Лашар ошибся? Но возникает вопрос: когда? Не убив Карлоса или сейчас, отправившись за ним в погоню? Насколько опасен юный Грид?
Людям свойственно ошибаться, даже таким умным, как Лашар, но рыцарь отличался потрясающим нюхом, предчувствуя неприятности задолго до их наступления, и леди никогда не забывала об этой способности Маркуса. И потому сообщение, а также способ, которым оно было доставлено, произвели на Агату сильное впечатление.
«А если ошиблась я? Если против меня ведется игра, которую я не разглядела? Если меня специально заманили в Гридию, готовя обвинение в измене? Или мальчишка Карлос – лишь случайная фигура, порожденная небрежностью Лашара? Сможет ли гридийский щенок помешать моим планам?»
Сомнения… что может быть естественнее? Кто способен их избежать?
Некоторых людей сомнения посещают часто, можно сказать – не уходят, можно сказать, что вся их жизнь состоит из проявлений слабости. У человека нормального «просто бывают такие моменты», а вот люди сильные сомневаются крайне редко. Люди сильные, а главное – умные, сломя голову не бегут, они планы строят, помощников подбирают, действия рассчитывают. Они понимают, что лучше сегодня получить половину, а завтра – все, чем разбить голову в безумной попытке откусить слишком большой кусок. Умные люди знают не только свои ходы, но и ответы противника, и сомнения у них могут появиться только в том случае, если враг сумел их удивить.
– Я не думаю, что мальчишка Грид способен нам помешать, – негромко произнес воевода.
– Он уже не мальчишка, Максимилиан, – грустно улыбнулась Агата. – Карлос принял бой, отправился в Кобрию, а это значит, он стал мужчиной. Лордом.
– Я говорил Лашару и повторю вам, моя леди: пусть приходит, мы его убьем.
Герой не видел проблем, не хотел видеть, пытаясь разрешить возникающие трудности простой силой. Но на то он и Герой, чтобы крушить все вокруг во славу своей повелительницы.
– Карлос понимает, что его ждет, – негромко сказала Агата.
Не Раздавителю сказала – себе, но воевода ответил:
– И что?
– А то, что он все равно идет, Максимилиан. Карлос все равно идет на восток, хотя в его колоде лишь два Героя и обвинение в отцеубийстве.
– Он идиот, моя леди, в этом нет никаких сомнений. Я думаю, мальчишка Грид воспылал жаждой мести и не понимает, что творит. Нам нужно лишь дождаться, когда он прибудет в Кобрию, и свернуть ему голову.
«И тогда станет понятно, что этот кретин Лашар зря прокатился на восток и зря превратил его в «скорохода». Леди увидит это и показательно накажет Лашара… например, посадит на кол. Потому что никто не смеет хамить такому сильному и уважаемому Герою, как Максимилиан Раздавитель.
Я стану приходить к месту казни и плевать на тебя, Лашар, – пообещал себе воевода. – Я…»
– Ты едешь в Фихтер, – твердо произнесла Агата.
«Что?»
– Да, моя леди, – поклонился Раздавитель и тут же поинтересовался: – Зачем?
– Если Карлос действительно такой идиот, каким ты его представляешь, и вознамерился меня убить, то он придет сюда, в Три Вершины, и здесь найдет свою смерть. – Агата помолчала. – Но я думаю, что дела обстоят хуже. Я думаю, что Стеклодув направил молодого Грида в Фихтер с каким-то поручением, которое не смог выполнить сам, и ты немедленно отправляешься туда. Воссоединишься с Лашаром, и вместе вы завершите дело.
«Ублюдок снова станет главным!»
– Слушаюсь, моя леди, – пробормотал Максимилиан, едва сдерживая злость.
Сомнения, смутные, не до конца оформившиеся подозрения, слабость… Решения нет, и даже у прагматичных, доверяющих только науке доктов иногда появляется желание посмотреть вперед, приоткрыть еще не сотканное покрывало грядущего и узнать, чем все закончится. Обмануть судьбу…
Казалось бы – что может быть лучше? Строй планы, сверяй их с мнением провидца, и станешь непобедим, но… Но всегда существует проклятое «но». Предсказания редко бывают точными, и двоякие их толкования приводят к тому, что казавшиеся стройными планы начинают вызывать удивление своей очевидной глупостью. А потом выясняется, что на самом деле они были просчитаны до мелочей, а неверным оказалось толкование будущего. И кто в таком случае виноват в том, что все пошло не так? Провидец? Или ты сам, поддавшийся ненужным сомнениям? Кто? Вторая проблема – излишняя самоуверенность, которая появляется, когда ты заглядываешь вперед. Тебе кажется, что будущее не изменить, а время, посмеиваясь, рисует на покрывале совсем иной, неожиданный узор, и ты понимаешь, что следовало работать, а не плыть по течению.
Отец учил Агату пользоваться услугами прорицателей с осторожностью, не доверяться безоглядно даже такой сильной предсказательнице, как Иоланда, и леди на собственном опыте убедилась в его правоте. Вперед Агата заглядывала крайне редко, предпочитая опираться на логику и ум, но сейчас ей казалось, что другого выхода нет: Лашар чувствовал угрозу, сама она ничего не видела, не знала, какую опасность несет Карлос, не понимала, как ей противостоять, а значит, нужно навестить старую Иоланду, читавшую будущее задолго до того, как появился прайм. Провидицу, которой отец леди Кобрин подарил одну из трех вершин своего замка.
– Агата. – При появлении владетельницы Иоланда живо вскочила с кресла и, опираясь на клюку, зашагала навстречу. – Агата!
Маленькая и горбатая обладательница трех крупных желтых зубов, она производила отталкивающее впечатление даже на видавших виды Героев и потому не часто покидала свои покои. Лицо старухи напоминало скомканный пергаментный лист, длинный нос украшала внушительных размеров бородавка, на подбородке колосилась редкая поросль седых волос, и лишь глаза хоть как-то сглаживали омерзительную внешность – глаза у старухи были большими, ярко-зелеными и блестели так же, как в дни ее молодости.
– Я ждала тебя.
– Ты ведь провидица.
– Да… я такая… – Иоланда ухватила Агату за руку и заглянула в глаза: – Давно не виделись.
Она соскучилась. Леди Кобрин знала, что старуха ее любит, сама относилась к ней, как к бабушке, но навещала Иоланду редко. Сознательно избегала общения, чтобы не поддаться искушению заглядывать в будущее почаще.
И потому ответила прохладно:
– Накопилось много видений?
– Не без этого.
– Хороших?
– Разных.
Иоланда была стара, чудовищно стара для мира, пережившего Катаклизм и ужасы, что обрушились следом. Она помнила империю, не Доктскую, а ту, что была раньше, на ее глазах появились прайм и Чудь, возникли новые государства и началась Война за Туманную Рощу. Она все видела и все помнила, и даже сейчас, прожив невозможные для этого мира сто с лишним лет, Иоланда сохраняла ясный ум и здравость рассудка.
– Только не говори, что не видишь меня в короне.
– Я давно вижу тебя в короне, Агата.