь Яга укоризненно покачала головой. Илья виновато развел руками и попытался поклониться даме, покачнулся и, чтобы не упасть, схватился за чей-то клык.

— Надо же какой тупой! Ты кто?

— Центральная.

— Будем точить. Прораб!

— Я министр, — икнул Чебурашка.

— Министр… инструменты!

16

Нервы Кощея вибрировали, как туго натянутая гитарная струна. Ночь уже давно вступила в свои права, а он все никак не мог принять нужный облик.

— Ну, Кощеюшко, давай. Сосредоточились, успокоились, поехали! Накачав себя соответственным образом, Кощей в четвертый раз провыл заклинание личины, глянул в зеркало и в четвертый раз сплюнул. От негра в нем была одна повязка Лумумбы. Все остальное больше напоминало хорошо просушенного на солнце старичка индуса, выкрашенного почему-то в нежно-розовый цвет. Кощей повторил попытку и стал оранжевым, затем зеленым, голубым, затем… цвета детского поноса. Это его доконало. Пнув со злости кучу тряпья на полу, Его Бессмертие уже всерьез было решил прикинуться китайцем, как взгляд его упал на коробку с сапожной щеткой, вывалившуюся из кучи хлама. Решение напрашивалось само собой. Через полчаса Кощей превратился в настоящего негра, от которого за версту несло гуталином. Сдернув с ручки двери большое медное кольцо, пристроил его в носу. Сходство стало идеальным. Не хватало только копья. Эту проблему Кощей решил, отодрав узкую рейку от косяка двери подземной кладовой. Его Бессмертие был готов к поединку. — Ну, Ванька! Держись! Я иду!!!